США резолюции, предписывающей администрации Джорджа Буша поднять этот вопрос перед режимом Асада. Президент Буш сделал это непосредственно с Асадом во время их новаторской встречи в Женеве в ноябре 1990 года, а государственный секретарь Джеймс Бейкер неоднократно настаивал на этом перед Асадом в Дамаске. Участие Сирии в "Буре в пустыне", операции под руководством США, начатой в январе 1991 года с целью изгнания Саддама Хусейна из Кувейта, и значительные финансовые потребности Сирии обеспечили новые точки соприкосновения и рычаги воздействия. Как свидетельствовали адвокаты в Конгрессе, Эдмонд лично лоббировал МВФ, чтобы тот отклонил просьбу Сирии о предоставлении кредита в размере 850 миллионов долларов. На Мадридской мирной конференции в октябре 1991 года впервые встретились лидеры Израиля, Сирии, Иордании и других стран.
Прорыв наконец-то произошел 28 апреля 1992 года, когда Асад сообщил США, что позволит оставшимся 4500 сирийским евреям покинуть страну, хотя им и не разрешат выехать в Израиль. Совет по спасению сирийских евреев, Еврейское агентство и Еврейский национальный фонд начали действовать, и Эдмонд принял в этом самое непосредственное участие. Асад хотел, чтобы уезжающие покупали билеты туда и обратно, создавая у своих людей иллюзию, что они могут вернуться. Когда Клемент Соффер, представлявший Совет по спасению сирийских евреев, сообщил Эдмонду, что им нужно 3 миллиона долларов на билеты на самолет, Эдмонд позвонил в свое туристическое агентство. "Пожалуйста, сделайте мне одолжение: выпишите билеты, туда и обратно, для 4000 человек".
Это был горько-сладкий момент, когда последний из уроженцев Халаби собрал свои вещи и попрощался с Арамом Цовой - вероятно, в последний раз. Затем сирийская община в США обратилась в Объединенный еврейский призыв (UJA), мощную зонтичную группу истеблишмента, за средствами, чтобы помочь новым иммигрантам переселиться. Когда Эдмонд узнал, что UJA не готова выделить 21 миллион долларов, он напомнил одному из высокопоставленных чиновников UJA, что только что сделал пожертвование в размере 10 миллионов долларов. Расстроенный тем, что, по его мнению, институциональные еврейские группы нанесли еще один удар по его соотечественникам-сефардам, Эдмонд предположил, что может попросить свое пожертвование обратно, и сказал, что в будущем "я обязательно направлю свое финансирование на нужды сефардской общины и их учреждений". Вскоре после этого Эдмонд сообщил Клементу Софферу, что UJA подготовила для него чек на 21 миллион долларов. Далее Эдмонд проинструктировал Хиллела Дэвиса, главу отдела кадров Republic: "В Нью-Йорк приедут 400 сирийских евреев. Наймите для начала пятерых из них". Дантист был принят на работу в хранилище золота, а еще один новоприбывший обучился английскому языку настолько, что стал посыльным.
Холодное сотрудничество с Сирией было проявлением более масштабной тенденции. В начале 1990-х годов мир открывался по-новому, рушились торговые и туристические барьеры. Распад Советского Союза привел к разрушению границ в Восточной Европе. Китай начал вливаться в глобальную экономику. (13 июля 1992 года компания Republic открыла свое представительство в Пекине). Принятие NAFTA должно было создать новую обширную зону свободной торговли между Мексикой, Канадой и США. Даже экономика Бразилии, долгое время находившейся в заточении, начала открываться. Наметилась явная тенденция к большей финансовой и торговой интеграции.
Все это положительно сказывается на глобальной экономике, торговой системе и финансовом мире. Однако большая гармонизация и снижение барьеров также уменьшали возможности для арбитража. С подросткового возраста Эдмонд Сафра процветал благодаря своей интуитивной способности работать со швами распадающихся империй и сфер влияния, находить способы торговли между закрытыми и открытыми зонами и смазывать мировой финансовый двигатель. Когда кризис сбережений и займов остался позади, а память о Великой депрессии еще больше отступила, регулирующие органы США, крупнейшего в мире рынка финансовых услуг, стали охотнее одобрять идею быстрого расширения банков на соседние территории. Закон Гласса-Стиголла, закон времен депрессии, который на протяжении двух поколений разделял инвестиционные и коммерческие банки, постепенно разрушался. Парадоксально, но мир более низких процентных ставок и относительной стабильности принесет новые проблемы финансовой империи Эдмона Сафра.
Просто обстановка отличалась от той, что была 20 лет назад, когда Эдмонд и его коллеги ходили от двери к двери в рамках своей успешной попытки купить Kings Lafayette. "Мы называли себя традиционными банкирами во времена перемен", - говорил тогда Джефф Кейл о компании Republic. "Но перемены настолько ускорились, что мы уже не можем быть полностью традиционными". Republic и Safra Republic впервые начала предлагать потребителям инвестиционные продукты, запустив в 1990 году бизнес по управлению фондами. Следующим логическим шагом для такого нью-йоркского учреждения, как Republic, было продвижение в другие аспекты бизнеса ценных бумаг.
Конечно, Эдмонд хорошо знал эту сферу: он сотрудничал с инвестиционными банками с двадцати лет. Но он всегда с опаской относился к этому миру, с его высокими зарплатами и большей готовностью к риску. Тем не менее, воодушевленный Питером Коэном, он подписался под стратегией игры с крупными учреждениями на их территории. Наглый молодой руководитель, покинувший Shearson в январе 1990 года, продал Эдмонду идею создания подразделения по работе с ценными бумагами - такого, которое предоставляло бы брокерские, исследовательские и дополнительные услуги хедж-фондам и другим организациям. В ноябре 1991 года Луис Ллойд, работавший с Коэном в Shearson, был принят на должность президента и главного управляющего нового подразделения, Republic New York Securities, которое начало свою работу с сорока пятью сотрудниками и капиталом в 100 миллионов долларов. Коэн был назначен вице-председателем и директором.
9 октября 1992 года Федеральная резервная система одобрила заявку Republic на участие в деятельности, связанной с ценными бумагами. Подразделение будет заниматься прайм-брокериджем, заимствованием и кредитованием ценных бумаг, маржинальным кредитованием, исследованиями третьих лиц и услугами поставщиков для учреждений и состоятельных частных лиц. По мнению Коэна, оно также обеспечит синергию с подразделением Republic по управлению активами. "В организации Republic существует настоятельная потребность в создании возможностей и продуктов для управления инвестициями, чтобы обслуживать состоятельных клиентов и 800 000 розничных счетов, которые находятся в нашей системе отделений", - сказал Коэн.
Этот подход ознаменовал собой серьезный поворот в развитии компании Republic. Те клиенты, которые хотели взять на себя больший риск, были связаны с быстро растущим созвездием управляющих деньгами, инвестиционных банкиров и хедж-фондов. Аналогичная эволюция происходила и в Safra Republic, которая продолжала расти; к концу 1992 года ее активы составляли 10,4 миллиарда долларов, а штат сотрудников насчитывал 540 человек, в том числе 350 в Женеве и все больше в растущем центре частного банковского обслуживания в Монако. К середине 1993 года Safra Republic и ее партнер Global Asset Management управляли семнадцатью фондами с общим объемом забалансовых средств клиентов в 4,3 миллиарда долларов. В конце
