мы вернем ваш разум и окружающую среду в исходное состояние. Теперь у вас есть возможность снова насладиться тем же опытом, но на этот раз без инстанцирования реальных людей. Это будет сделано путем повторного запуска программы, которая реализует ваш разум, инициализированный в точной начальной конфигурации первого запуска; но вместо повторного запуска вычислений, соответствующих разумам ваших партнеров по взаимодействию (или физическому окружению), мы просто извлекаем соответствующую информацию из памяти. Поскольку вы проходите опыт во второй раз, вы можете сделать любой выбор: но поскольку мы уже знаем, какой выбор вы захотите сделать, и поскольку у нас есть запись того, как другие люди и окружающая среда реагировали на этот выбор, нам не нужно заново вычислять эти части и вместо этого мы можем использовать сохраненные данные для определения входных данных, которые получают ваши органы чувств. (Операции вашего собственного разума, конечно, нужно пересчитать, потому что, как мы полагаем, именно они порождают ваш опыт).
Этот трюк с записью все еще имеет ограничение: он требует первоначального запуска, в котором ваши партнеры по взаимодействию будут реализованы как реальные люди. Это влечет за собой моральные осложнения, которых мы, возможно, надеялись избежать (хотя если моральные нарушения и существуют, то эта процедура, по крайней мере, уменьшит количество случаев их совершения). Метод записи также имеет тот недостаток, что он ограничивает вас в повторении старого опыта (хотя, конечно, он всегда будет казаться таким же свежим и оригинальным, как и в первый раз).
v. Интерполяции. Воспроизведение точной записи - это предельный случай. Мы можем рассмотреть менее экстремальные случаи в том же измерении, в которых NPC реализованы таким образом, что в большей или меньшей степени полагаются на кэшированные вычисления и на сопоставление шаблонов с банком данных наблюдений о том, как люди реагируют в аналогичных ситуациях (в отличие от ab initio или полностью восходящего вычисления чьей-либо нервной системы). Вообще говоря, чем больше машина опыта полагается на запомненный материал для создания реакций других людей, которые мы испытываем при взаимодействии с ними, тем меньше вероятность того, что другой видимый человек станет реальным в этом процессе - "реальным" в смысле представляющим собой сущность, обладающую моральной терпимостью.
Трудно сказать, насколько далеко можно продвинуться в этом направлении. Возможно, для довольно простого разума, такого как человеческий, станет возможным создать библиотеку разумов и опыта, позволяющую генерировать вполне правдоподобные представления о большинстве типов взаимодействий, которые люди обычно хотят иметь с другими человекоподобными существами, не создавая тем самым никаких морально значимых существ.
vi. Управляемые сны. Нижнюю границу того, что возможно с помощью создания реалистичного опыта без взаимодействия с внешним миром или другими реальными людьми, дают сны (и галлюцинации). Для сновидца сны могут быть очень убедительными. Большинство людей мало контролируют то, что происходит в их снах, но, предположительно, уровень контроля может быть значительно увеличен с помощью передовых нейротехнологий. (Даже без технологических приспособлений некоторые "люцидные сновидцы" сообщают о способности в значительной степени управлять содержанием своих снов).
Возможно, стоит задаться вопросом, насколько убедительность сновидений является следствием того, что их эмпирическое содержание очень похоже на эмпирическое содержание аналогичного опыта бодрствования, а не следствием того, что наша способность обнаруживать несоответствия или эмпирические недостатки ослаблена, пока мы спим. Конечно, наши сновидения часто содержат аномалии, которые, будь у нас аналогичные переживания в бодрствующем состоянии, мы должны были бы заметить и расценить как необычные и причудливые. Однако сны - это спонтанные творения нашего скромного мозга, и весьма правдоподобно, что их реалистичность и согласованность можно искусственно повысить в период технологической зрелости. Если наши сны станут намного более подробными, реалистичными и связными, возникнет вопрос, не могут ли эти люди, когда мы видим во сне других людей, не вступить в реальное существование настолько, чтобы стать моральными пациентами. В таком случае было бы морально проблематично мечтать или фантазировать достаточно реалистично о других людях без их предварительного согласия (и без соблюдения различных других этических ограничений).
Фирафикс: Я закончил.
Кельвин: Ладно, пойдемте.
Фирафикс: Таким образом, он не дает точного ответа на вопрос, стоит ли входить в машину опыта или нет. Что вы думаете?
Тессиус: О, я бы рекомендовал.
Фирафикс: Вы примете предложение?
Тессиус: Уже. Здесь здорово!
Фирафикс: Что вы имеете в виду?
Тессий: Понюхайте эту сирень... разве она не прекрасна?
Мне кажется, он немного тянет тебя за ногу.
Тессиус: Что? Вы хотите сказать, что вы не просто воображаемые персонажи моего ведомого сна?
Фирафикс: Если это так, то у вас живое воображение! Потому что с моей точки зрения это выглядит вполне реально.
Тессиус: Всегда пожалуйста. Это за счет заведения.
Вымышленные персонажи
Фирафикс: Но если серьезно, вы никогда не задумывались, что мы можем быть героями романа или чего-то подобного?
Кельвин: Вымышленные персонажи не реализованы в достаточной неврологической детализации, чтобы иметь феноменальный опыт. Поскольку у нас есть феноменальный опыт, мы не являемся такими персонажами. Но даже если отбросить феноменальный опыт, мы знаем о многих вещах, о которых не сообщается ни в одном романе - например, о точной конфигурации вон тех деревьев.
Подумайте, сколько информации содержится в книге. Допустим, в ней 100 000 слов. В среднем слово состоит из 5 символов, а каждый символ - из 8 бит. Таким образом, это будет 4 мегабита. При сжатии это будет гораздо меньше. Невозможно представить все содержание всего нашего опыта, который мы пережили за свою жизнь, с помощью такого количества битов.
Тессиус: Может быть, это должен быть не весь опыт, который мы пережили за свою жизнь, а только тот, который мы переживаем в данный момент? Хотя это соответствовало бы книге, которая полностью посвящена деталям переживаний одного человека в один-единственный момент времени. Вероятно, таких книг не так уж много.
Кельвин: В человеческом мозге около 1014 синапсов, большинство из которых передают информацию в течение любого односекундного интервала. Даже если бы каждое синаптическое событие можно было представить только одним битом информации, это все равно было бы более чем в десять миллионов раз больше информации, чем содержится в несжатой книге. Грубые цифры, но это огромный разрыв.
Тессиус: Разве более фундаментальное возражение не состоит в том, что книга не обрабатывает информацию? Но я полагаю, что, возможно, обработка происходит в сознании читателя во время чтения... Но тогда, может быть, большая часть информации о вымышленном персонаже также поставляется сознанием читателя - например, он использует свой собственный опыт и заполняет скудные детали, представленные в тексте, чтобы создать более полноценного персонажа в своем воображении? -На самом
