поводу политики, но в контексте этих слушаний такое откровение поставило бы это дело под сомнение)". Колсон раскрыл еще одну внутреннюю служебную записку ITT, "которая не попала в руки Комиссии по ценным бумагам и биржам", которая "предполагает, что Клейндинст - это тот человек, который должен оказать давление на Макларена, подразумевая, что вице-президент осуществит это действие. Мы полагаем, что все копии этого документа были уничтожены".
Колсон также напомнил Холдеману о служебной записке Херба Клейна, директора по связям с общественностью Никсона, на имя Холдемана от 30 июня 1971 года - за месяц до заключения мирового соглашения с ITT - в которой говорилось о взносе ITT в размере 400 000 долларов на проведение съезда в Сан-Диего. Митчелл был скопирован на служебной записке. "Этот меморандум, по крайней мере, конструктивно уведомил Генерального директора об обязательствах ITT в то время и до заключения мирового соглашения, о фактах, которые он отрицал под присягой. Мы не знаем, удалось ли нам получить все копии. Если они будут известны, это нанесет гораздо больший ущерб, чем заявление Рейнеке", в котором Эд Рейнеке, вице-губернатор Калифорнии, отказался от своих заявлений о том, что он говорил с Митчеллом о вкладе ITT.
В файлах Министерства юстиции Колсон обнаружил ряд инкриминирующих документов, в том числе служебную записку от апреля 1969 года "от Клейндинста и Макларена Эрлихману в ответ на запрос Эрлихмана о причинах возбуждения дела против ITT в первую очередь". Год спустя Эрлихман написал служебную записку Макларену, в которой объяснил, что обсуждал с Митчеллом свою встречу с Джинином. Митчелл мог бы дать Макларену "более конкретные указания", - написал Эрлихман. Пять месяцев спустя Эрлихман снова написал Митчеллу, жалуясь на то, что Макларен преследует ITT, и напомнил Митчеллу о "взаимопонимании" с Джинином.
И наконец, 5 мая 1971 г. последовал кусок сопротивления: еще одна служебная записка Эрлихмана Митчеллу, "в которой говорилось о дискуссиях между президентом и генеральным прокурором по поводу "согласованных целей" дела ITT и задавался вопрос генеральному прокурору, должен ли Эрлихман работать напрямую с Маклареном или через Митчелла". Колсон также написал о служебной записке, направленной Никсону на ту же тему примерно в то же время. "Мы знаем, что у нас есть контроль над всеми копиями этого документа, - сказал он, - но у нас нет контроля над оригиналом служебной записки Эрлихмана, адресованной генеральному прокурору. Этот меморандум снова противоречит показаниям Митчелла и, что еще важнее, напрямую касается президента".
Колсон знал, что обнаружение этих записок - да и само их существование - означает неприятности, большие неприятности. Он запер в сейфе большую часть опасных записок, но не все копии можно было найти. Поэтому в тот же день, рано утром, Колсон и Холдеман провели час с Никсоном в Овальном кабинете. Благодаря склонности Никсона записывать разговоры в своем кабинете, даже небольшая часть записанной на пленку стенограммы их встречи показывает чрезвычайную озабоченность Колсона тем, насколько взрывоопасным для Никсона с политической точки зрения будет обнаружение и публичное обнародование скрытых меморандумов, глубина которой была быстро донесена до президента.
Я просто хочу сказать вам, что я просмотрел все бумаги и...
Вы все это видели?
Я видел все это.
И это нехорошо.
Это пугает меня до смерти.
Затем Колсон сообщил Никсону, что нашел взрывоопасный меморандум от 5 мая 1971 года, в котором Никсон и Митчелл говорили о "согласованных целях" антитрестовских дел ITT.
Самая опасная, самая опасная, мы не знаем, сколько копий было сделано, и в этом наша проблема. Все наши копии хранятся в сейфе, но мы не знаем, что случилось с ними в министерстве юстиции, и мы не можем найти все копии в министерстве юстиции. Это служебная записка Эрлихмана генеральному прокурору от 5 мая 1971 года, в которой он рассказывает о встречах между вами и генеральным прокурором по этому делу и по...
Правильно.
...эти вполне согласованные цели в разрешении судебного разбирательства с ITT. Этот меморандум, если бы он появился в этом комитете, был бы довольно жестким сейчас, потому что он бы лежал прямо здесь. И мы думаем, что контролируем это, но мысль, которую Боб высказал сегодня утром, а я обсуждал некоторые из этих меморандумов, очень верна: с этими слушаниями или без них, если эти проклятые вещи просочатся сейчас, они станут таким же большим взрывом.
Если у кого-то есть копия этой записки, она будет использована.
Независимо от того, будут ли слушания или нет.
Будут ли слушания или нет, останется ли Кляйндинст здесь или уйдет...
Да.
Халдеман: ...на Луну.
Меморандум Колсона, направленный Холдеману 30 марта, часовой разговор между ними и Никсоном в тот же день, а также более чем тридцатилетняя историческая перспектива в совокупности делают последние десять дней слушаний по делу Клейндинста более или менее неважными. Клейндинст и Митчелл лгали все это время, чтобы защитить открытие того факта, что Никсон приказал Министерству юстиции быть помягче с ITT.
Для Николаса фон Хоффмана, тогдашнего обозревателя Washington Post, абсурдность слушаний - даже без учета всех масштабов заговора - стала поводом для написания колонки, изобилующей острыми колкостями, ставящими под сомнение мораль всех участников. Одна из этих колкостей останется в памяти Феликса на долгие годы. "Время от времени, - писал фон Хоффман, подводя итоги первых двух недель слушаний, - они задавали вопрос Феликсу Рохатину, маленькому биржевому дельцу из ITT, который пришел к Клейндинсту, чтобы получить антимонопольное послабление для своего маленького, крошечного многомиллиардного конгломерата". Фон Хоффман продолжил: "Кляйндинст сообщил, что маленький Феликс-чинильщик Рохатин является советником Маски по экономическим вопросам. Штаб кандидата в президенты подтвердил это, заявив, что Феликс работал с Маски над неблаговидным законопроектом, который позволяет биржевым маклерам играть с деньгами своих клиентов". По его словам, больше всех проиграл Макларен, который "менее двух недель назад вошел в зал слушаний весьма уважаемым человеком", но его "неуверенные" ответы о том, почему он заключил соглашение с ITT на более выгодных условиях, чем предлагал вначале, были жалкими. "Им не нужен антимонопольный орган, не Феликс-фиксатор, не беспокойный Макларен или Клейндинст, который говорит, что может спать по ночам", - заключил он. Феликс-фиксатор. Это обижало и раздражало Феликса на протяжении многих лет.
В конце апреля, когда Клейндинст давал последние показания и завершал слушания, он решил подчеркнуть "важную" роль, которую Феликс сыграл в урегулировании. Он сказал, что стал относиться к Феликсу "с очень большим уважением".
В какой-то момент, уже ближе к концу, Клейндинст назвал себя непоколебимым перед
