защита, предлагаемая контрмажоритарными институтами, ослабляет их стимул сопротивляться этому толчку.
Американская демократия может выжить только при наличии Республиканской партии, способной завоевать национальное большинство, - партии, которая может бороться за голоса в городах, среди молодых и небелых граждан. Только когда республиканцы снова смогут законно побеждать на национальных выборах, страх их лидеров перед многорасовой демократией утихнет. Только тогда мы можем ожидать, что партия откажется от насильственного экстремизма и будет играть по демократическим правилам, выигрывая или проигрывая. Чтобы все это произошло, республиканцы должны стать по-настоящему многонациональной партией. Наши институты ослабили стимул GOP к тому, чтобы изменить курс таким образом. И это серьезная проблема. До тех пор пока Республиканская партия может удерживать власть, не выходя за пределы своей радикально настроенной основной базы белых христиан, она будет склонна к экстремизму, который сегодня угрожает нашей демократии.
Контрмажоритарные институты не только усиливают авторитарный экстремизм, но и могут способствовать его укоренению, расширяя возможности партизанского меньшинства, которое затем использует эту власть для укрепления контроля над другими институтами. В политике власть порождает власть. В период с 2016 по 2020 год президент, проигравший в народном голосовании , использовал созданное его партией большинство в Сенате, чтобы существенно сдвинуть Верховный суд вправо. С таким судом правление меньшинства может еще больше укрепиться.
На самом деле это уже произошло: Верховный суд принял меры по укреплению власти меньшинства в законодательных органах штатов с высокой степенью джерримендеринга. Вопиющие избирательные карты Висконсина, которые были признаны одними из самых экстремальных в истории США, были отменены федеральным судом в 2016 году. Но в 2018 году Верховный суд - теперь уже с Нилом Горсучем на борту - отменил это решение и разрешил оставить в силе герриманизированные округа (фактически уклонившись от принятия решения по процедурным основаниям). Год спустя, когда Энтони Кеннеди был отправлен в отставку, а его место занял Бретт Кавано, суд большинством в 5-4 голосов постановил (в деле "Ручо против "Общего дела"), что федеральные суды не имеют права решать дела о партийном джерримендеринге в штатах. Как выразился председатель Верховного суда Джон Робертс, " иски о партизанском джерримендеринге представляют собой политические вопросы, не подвластные федеральным судам". Верховный суд с контрмажоритарным составом и контрмажоритарный Сенат помогли укрепить власть меньшинства в штатах.
Все может стать еще хуже. Все чаще сталкиваясь с невозможностью победить на выборах президента по результатам народного голосования, некоторые республиканцы придумывают новые радикальные схемы, чтобы подорвать избирательный процесс. Одна из них включает в себя до сих пор существовавшую юридическую теорию, называемую "доктриной независимых законодательных органов штатов". Статьи I и II Конституции предоставляют законодательным органам штатов право устанавливать порядок выбора выборщиков президента. Статья II гласит: "Каждый штат должен назначить число выборщиков таким образом, как это может быть предписано законодательным органом". Традиционно этот пункт трактуется как относящийся к общему законотворческому процессу каждого штата, который включает в себя такие вещи, как конституции штатов , верховные суды штатов, вето губернаторов и референдумы граждан. Однако, используя неортодоксальное прочтение буквы закона, некоторые консерваторы утверждают, что Статья II наделяет законодательные органы штатов исключительными полномочиями по установлению правил проведения выборов. Таким образом, согласно доктрине независимых законодательных органов штата, пишет Ричард Хазен, законодательные органы штата обладают " практически неограниченными полномочиями в отношении правил проведения президентских выборов и выборов в Конгресс - даже если их использование означает нарушение собственной конституции штата и игнорирование ее толкования верховным судом штата".
Как мы видели, в 2010-х годах республиканцы контролировали законодательные органы нескольких ключевых штатов - в том числе Мичигана, Северной Каролины, Пенсильвании и Висконсина, - несмотря на то, что проиграли всенародное голосование. При новом толковании Конституции, предложенном доктриной, законодательные органы этих штатов потенциально могут пойти на смелые силовые действия, в том числе присвоить себе право в одностороннем порядке определять победителей выборов или назначать выборщиков штата.
Мысль о том, что президента Соединенных Штатов должны выбирать законодательные органы штатов, а не избиратели, может показаться смехотворной и явно недемократичной. Действительно, эту доктрину долгое время считали далекой от мейнстрима. Однако ее варианты были письменно одобрены судьями Верховного суда Алито, Горсучем, Томасом и Кавано. К ним может присоединиться и судья Кони Барретт.
Если президентство будет определяться законодательными собраниями штатов, которые сами управляются партийными меньшинствами, Америка полностью перейдет к правлению меньшинства.
Хотя такой сценарий остается маловероятным, очевидно, что чрезмерно контрмажоритарные институты Америки сделали нас уязвимыми для недемократических ситуаций, в которых электоральные меньшинства преобладают над большинством. Как мы увидели в 2016 году, контрмажоритарные институты Америки могут превратить авторитарные меньшинства в правящее большинство. Другими словами, наши институты не ограничивают авторитарную власть, а усиливают ее.
Последнее десятилетие преподнесло нам отрезвляющий урок: Соединенные Штаты особенно подвержены демократическому кризису и даже отступлению. Многие западные общества, от Великобритании и Франции до Германии, Нидерландов и всей Скандинавии, в XXI веке столкнулись с реакцией против растущего разнообразия. При этом их демократии остаются относительно здоровыми. Как им это удалось?
ГЛАВА 7. АМЕРИКА - ИЗГОЙ
Весной 1814 года, через двадцать пять лет после ратификации Конституции Америки, группа из 112 норвежцев - государственных служащих, юристов, военных, бизнесменов, теологов и даже моряка - собралась в Эйдсволле, сельской деревне в сорока милях к северу от Осло. В течение пяти недель, встречаясь в усадьбе бизнесмена Карстена Анкера, они обсуждали и составляли проект второй по возрасту конституции в мире.
Как и основатели Америки, лидеры независимости Норвегии оказались в крайне затруднительном положении. Норвегия более четырехсот лет была частью Дании, но после поражения Дании в Наполеоновских войнах державы-победительницы во главе с Великобританией решили передать эту территорию Швеции. Это вызвало волну национализма в Норвегии. Не желая быть проданными " как стадо скота", как выразился один из наблюдателей того времени, норвежцы заявили о своей независимости. Поэтому они избрали конституционную ассамблею из 112 человек, которая собралась в Эйдсволле.
Вдохновленные идеалами Просвещения и обещанием самоуправления, основатели Норвегии рассматривали американский опыт как образец для подражания. В конце концов, американцы только что сделали то, к чему теперь стремились норвежцы: провозгласили независимость от иностранной державы. Норвежская пресса распространила новости об американском эксперименте по всей стране, выставив Джорджа Вашингтона и Бенджамина Франклина в качестве героев. Хотя пресса не всегда правильно излагала историю ( описывала американского президента как "монарха", сообщала, что Вашингтон был "назначен диктатором Соединенных Штатов на четыре года", а вице-президента называла "вице-королем"), многие из собравшихся в Эйдсволле людей были хорошо знакомы с принципами работы американской системы. Кристиан Магнус Фальсен, видный сторонник независимости, игравший ведущую роль в процессе написания конституции, даже окрестил своего сына "Джордж Бенджамин" в честь Вашингтона
