похоронных игр прошло шесть
дней, и армия Германика находилась более чем в ста милях от тропея Друза.
Ранее в тот же день он пересек Висургис и остановился на ровной местности
в полумиле от западного берега. Четыре больших лагеря, которые все еще
достраивались, должны были обеспечить достаточно места для восьми
легионов и вспомогательных когорт; Германик оказал честь Пятому и
Двадцать Первому, разместив их в один лагерь с собой и своими
преторианцами.
Когорта Пизона и четыре других вырыли оборонительные сооружения
накануне, поэтому им было легче следить за тем, как другая половина
легиона потела над сооружением глубокого рва и прочного земляного вала.
Это было отличное развитие событий, потому что Пизон и его товарищи
оказались здесь, на берегу реки, утоляя жажду и охлаждаясь. Хотя
разведчики доложили, что Арминий и его войска находятся поблизости, они
разместились на противоположной стороне Висургис. Атаковать по воде в
такой поздний час было рискованно – половина вспомогательной когорты
лучников стояла с Пизоном и его товарищами, а остальная армия Германика
находилась совсем недалеко от них в тылу.
Ни с того, ни с сего кто-то сзади плеснул водой на Пизона — Эй! — Он
развернулся и увидел ухмыляющегося и быстро удаляющегося Дульция.
Пизон ударил ногой, обдав своего товарища градом брызг. В ответ Дульций
взмахнул рукой по поверхности реки, обдав Пизона брызгами воды.
Остальные бросили один взгляд на них и присоединились к забаве. На какое-то время воцарился хаос. Лучший момент наступил, когда Метилий пнул
Дульция в задницу и тот грохнулся в воду, промокнув с головы до ног.
В конце концов, Пизон положил этому конец. — Тулл или другой
офицер увидят, — предупредил он.
Они возвращались к своей задаче не слишком расторопно.
106
— Я видел вас, личинки! — взревел Тулл, идя по мелководью к Пизону
и его товарищами. — Я приказал вам наполнить эти бурдюки водой, а не
вести себя как банда юнцов на прогулке. Шевелитесь!
«Мы не причинили никакого вреда», — обиженно подумал Пизон, но
не осмелился сказать об этом. Он держал свой мех под поверхностью реки и
дал ему набухнуть от воды. Заткнув его пробкой, он перекинул через плечо
ремень для переноски и снял еще один пустой бурдюк. — Тулл поступил бы
так же, будь он обычным легионером, — пробормотал он Метилию, своему
ближайшему соседу.
— Ты что-то там вякнул, личинка? — Широкими шагами подошел
Тулл.
— Ничего, господин, — сказал Пизон, жалея, что не промолчал.
— Не надо, Аид тебя подери, мне «ничего», Пизон! — Витис Тулла с
могучим плеском ударился о воду.
Зная, что в следующий раз он может упасть ему на спину, Пизон
сказал: — Я все гадал, когда мы сможем сразиться с Арминием, господин. —
Он молился, чтобы Тулл проглотил ложь.
— Гадай, сколько угодно, когда будешь сидеть сегодня вечером у
костра, — прогремел Тулл. — А пока закрой пасть и заканчивай делать то, что я велел тебе сделать уже очень давно! То же самое относится и к
остальным, жалкие псы. Двигайтесь!
Каждый человек принялся за дело, в то время как Тулл наблюдал за
ними с каменным выражением лица. Только когда они наполнили все
бурдюки и двинулись обратно к остальной части когорты, недалеко от
береговой линии, он смягчился. Повернувшись спиной к легионерам, он с
мрачной напряженностью изучал дальний берег. В нескольких сотнях шагов
отсюда к нему можно было добраться по мелководью – это был один из
четырех бродов, использовавшихся армией для переправы через Висургис.
— Что на него нашло? — прошептал Пизон, нахмурившись. —
Арминий за много миль отсюда, так сказали разведчики.
— Он более нервный, чем обычно, — согласился Метилий. — Может
быть, он знает что-то, чего не знаем мы, или чувствует это.
— Да, возможно. — Недовольный, Пизон зашаркал взад и вперед. Если
Тулл был обеспокоен, значит, он тоже должен быть обеспокоен. С этого
момента он не обращал внимания на бормотание своих товарищей, вместо
этого он наблюдал за другой стороной реки.
В течение часа ничего особенного не происходило, и большинство
людей давно перестали обращать внимание на дальний берег. Они также не
обращали внимания на порхающих зимородков и регулярные всплески, когда
рыба глотала насекомых у поверхности воды. Пизон, напротив, двигался так
107
мало, что у
