голос.
— Как ты это хочешь сделать?
Снова прошептал Писо.
— Там же часовые!
162
— Которые ходят кругами. Если правильно рассчитаем время, мы
сможем войти и выйти незамеченными.
— Мы?
— Ага. — Пизон одарил Метилия злобной улыбкой. — Ты поможешь
мне.
День – снова обжигающе жаркий – пролетел незаметно. Разведчики
Германика, состоявшие из кавалерии и вспомогательной пехоты, выступили
сотнями, чтобы найти Арминия и его воинов. Они вернулись во второй
половине дня, все доложили, что вождь херусков и его войска находятся
менее чем в пяти милях от них. Тулл, мастер выжимать информацию из
других, узнал от разведчиков, что германцы строят какой-то вал. Довольные
тем, что немедленного возмездия не последует, Пизон и его товарищи не
придали этой новости большого значения.
Предоставленные Туллом сами себе — Отдыхайте. Завтра или
послезавтра будут бои. Запомните мои слова, — Пизон и его товарищи
развалились в тени своей палатки. Он держал Макулу при себе; собака была
жизненно важна для его плана. Воздух был полон досужих сплетен.
Встретится ли Арминий с их армией и когда? Возможно ли, что штандарты
двух легионов, которые все еще находятся в руках врага, будут возвращены
этим летом? Могут ли восемь орлов замеченных накануне означать победу
Рима в следующем столкновении с германцами.
Дважды в течение дня Пизон оставлял Макулу на попечение Метилия и
прогуливался так непринужденно, как если бы находился в поселении в
Ветере, к центру лагеря. Огромный шатер Туберона располагался рядом с
палатками трибунов легиона недалеко от штаба. Под предлогом предложения
ставки на битву на следующий день Пизон поговорил с часовыми, дежурившими у палаток трибунов. Он не рискнул приближаться к солдатам у
шатра Туберона – чем меньше было улик, тем больше шансов, что его
никогда не поймают. «Это если все удастся», — подумал Пизон.
Настороженность и прямая осанка шести солдат, охранявших шатер
Туберона, окончательно убедили его в опасности того, что он собирался
предпринять. Тем не менее, он продолжал вынюхивать.
Как выяснил Пизон, часовых должны были сменить на закате, а свежие
люди будут дежурить до рассвета. Это открытие сформировало его план: лучше всего действовать, когда охранники устанут. Поэтому они должны
будут попытаться на закате, когда Туберон по долгу службы должен будет
находиться в штаб-квартире лагеря. Действовать ближе к восходу солнца
означает риск, что легат проснется и обнаружит в своей спальне одного из
своих солдат. Пизон не хотел думать, каким может быть наказание за такое
нарушение.
163
Их товарищи не знали ничего, кроме того, что пара отправилась «на
задание». Пизон надеялся, что их неведение защитит их в случае поимки.
Благополучие их товарищей по палатке, как мрачно предупредил Метилий
Пизона, будет наименьшей из их забот, если это произойдет. — Все будет
хорошо, — ответил Пизон, молясь, чтобы он был прав.
Незадолго до того, как они с Метилием собрались уходить, события
приняли неожиданный и драматический оборот. Пизон снова следовал за
Макулой и собирался добавить еще один теплый кусок дерьма к пяти
комочкам, уже скрытым в рваном куске ткани.
— Что это у тебя там?
Голос Тулла заставил Пизона вздрогнуть. Он повернулся, состроив
свою лучшую гримасу. — Подбирать собачье дерьмо – грязная работа, господин, но это лучше, чем стоять в нем.
— Хуже всего ночью, господин, босиком, — вовремя добавил
Метилий.
— Скилакс гадит, где ему вздумается, — понимающим тоном сказал
Тулл. Скилакс – так звали щенка, которого он спас вместе с Артио. Теперь
питомец Артио, Скилакс жил в гостинице Сироны. Каждый легионер в
когорте знал и любил это животное. — К когтям прилипает что-то ужасное, а?
— Да, господин, — согласились Пизон и Метилий.
Кивнув, Тулл оставил их наедине.
Пизон судорожно вздохнул.
— Мы еще можем передумать, — прошипел Метилий ему на ухо. —
Не будет никаких издевательств. Мы с тобой единственные, кто знает.
Пизон на мгновение заколебался, но затем, представив самодовольное
лицо Туберона и гнев легата на Тулла и его мертвого товарища Вителлия, выпятил подбородок. —
