как стал председателем совета директоров. "Мы должны любой ценой избежать его увековечивания в Eastern".
Все еще весивший 168 фунтов, новый председатель "Истерн" принял командование из штаб-квартиры, известной как здание 16. С таким же успехом это мог быть Шталаг-17. Расположенное по периметру аэродрома в международном аэропорту Майами, оно представляло собой девятиэтажное строение из монолитного бетона и тощих окон, по эстетике напоминающее коробку из-под обуви, стоящую вертикально. В попытке приукрасить кабинеты руководителей на девятом этаже были добавлены арочные дверные проемы и другие мавританские элементы, а также широкая консольная лестница. Стены были оклеены пластиковыми обоями с оранжевыми полосами. В кабинете Бормана висели картины с изображением истребителей ВВС и фотографии двух его сыновей, оба в военной форме; они тоже учились в Вест-Пойнте. На его столе лежало пресс-папье с надписью: "Продолжай. Ничто в мире не заменит упорства".
Атмосфера в казарме и раздевалке была очень похожа на ту, что царит в зале. Людей, которые лезли в незначительные деловые вопросы, называли "болванами". Однажды, получив информацию о посадке на мель очередного L-1011, Борман рявкнул: " Вы уже починили его или собираетесь сделать из него закусочную?". Однажды во время собрания офицеров он попросил женщину-вице-президента принести ему чашку кофе. (Она отказалась.)
Каким бы мачо ни был его образ мыслей, в полковнике не было ни капли показного превосходства. Он ездил на "Шевроле" - в свое время на кабриолете "Камаро" ранней модели, который он восстановил собственными руками. Его музыкальные пристрастия простирались до Мерла Хаггарда. Он приказал всем офицерам роты (в том числе и себе) в самые напряженные периоды подрабатывать разносчиками багажа, объяснив: " Все, чья миссия не является критической в пиковый период, выходят на помощь". Он отказался от слогана "Крылья человека" как от претензии. Задолго до того, как эта идея пришла в голову людям Ли Якокки из Chrysler, Борман неохотно согласился выступить в эфире в качестве представителя Eastern в запоминающейся серии телевизионных рекламных роликов . "Не заставляйте меня продавать Танг", - протестовал он.
Хотя Борман жаждал лидерских ролей, он не был членом клуба. Он принял приглашение стать членом тайного и эксклюзивного клуба Conquistadores del Cielo, но возненавидел его. Идея взрослых мужчин, собирающихся на изолированном ранчо , показалась ему странной, как кучка взрослых бойскаутов в лесу. "Если ты уйдешь из этой организации, - сказал ему Пол Тайер, легендарный руководитель аэрокосмической отрасли, - ты никогда не сможешь ничего добиться в этой отрасли". Борман все равно ушел.
Отстраненный, аналитический, характеризующий свой управленческий вызов как "миссию", Борман взялся за восстановление дисциплины и прибыльности Eastern. В течение нескольких месяцев после вступления в должность президента он уволил или понизил в должности 24 вице-президента. Он привлекал внимание к расходам, ходя из офиса в офис и выключая выключатели. После излечения от алкоголизма своей жены (и своего собственного рождения в качестве трезвенника) Борман запретил пить в рабочее время (включая обед) - не слишком разумная политика для компании, чьи офисы руководителей располагались на краю асфальта аэропорта.
Привилегии руководителей подверглись серьезной атаке. Eastern проводила политику, позволяющую сотрудникам арендовать служебные автомобили, включая Mercedes Benzes, которые компания обесценивала практически за ночь, а затем продавала сотрудникам по заниженной стоимости; Борман ликвидировал служебные автомобили. Был ликвидирован реактивный самолет, который использовался руководителями для личных и деловых поездок; Борман потребовал, чтобы руководители Eastern начали путешествовать коммерческими авиалиниями. Он без лишних слов уволил давнего представителя Eastern, гольфиста Джека Никлауса, посчитав, что компания сохранила дорогостоящий контракт с ним только потому, что руководителям нравилась возможность иногда играть с ним в гольф. Борман, в свою очередь, ненавидел гольф: это была слишком медленная игра. "Вы не продаете достаточно билетов", - сказал он. "До свидания".
Хотя Борман, как и большинство руководителей авиакомпаний, питал слабость к новым самолетам, ему удалось заключить, возможно, самую выгодную в истории сделку по продаже самолетов. Он согласился сделать авиакомпанию Eastern заказчиком самолета A-300, собранного в Тулузе, Франция, консорциумом Airbus Industrie из деталей, изготовленных по всей Европе. Отчаянно пытаясь сломить позиции Boeing и McDonnell Douglas в Соединенных Штатах, Airbus согласился предоставить компании Eastern несколько самолетов в бесплатную аренду на шесть месяцев. Борман сказал на собрании сотрудников: "Если вы не можете целовать французский флаг каждый раз, когда видите его, то хотя бы отдавайте ему честь".
Затем Борман перешел к самому важному и в то же время деликатному вопросу: средствам к существованию своих сотрудников. Борман сказал им, что они обязаны в будущем сократить свою зарплату.
Словно политик на пьедестале, Борман запустил бесконечную череду поездок по восточной системе; даже сотрудники, работавшие посреди ночи в самых одиноких сменах аэропорта, получили дозу религии "отдай-принеси". Он начал кампанию по рассылке писем своим сотрудникам, убеждая их в необходимости самопожертвования. " Одна из величайших радостей в жизни, - говорил он им, - заключается в том, чтобы подчинить свои личные желания и усилия успеху группы". В зависимости от обстоятельств он чередовал бархатную перчатку с железным кулаком, согнутые колени с выпяченной грудью. Казалось, всегда был кризис - миссия, опасно близкая к провалу, ради которой Борман убеждал сотрудников отказаться от зарплаты, которую они должны были получить. "Мы можем оказаться не в состоянии выплачивать зарплату", - предупредил он в один прекрасный момент. Предложения сенатора Эдварда Кеннеди по дерегулированию стали для Бормана "гопником", представляющим " очень серьезную угрозу для продолжения деятельности Eastern Air Lines в том виде, в котором мы ее знаем". Наконец, в ноябре 1978 года он написал: "Президент подписал законопроект о дерегулировании .... Совершенно ясно, что у нас нет [необходимых] ресурсов - самолетов, денег". И с каждым письмом приходила очередная мольба отказаться от чего-то, что сотрудники в противном случае должны были получить. "Да благословит вас всех Господь", - добавлял он в последнем абзаце почти каждого письма.
Хотя некоторые из этих программ предполагали прямые уступки со стороны сотрудников, самая креативная и долговременная была более сложной и, безусловно, более инновационной: сотрудники соглашались поставить процент от своей зарплаты на прибыльность компании. Если прибыль оказывалась меньше оговоренного уровня, сотрудники получали неполную зарплату - 96,5 процента от того, что им полагалось на тот момент. Если же прибыль превышала оговоренную планку, то и зарплата увеличивалась до 103,5 процента от базового уровня. Борман назвал это "планом переменного заработка", или VEP.
В такой цикличной отрасли, как авиация, где крошечные изменения процентных ставок, цен на топливо и макроэкономических условий оказывают огромное влияние на итоговый результат, VEP дала Борману потрясающее преимущество в управлении.
