ответить на вопрос, мог ли Андре, за неимением лучшего описания, подстроить так, чтобы Феликс публично принял на себя удар за роль фирмы в неразберихе с ITT-Hartford. Иначе почему бы ему не предоставить адвоката для сопровождения на эти громкие слушания? задавался он вопросом. "Когда я вспоминаю об этом, [Андре] довольно спокойно отнесся к тому, что я отправился на эти слушания", - размышляет Феликс. "Никто не спрашивал меня, есть ли у меня адвокат или кто собирается пойти со мной. И я так и не решил... знал ли Андре что-нибудь о том, что происходит, говорила ли с ним Джинн или что-то в этом роде, но это так и осталось нерешенным вопросом".
Конечно, Феликс считает, что ничего хорошего из этого опыта не вышло. "Все было в минусе", - говорит он. Однажды Кей Грэм позвонила мне и... это было тогда или чуть позже, и сказала: "Слушай, ты должен выйти из совета директоров ITT". Я ответил: "Ну, знаешь, если я уйду из совета, все подумают, что я считаю Генина виновным или что я виновен, так что я не могу этого сделать, потому что не считаю его виновным". Она сказала: "Знаете, вы никогда больше не сможете работать в демократической администрации, если не сделаете этого". Я ответил: "Ну, я не уверен, что меня когда-нибудь пригласят в любом случае, но пусть будет так"". Он также считал, что его карьера сильно пострадала от негативной рекламы, которая также отразилась на его семье. Они с женой недавно разошлись, и трое его сыновей посещали французскую школу в Ист-Сайде Манхэттена. Их оскорбляли не только другие дети, но и некоторые учителя", - объяснил он, добавив, что оскорбления были примерно такими: "Твой отец - этот человек из ITT". Потому что они понятия не имели, что это такое".
ГЛАВА 6. СПАСИТЕЛЬ НЬЮ-ЙОРКА
Нет нужды говорить, что скандал с участием ITT и Lazard не был приятной новостью на Уолл-стрит, 44. До этих слушаний фирма упорно - и успешно - оставалась вне поля зрения. Такова была стратегия Андре, и она хорошо служила ему и фирме. Но к началу весны 1972 года роль Lazard в заключении сделок с ITT и показания Феликса на слушаниях по делу Клейндинста вывели фирму на первые полосы газет. New York Times и Washington Post, практически в одиночку, регулярно писали о роли Феликса и Lazard в скандале ITT-Hartford в начале 1972 года, но пространная статья репортера Майкла Дженсена в разделе "Бизнес и финансы" Sunday Times от 28 мая, озаглавленная "Стиль Lazard Freres: Secretive and Rich -Its Power Is Felt" ("Секретный и богатый - его сила ощущается"), пролила свет на фирму в целом. "Мир инвестиционного банкинга могущественен и скрытен, но, пожалуй, ни один из горстки богатых финансовых домов, которые доминируют в этой сфере, не обладает таким могуществом и такой секретностью, как Lazard Freres & Co.", - написал Дженсен. Далее в статье описывалась роль Андре в центре Lazard, а также отмечалось его крайнее предпочтение к секретности. Один из бывших партнеров рассказал газете, что на самом деле Андре не был особенно застенчив, "а просто любил контролировать то, что о нем говорят".
Дженсен впервые раскрыл в аннотации имена двадцати одного генерального партнера фирмы, а также семи партнеров с ограниченной ответственностью, добровольно заявив, что они "не имеют права голоса в управлении". Среди партнеров был французский граф Ги Соваж де Брантес, шурин Валери Жискар д'Эстена, будущего президента Франции; бывший посол в НАТО Роберт Эллсворт, которого называли близким к президенту Никсону; К. Р. Смит, бывший министр торговли в администрации Джонсона; и двадцатишестилетний внук Андре, Патрик Гершель. Феликс, которому на тот момент было сорок три года, был описан как потенциальный "наследник мистера Мейера".
Эллсворт был особенно интересным и политически мотивированным сотрудником. Он был конгрессменом от Иллинойса, прежде чем Никсон предложил ему стать послом в НАТО. Он был дружен с Никсоном, а также с Джоном Митчеллом, и именно Митчелл посоветовал Феликсу провести с Эллсвортом собеседование по поводу работы в Lazard. Феликс согласился, и когда Андре вернулся из Швейцарии, Lazard принял Эллсворта на работу. "Андре был впечатлен тем, что я был близок к Белому дому", - говорит Эллсворт. Эллсворт был республиканцем в море демократов в Lazard, и именно в тот момент - учитывая неразбериху в ITT - Lazard нуждался в друзьях в республиканском Вашингтоне. Но у Андре не было работы для Эллсворта, а поскольку у него не было опыта работы в банке, он ежедневно танцевал танец теней в поисках основной роли. Андре предложил Эллсворту, который из-за хронического заболевания спины стоял за высоким столом в своем угловом кабинете, возглавить нечто под названием Lazard International, что было одной из тех периодических попыток наладить рабочие отношения между лондонским, парижским и нью-йоркским домами. "Андре не знал, чем это на самом деле занимается, и я тоже не знал", - рассказывал он Кэри Райх в журнале Financier. "Я имею в виду, что это было просто смешно - концепция существования чего-то под названием Lazard International. Чем бы оно занималось? Lazard был международным".
Затем Андре попросил Эллсворта доложить ему о делах на ежегодном собрании Международного валютного фонда, а также договорился о том, чтобы он вошел в состав советов директоров General Dynamics и Fiat. Затем они вместе еще раз обсудили, что должен делать Эллсворт. "Я приходил к нему на квартиру в воскресенье днем, и мы говорили об этом", - объяснил Эллсворт. Потом он сказал: "Теперь мы займемся организацией. В следующее воскресенье мы пригласим Феликса". Феликс приходил, вступал в разговор, но ничего не происходило". Эллсворт быстро пришел к выводу, что ему предстоит стать всего лишь высокооплачиваемым распространителем "банальных политических сплетен", которые могут помочь фирме повлиять на администрацию Никсона. После примерно трех лет такой чепухи он покинул Lazard, чтобы вернуться в правительство в качестве заместителя министра обороны при президенте Форде.
Примерно в то же время, когда в Сенате полным ходом шли судебные слушания и появилась статья Дженсена, Комиссия по ценным бумагам и биржам проводила собственное расследование по поводу законности продажи акций ITT компании Mediobanca. И Феликс, и Том Малларки, главный юрисконсульт Lazard и один из главных переговорщиков по сделке с Mediobanca, дали показания.
Первым выступил Малларки. Он скромно описал свою должность в Lazard как "отвечающий за бэк-офис". Следователи SEC, естественно, сосредоточились на роли Малларки в сделке с Mediobanca. Он утверждал, что был всего лишь незначительным сотрудником,
