думать, что я значим на более личном уровне. Например, для моей семьи. И для моего жениха. Не кажется ли вам, что было бы грустно, если бы не было буквально никого, кому было бы не все равно, никого, для кого человек был бы значим?
Бостром: Хорошо. Да, это выглядит печально. Я как раз собирался перейти к этому.
Позвольте мне сделать предварительное замечание. Хотя мы хотим, чтобы хотя бы некоторые другие люди заботились о нас, и хотя мы хотим заботиться хотя бы о некоторых других людях, это, похоже, не требует, чтобы мы имели значение друг для друга в смысле способности предпринимать действия, которые влияют на благополучие друг друга. Например, вы можете заботиться о человеке, которого, как вы знаете, вы больше никогда не увидите и не будете с ним общаться. Родственник мог уйти в мир иной, и даже если бы вы были уверены, что никогда не воссоединитесь и что никакая почтовая или иная связь никогда не будет установлена, вы все равно могли бы очень сильно беспокоиться о том, как у него там идут дела, часто думать о нем, надеяться и желать, чтобы у него все было хорошо. Так что о такой значимости здесь речь не идет, верно? Нет причин, по которым утописты не могли бы этого сделать. Для этого нужно только, чтобы они заботились друг о друге, но это не основано на причинном воздействии или способности быть практически полезным.
Чтобы вы не прочитали в моих словах совсем не то, что хотели донести, позвольте уточнить, что в примере, который я только что привел, и в некоторых других примерах, которые приводились ранее, я не хочу сказать, что утопическая жизнь обязательно будет одинокой. Нет! Мы просто пытаемся рассмотреть ситуацию шаг за шагом. Очевидно, что в утопии мы сможем продолжать взаимодействовать, общаться, делать и переживать что-то вместе, и вообще наслаждаться обществом друг друга.
На самом деле, если мы захотим, то сможем установить в утопии гораздо более тесные отношения с другими людьми, чем это возможно в настоящее время. Например, мы могли бы установить более высокоскоростные каналы связи между нашими разумами или использовать другие психотехнические средства, чтобы способствовать открытости, доверию и близости. У нас были бы средства, гораздо более эффективные, чем алкоголь или примитивные эмпатогены, существующие сегодня. Я не утверждаю, что мы должны принять все подобные технологии оптом и без разбора и слиться в некий гибридный разум или борг; но такая возможность, безусловно, существует. Я совершенно не уверен в том, насколько и какие виды такой повышенной социальной близости мы должны искать в утопии. Возможно, это то, что будет меняться с течением времени. Было бы невероятно и подозрительно случайно предполагать, что количество и качество связей, которые мы имеем друг с другом в настоящее время, являются оптимальными - ни в настоящих, ни в будущих условиях.
Еще одно предварительное замечание. Существует теория, согласно которой люди чувствуют себя более отчужденными друг от друга в современных обществах, потому что мы меньше вынуждены полагаться на друзей и семью в вопросах выживания, чем это было до появления договорного права, полиции и систем социального обеспечения, а также, возможно, потому, что мы реже сталкиваемся с ситуациями жизни и смерти, в которых узнаем, кто наши настоящие друзья. Если эта теория верна и если утопия развивает историческую тенденцию дальше, делая нас еще менее зависимыми от личных источников поддержки и все больше полагаясь на государство или передовые технологии, которые обеспечивают нашу безопасность и удовлетворение наших потребностей, будет ли это означать, что в утопии люди будут чувствовать себя еще более отчужденными? Нет. Потому что, если понадобится, чувство отчуждения можно будет легко изгнать с помощью развитых нейротехнологий.
Таким образом, мы можем быть ближе друг к другу, чувствовать себя ближе друг к другу, теснее взаимодействовать друг с другом и оставаться значимыми друг для друга в том смысле, что мы можем заботиться о благополучии друг друга. Давайте положим эти ценности в банк. А затем мы снова отправимся в путь, чтобы посмотреть, сможем ли мы выявить и закрепить еще больше ценностей.
Это возвращает нас к основной линии нашего расследования, где, как вы помните, мы спрашивали именно о значимости, основанной на воздействии, в период технологической зрелости. И ваш вопрос о личных отношениях здесь уместен. Он представляет собой важный элемент того, что я ранее, на сайте Wednesday, назвал "социокультурной запутанностью". Это был пятый и самый внешний периметр нашей многослойной обороны. Культурные и межличностные сложности могут обеспечить нам цели в утопии, выходящие за рамки тех, которые мы можем создать для себя индивидуально, ставя перед собой сложные задачи.
Я собирался подойти к этому вопросу, сначала обсудив своего рода инженерный фикс, который я называю "даром цели" и который находится у меня здесь, на раздаточном материале. Я собирался прочитать ее, но сейчас это немного затруднительно... Может быть, если я встану вон там.
Да. По тусклому зеленому свету знака "Выход" мы идем дальше!
ПАМЯТКА 17. ДАР ПРЕДНАЗНАЧЕНИЯ
Предположим, что иметь цель - это хорошо, и вы хотите помочь своему бедному другу, у которого ее нет. Будем считать, что ваш друг заботится о вас в той степени, в которой верно хотя бы одно из следующих утверждений:
Ваш друг заботится о ваших предпочтениях.
Ваш друг заботится о вашем благополучии.
Вашему другу небезразлично ваше мнение о нем.
Чтобы подарить ему цель, достаточно установить подходящую связь между вашими предпочтениями, вашим благополучием или вашим мнением о нем, с одной стороны, и его действиями, с другой.
Например, предположим, что ваш друг заботится о вас в том смысле, что он желает, чтобы вы получили то, что хотите. Тогда вы бы сформировали предпочтение, чтобы он добился G. Если вам трудно просто сформировать предпочтение к чему-то подобному, просто желая этого, вы могли бы использовать некоторые психотехнические средства, чтобы создать в себе такое предпочтение.
В качестве альтернативы предположим, что ваш друг заботится о вас в том смысле, что хочет, чтобы ваше благополучие было высоким. Тогда вы устроите все так , что ваше благосостояние будет выше, если ваш друг сделает G. Как именно это сделать, зависит от того, какое представление о благосостоянии поддерживает ваш друг. Если, например, ваш друг считает, что богатство способствует достижению благополучия, то вы могли бы подписать контракт с третьей стороной, обязывающий вас заплатить штраф, если ваш друг не сделает G.
Наконец, если вашему другу небезразлично ваше мнение
