знать, что мы всего лишь патруль.
81
Мы могли бы быть армией Германика, пришедшей чтобы уничтожить их.
Мы – армия Германика! — Увидев удивление своих людей, Тулл объяснил, расхаживая перед ними взад-вперед. — Атакуем их лагерь сейчас, и они
запаникуют – я это знаю.
Лицо Пизона просветлело. — Вот почему ты привел трубачей, господин!
— Да, Пизон, верно, — сказал Тулл со злой улыбкой. Когда он и
разношерстная группа солдат бежали из Ализо после бойни, устроенной
армии Вара, преследующие его германцы были напуганы уловкой, похожей
на то, что задумал Тулл сейчас. — Протрубите наступление с достаточной
силой, и дикари убедятся, что восемь легионов Германика прибыли. Трубачи, вставайте сюда! Потиций, веди своих людей к моей центурии. Быстро!
Пока Тулл ждал солдат Потиция, он приготовил ухмыляющихся
трубачей. — Вы пойдете со мной вперед к линии деревьев. Затем я хочу, чтобы прозвучал сигнал к атаке, как можно громче. Понятно?
— Как долго, господин? — спросил один.
— Пока я не скажу вам остановиться. Я хочу, чтобы каждый воин в
этом лагере обосрался. Думаете, вы сможете это сделать?
— Да, господин, — ответили они, сверкая глазами.
Тулл удовлетворенно кивнул. Потиций тоже был готов. — Следуйте
вместе с нашей колонной, — приказал Тулл. Поманив своих людей и
трубачей, он зашагал к форту. «Пусть твое хорошее настроение сохранится, Фортуна, — попросил он. «Я сделаю так, что оно будет того стоить».
На опушке леса Тулл ухмыльнулся. Воины охотничьего отряда
достигли своего лагеря кричали, и дико жестикулировали в сторону римлян, но предупреждение не распространилась далеко. Германцы поблизости
продолжали готовить, разговаривать друг с другом у костров. Его план еще
может сработать. Он повернулся к трубачам. — Дуйте, как будто от этого
зависит ваша жизнь.
Тан-тара-тара. Тан-тара-тара. Раздавались звуки резкие и чистые.
Они звучали снова и снова, и Тулл, затаив дыхание, смотрел на вражеский
лагерь. Десятки удивленных и испуганных лиц смотрели на линию деревьев.
Незадачливые воины, видевшие его и его людей, удвоили усилия, чтобы
предупредить своих товарищей.
Тан-тара-тара. Тан-тара-тара.
К десятому исполнению Тулл почувствовал, как дрожит земля. Его
кавалерия была близко. «Как раз вовремя», — подумал он. — Вперед, —
приказал он. — Потиций, займите позицию слева от меня. Расставь своих
людей в одну шеренгу – мы хотим, чтобы враг думал, что нас тысячи.
Продвигаемся шагом. Трубачи, продолжайте трубить.
82
Тан-тара-тара. Тан-тара-тара. Тан-тара-тара. Тан-тара-тара.
Они вышли на открытое пространство, чтобы создать полный хаос.
Крики – испуганные и гневные – наполняли воздух. Ни один воин не был
готов встретиться с ними лицом к лицу. Все, что мог видеть Тулл, были
мужчины и несколько женщин, бегущих на восток. Палатки и вещи были
брошены, они спасались бегством. Те, у кого были лошади, вскарабкивались
на спину и присоединялись к потоку. Даже овцы начали отходить от леса.
— ВПЕРЕД! — закричал Тулл. — ЗА РИМ!
— ЗА РИМ! — кричали его люди и люди Потиция.
Они прошли около пятидесяти шагов, когда кавалерия Тулла
выскочила из-за деревьев. Выкрикивая собственные боевые кличи, они
разделились, образовав небольшое крыло по обе стороны от его войск. Из
племенного лагеря донеслись новые вопли отчаяния, и Тулл ухмыльнулся, предчувствуя победу. Его объединенная пехота и кавалерия представляли
собой устрашающее предложение для неорганизованных сил, и, ожидая
армии Германика в течение дня, германцы не могли представить, насколько
они уязвимы.
В течение пятидесяти ударов сердца его игра окупилась. Все воины
бежали на восток и юг. Все шансы на то, что они смогут сплотиться, исчезли, когда ворота форта открылись, извергнув сильный отряд легионеров и
несколько турм кавалерии. Внимательный к происходящему – и, возможно, думая о прибытии легионов – командир гарнизона Ализо оказывал ему
поддержку. Сердце Тулла запело, и среди его людей раздались громкие
радостные возгласы.
Они заслужили право кричать, но он не питал иллюзий. Победа была не
чем иным, как удачной уловкой – хитрой, правда, – но, тем не
