попасть в него, владельцы-операторы должны иметь активы свыше $500 млн и собственность более $100 млн. Благодаря такому фильтру осталось 148 владельцев-операторов с проверенной репутацией. Составить этот список было непросто – возможно, именно поэтому такой фонд всего один.
Обычно люди создают фонды и индексы на основе данных, легко поддающихся количественному измерению, таких как соотношение цены и прибыли, сектор или страна. Такие данные можно легко скачать у любого приличного поставщика. Создать индекс богатства было сложнее.
Это заняло довольно много времени, – признался Мэтт. – Мы проводили дни в Нью-Йоркской публичной библиотеке, просматривая микрофиши в поисках богатых людей с начала 1980-х годов. А затем каждый квартал мы прочесывали документы Комиссии по ценным бумагам и биржам, доверенности и формы № 4. Это было чрезвычайно трудоемким занятием.
Оператор очень важен. В наш век чрезмерной количественной оценки всего мы упускаем из виду тот факт, что на самом деле все сводится к людям, управляющим бизнесом. Дело не только в P/E или историческом росте прибыли.
Несколько акций не попадают в индекс просто потому, что они слишком малы. Но Мэтт сказал, что вскоре может появиться индекс, в который войдут эти небольшие компании-владельцы.
«На самом деле мы уже обсуждали идею создания версии индекса богатства с меньшим объемом акций, чтобы охватить тех, кто находится на подъеме, в отличие от тех, кто уже добился успеха. Варианты вроде Berkshire Hathaway выглядят привлекательно… Но это уже зрелая компания. И Уоррен Баффет подходит к концу своей карьеры. Какая у него мотивация – как у Эйнхорна или Акмана? Нет, совсем иная. Поэтому я думаю, что версия индекса для растущих фирм может быть интересной».
Мы перешли к обсуждению некоторых особенностей поведения владельцев-операторов, например их склонности заключать сделки, когда другие боятся.
Я думаю, что это один из наиболее важных элементов компаний, входящих в индекс. Люди, управляющие этими компаниями, контролируют ситуацию. Когда мы переживаем просадку, как в 2008 году, именно они берут на себя больше долгов и размещают наличные. Потому что возможности очень широки. Именно тогда вы хотите тратить деньги. Именно тогда вы хотите инвестировать. Сравните это поведение с поведением компаний, управляемых агентами. Они не любят тратить деньги или брать на себя долговые обязательства в условиях высокой волатильности. Агент-оператор ужасно боится, как это воспримет общественность и совет директоров и как это может повлиять на его карьерные перспективы. Они просто сидят там на горах наличности. Это видно. Сейчас есть масса статей о том, как компании бессмысленно копят наличность на таком высоком уровне.
Владельцы-операторы не отличаются оппортунизмом. В индексе есть целый ряд компаний, которые возглавляет Карл Айкан, специалист по выгодным сделкам. Назовем лишь три: American Railcar, CVR Energy, Chesapeake.
«Когда изучаешь такого человека, как Карл Айкан, – говорит Мэтт, – становится ясно, что он использует эти компании как шахматные фигуры». Взять, например, American Railcar и CVR Energy. На сланцевом месторождении «Баккен» не хватало трубопроводных мощностей для доставки нефти на нефтеперерабатывающие заводы, такие как CVR. Одним из немногих вариантов было перевозить ее в железнодорожных цистернах, что и делает компания American Railcar. «Интересно наблюдать за его игрой, – продолжал Мэтт. – Сейчас он участвует в работе нефтегазовой фирмы Chesapeake… Так что во всем, что он делает, явно есть стратегический элемент».
Владельцы-операторы также эффективны с точки зрения оптимизации налогообложения. Здесь Мэтт упомянул Джона Мэлоуна из Liberty Media: «Посмотрите на его карьеру. Он ненавидит платить налоги. Он старается минимизировать доходы до уплаты налогов – и налоговые расходы. Но если вы посмотрите на Liberty Media, то она выглядит дорогой по соотношению цены и прибыли (Р/Е), потому что он пытается уменьшить знаменатель в этой формуле. Если вы подойдете к этому с традиционной точки зрения, то упустите суть».
Также интересно в отношении этих владельцев-операторов то, что они недостаточно представлены в S&P 500 – популярном индексе, якобы характеризующем рынок в целом. Как отметил Мэтт, для определения веса в индексе S&P 500 используется скорректированный с учетом акций в свободном обращении рыночный капитал – то есть только то, что не находится в руках инсайдеров.
«Это рыночная капитализация того, что в свободном обращении, – пояснил Мэтт. – Поэтому если бы кто-то, например Уоррен Баффет, покупал больше Berkshire Hathaway, ее вес в S&P 500 уменьшился бы. Это противоречит всем вашим разумным желаниям. Если человек, управляющий бизнесом, покупает больше акций, то вы ожидаете, что вес его компании если и изменится, то в положительную сторону. S&P делает как раз обратное, это просто смешно».
И наоборот, если бы инсайдер продавал акции, то вес фирмы в S&P 500 увеличился бы – опять же, эффект совершенно противоположный тому, чего вы бы хотели. В отличие от S&P 500, индекс богатства (и, следовательно, фонд Wealth Masters) ищет компании с крупными пакетами акций у инсайдеров.
Все познается в сравнении, как говорится. Эффективность индекса богатства оказалась на высшем уровне. Он обошел S&P 500 – примерно на 2,7 % в год в течение 20 лет. Wealth Masters Fund – отличный способ инвестировать в эту стратегию.
Существуют также научные доказательства в пользу идеи индекса богатства.
«Когда мы были уже почти готовы к запуску индекса, – говорит Мэтт, – Journal of Index Investing опубликовал статью “Богатые становятся богаче, и вы тоже можете: инвестируйте в индекс миллиардеров”. В ней очень точно описывалась наша идея. Мы были поражены и подумали, что кто-то собирается нас обобрать. С другой стороны, было приятно, что независимая третья сторона подтвердила нашу концепцию». (Подробнее об этом документе см. во врезке «Богатство порождает богатство».)
Мы поговорили о составе индекса. Наибольший вес (37 %) имеют акции потребительского сектора, такие как AutoNation, Carnival, Hyatt Hotels или Wendy’s. Почти нет веса в акциях горнодобывающей промышленности, что должно вам о чем-то говорить. В индексе много финансовых компаний и компаний, занимающихся недвижимостью. Например, BOK Financial – банк, управляемый Джорджем Кайзером в Оклахоме. «Это один из лучших банков в истории, – сказал Мэтт. – Мы не говорим о Citi или JP Morgan». Страховщик W. R. Berkley – еще один отличный пример. «Greenlight RE под управлением Эйнхорна, – добавил Мэтт. – Это финансовая компания, но на самом деле это машина успеха Дэвида Эйнхорна».
Вы можете найти все эти имена – своего рода готовый список для наблюдения, – просто посмотрев на владения фонда, которые он раскрывает публично.
В индекс также входят различные инсайдеры и таланты: семьи, которые имеют долгую историю создания стоимости, такие как Марриотт или Притцкер. А также инвесторы такого типа, как Нельсон Пельтц (сейчас занимается Wendy’s), Джон Мэлоун, Айкан, Акман, Эйнхорн, Эдди Ламперт и другие.
«Для обычного человека, – подытожил Мэтт, – получить доступ к инвесторам
