"ни каких-либо признаков того, что они там были, спасло только то, что мы нашли кости одного из тех пятнадцати, которых дикари убили задолго до этого".14 Вскоре англичане узнали от индейцев, живших на острове Кроатон, что люди Гренвилла подверглись нападению индейцев и вступили с ними в перестрелку; большинство из них бежали на лодке, и больше их никогда не видели.
Пробыв на Роаноке месяц, Фернандеш приготовился к возвращению в Англию. Но он задержался почти на неделю после того, как разгорелся спор о том, кто из колонистов должен вернуться с ним, чтобы организовать следующее пополнение запасов. Большинство колонистов хотели, чтобы вернулся Уайт. Они считали, что он сможет оказать наибольшее влияние на Ралега. Но Уайт хотел остаться. Как губернатор, он чувствовал ответственность за колонистов и опасался, что в случае преждевременного возвращения его ждет "большая дискредитация". Он также не хотел расставаться со своей новой внучкой, Вирджинией Даре. Дочь Эленоры Уайт и Ананиаса Даре, она стала первым английским ребенком, родившимся на североамериканской земле. Кроме того, Уайт беспокоился о сохранности своих "вещей и товаров" во время своего отсутствия. Однако в конце концов колонисты убедили его, что он, и только он, может наилучшим образом представлять их интересы в Англии. Чтобы успокоить его, они дали слово, что присмотрят за его имуществом, а если что-то будет повреждено, то исправят это.
В конце концов Уайт поддался на "их крайние уговоры" и в конце августа отплыл. После жестокого перехода через Атлантику он достиг Англии в начале ноября. Вскоре он встретился с Рэлеем, и его призывы, надо полагать, побудили Рэлея обеспечить временную миссию по пополнению запасов - один пиннас, который должен был отплыть немедленно. За ней должна была последовать более крупная экспедиция, и снова под руководством Гренвилла.
К несчастью для Уайта и колонистов, отношения Англии с Испанией стремительно ухудшались, даже когда шла подготовка к строительству пиннаса. И снова в центре спора оказался Фрэнсис Дрейк. Ранее в том же году Елизавета, о чем позже пожалела, подписала смертный приговор Марии, королеве Шотландии, которая была связана с очередным заговором с целью убийства. После казни Марии Дрейк был отправлен для нанесения упреждающего удара по Испании, зная, что Филипп готовится к вторжению в Англию. По словам Хаклюйта, "Ее Величество, будучи информирована о мощных морских приготовлениях, начатых в Испании для вторжения в Англию, по доброму совету своего серьезного и благоразумного советника сочла целесообразным предотвратить это".
По пути Дрейк узнал от проходящего мимо судна, что в Кадисе, порту на южном побережье Испании, недалеко от Гибралтарского пролива, готовится "большой запас военной провизии". Дрейк отправился в путь "со всей возможной скоростью" и в течение двух ночей уничтожил сотню кораблей, в том числе "новый корабль необычайной громадности, весом более 1200 тонн", принадлежавший верховному адмиралу Испании.
Дрейк памятно назвал свой набег "сбриванием бороды короля Испании". Это требовало быстрого возмездия, и Филипп приказал своему адмиралу Альваро де Базану, первому маркизу Санта-Крус-де-Мудела, известному как Санта-Крус, собрать в Лиссабоне корабли Великой Армады и отплыть в Англию. Но это было нелегкой задачей: Дрейк уничтожил столько кораблей, а остальные были разбросаны по разным портам, что Санта-Крус не мог быстро собрать флот. В конце 1587 года Филипп повторил свой приказ, но безрезультатно. Армада все еще не была готова. По мере того как подготовка затягивалась, испанцы потеряли всякую надежду на неожиданность. Это стало "самым страшным секретом в Европе".
Столкнувшись с перспективой неминуемого вторжения, Елизавета ввела запрет на судоходство в английских портах. Это не позволило Ралегу отправить даже пиннас с припасами для колонистов Роанока. Но в начале апреля 1588 года, через пять месяцев после возвращения Уайта, сэр Ричард Гренвилл наконец-то получил разрешение направлять по своему усмотрению любые корабли, которые не будут задействованы в обороне Англии. В конце апреля Уайт наконец отплыл из Англии с двумя небольшими судами, на которых находились припасы и будущие поселенцы - семь мужчин и четыре женщины.
Если они и отправились в путь с большими надеждами, то они быстро угасли, когда обнаружили, что капитан, назначенный Гренвиллом, был гораздо больше заинтересован в охоте за удачей, чем в переправе колонистов через океан в Америку. И снова Уайт, проявив слабость как лидер, не смог утвердить свой авторитет на борту. Когда корабли попадали в переделки, некоторые моряки погибали или получали ранения. Уайт, по его словам, был "дважды ранен в голову, один раз шпагой, другой раз пикой, а также ранен в бок в ягодицу выстрелом".19 Поврежденные суда, хромая, возвращались на берег. Поврежденные суда, хромая, вернулись в Англию, прибыв домой всего через четыре недели плавания.
И вот, наконец, произошло событие, которого Елизавета и Англия боялись уже много лет: вторжение Армады. На протяжении десяти лет Филипп планировал огромные военно-морские силы. Теперь, находясь в Эль-Эскориале, своем великолепном дворце в сорока пяти милях к северо-западу от Мадрида, который был построен на доходы его американской империи, он наконец-то отправил инструкции для вторжения в Англию. В мае могучий флот из 130 кораблей, 18 000 солдат и 7 000 моряков отплыл из Лиссабона и направился к Бискайскому заливу.
Англия была готова - настолько, насколько это было возможно. Ее флот представлял собой пестрое сборище из тридцати четырех королевских кораблей и 160 других судов, включая каперы, принадлежавшие купцам и придворным, которые хотели захватить испанские призы, выполняя свой долг перед королевой и страной. Среди лидеров флота были одни из пионеров заморской экспансии Англии. Флагманский корабль, Ark Royal, был заказан Ралегом и преподнесен в подарок Елизавете. Капитаном корабля Revenge был Дрейк. Триумфом, самым большим кораблем английского флота, командовал Мартин Фробишер.
Сражение состоялось 20 июля, и в течение следующих девяти дней английские корабли преследовали и толкали испанский флот. В конце концов Армада достигла Кале, где пришвартовалась, ожидая прибытия огромных сил испанского вторжения, размещенных в Низких странах. Но в одночасье англичане послали пожарные корабли, чтобы разогнать флот. В хаосе, вызванном этими "адскими горелками", испанские корабли сорвались со швартовых и рассеялись по Ла-Маншу. 29 июля в Гравелине, небольшом порту к востоку от Кале, испанцы вступили в бой с англичанами, но были разбиты. По всей Англии зазвонили церковные колокола, празднуя победу над Армадой.
После битвы при Гравелине корабли Филиппа бежали на север, преследуемые англичанами, которые гнались за ними до Ферт-оф-Форта, широкого устья реки, ведущей к Эдинбургу, столице Шотландии. Испанцы намеревались обогнуть Шетландские острова, где когда-то давно отдыхал Фробишер на пути в Мета Инкогнита, и пройти на юг вдоль западного побережья Ирландии, чтобы избежать буйства военно-морских сил Елизаветы. Но когда они
