значит, что он не является таким же хорошим инвестиционным банкиром, какие есть на Уолл-стрит. Проблема в том, что никто не является святым". Статья правильно связывала "взлет" Феликса с двумя "мощными силами" - Андре Мейером и Гарольдом Генином из ITT, теми самыми двумя наставниками, которых Феликс до сих пор почитает. Но в статье также высказывается мысль о Феликсе, предположительно принадлежащая Дженсену: "Некоторые из его успехов, как правило, широко разрекламированные, на Уолл-стрит считаются в равной степени триумфом связей с общественностью и проявлением финансовой хватки".
Статья в Time перевернула эпитет "Феликс-фиксатор", сделав его похвальным отражением его мастерства в организации сделки Textron-Lockheed, а не ссылкой на беспрепятственный доступ к политической власти в стиле фон Хоффмана. "Если он справится, это будет инвестиционно-банковская сделка десятилетия", - сказал журналу один из руководителей корпораций. Феликс описал сделку в интервью Time как "очень приятную с эстетической точки зрения".
Усилия Феликса по восстановлению своей репутации получили огромный импульс благодаря статьям в Jensen и Time. Его снова провозгласили чудо-мальчиком с Уолл-стрит. Однако он редко успокаивался и использовал возможность, предоставленную взрывом благоприятной рекламы - и затиханием негативной - для того, чтобы впервые встать ногами в воду при обсуждении государственной политики. Очевидно, что на протяжении многих лет от имени своих клиентов он ловко дергал за рычаги власти в Вашингтоне, но это было нечто совершенно иное: Феликс использовал свой значительный интеллект, чтобы занять политическую позицию. (В эссе из двух тысяч слов на редакционной странице Sunday Times в декабре 1974 года Феликс смело поддержал идею, выдвинутую в то время несколькими демократами в Конгрессе, о возрождении Финансовой корпорации реконструкции времен депрессии. Первоначально созданная Конгрессом в январе 1932 года RFC, председателем которой был бывший партнер Lazard Юджин Мейер, в итоге выделила около 10 миллиардов долларов в виде долгового и акционерного капитала американским корпорациям, испытывающим трудности. Сорок процентов капитала RFC было направлено финансовым учреждениям. Первоначальный RFC эффективно вливал столь необходимый капитал в корпоративную Америку, когда государственные рынки все еще испытывали трудности с предоставлением этой услуги. Экономические трудности начала 1970-х годов возродили эту идею в сознании Феликса. Он хотел, чтобы Казначейство США капитализировало новый RFC, выделив 5 миллиардов долларов в виде акционерного капитала, а также предоставив право предложить еще 10 миллиардов долларов в виде федеральных гарантий, и все это можно было бы использовать для нового вливания капитала в испытывающие трудности американские корпорации, подобно тому, как предложение Textron влить 100 миллионов долларов в Lockheed оказалось решающим. "Таким образом, RFC должен стать оборотным фондом - надеемся, прибыльным, - который вступает в дело там, где нет альтернатив, и выходит из него, когда общественные интересы удовлетворены и нормальные рыночные силы снова могут действовать". Феликс предложил, чтобы частный сектор финансировал взнос Казначейства в RFC, заставив компании, зарабатывающие более 1 миллиона долларов, ежегодно отчислять в Казначейство 1 процент от прибыли до налогообложения. По его мнению, через пять лет правительство вернет деньги.
Финансовый истеблишмент тепло отнесся к предложению Феликса. "Я полностью согласен", - сказал Гас Леви, друг Феликса и управляющий партнер Goldman Sachs. "Очень важно двигаться в этом направлении", - написал в Times Уильям Макчесни Мартин, бывший председатель Федеральной резервной системы. Но в политическом плане, где Феликс часто был начеку, предложение было практически не принято. "Если Lockheed - это тот пример, о котором думает Рохатин, то он мертв еще до того, как начал работать", - сказал Forbes один высокопоставленный сотрудник конгресса в типичном комментарии. "Помните голосование по долговым гарантиям Lockheed? Оно прошло с перевесом в один голос в Палате представителей и в два голоса в Сенате. Сегодня руководство даже не хочет поднимать этот вопрос!" Сенатор-демократ от штата Висконсин Уильям Проксмайр отверг эту идею как "формулу защиты производителей кнутов для багги".
Если к концу 1974 года Феликс начал процесс публичной реабилитации, то не менее верно и то, что вряд ли найдется государственная структура, которая не расследовала бы или сама не стала бы объектом расследования роли Феликса и Lazard в приобретении ITT компании Hartford. Страховой комиссар штата Коннектикут дважды выносил решение. Федеральные суды штата Коннектикут неоднократно выносили решения по вопросу об ITT и антимонопольном законодательстве. Суды штата Коннектикут выносили решения по искам Ральфа Нейдера. Палата представителей провела слушания, изучая коробки с похищенными документами ITT. Судебный комитет Сената поднял всю эту грязную историю в рамках слушаний по утверждению Клейндинста. После вмешательства Никсона, Клейндинста и Феликса Министерство юстиции урегулировало антимонопольные претензии к ITT. Министерство юстиции также рассматривало обвинения в лжесвидетельстве против свидетелей на слушаниях по делу Клейндинста, включая Клейндинста и Митчелла, нынешнего и бывшего генеральных прокуроров. Прежде чем передать документальные свидетельства в Министерство юстиции, Комиссия по ценным бумагам и биржам США урегулировала дела о мошенничестве с ценными бумагами против компаний ITT и Lazard. Белый дом Никсона пытался повлиять на исход антимонопольных дел благодаря активным лоббистским усилиям ITT и ее значительным пожертвованиям на Республиканский национальный съезд. Налоговое управление отменило свое первоначальное решение о безналоговом характере сделки, и первоначальные акционеры Hartford, пострадавшие от нового решения Налогового управления, подали в суд, требуя возмещения убытков. Судебные разбирательства акционеров были многочисленными. Можно было с полным основанием ожидать, что к 1975 году в деле Lazard, Mediobanca, ITT и Hartford будет достаточно.
И снова ошиблись. После томительного изучения всех документов по этому делу в конце 1974 года Комиссия по ценным бумагам и биржам вновь решила начать новое расследование, чтобы выяснить, не нарушила ли ITT некоторые положения федеральных законов о ценных бумагах в связи с приобретением Hartford. И снова руководство Lazard оказалось под пристальным вниманием. Феликс еще дважды давал показания, как и все более слабеющий Андре Мейер.
Основным предметом второго расследования SEC по делу ITT-Hartford стала последующая выгодная перепродажа акций ITT "N" компанией Mediobanca в 1970 и 1971 годах, которая оказалась целой паутиной компаний, так или иначе связанных с Mediobanca, Lazard или с ними обеими. Затем, в двух случаях, аффилированные структуры, купившие эти акции с прибылью, развернулись и продали ITT предприятия, в которых они были инвесторами, - и все это в одно и то же время. Совпадения были слишком вкусными, чтобы Комиссия по ценным бумагам и биржам могла их игнорировать, но точно установить их было крайне сложно. Феликс, разумеется, заявил Комиссии по ценным бумагам и биржам, что он очень мало знает о сделке ITT-Mediobanca и очень мало знает о продажах деривативов, если вообще знает. Если какие-то из этих
