которыми именно это и произошло. Но они ко мне вернулись. Почему? Потому что я был осторожен и выбирал акции в хорошей финансовой форме и с управляемым уровнем долга. Когда они не возвращались и я терпел большие убытки, это всегда было связано с тем, что я инвестировал в слабый баланс, который не выдержал кризиса.
Закон Фельдмана не так прост в применении, как может показаться. К концу 1933 года более 5000 банков потерпели крах. Тысячи предприятий свернули бизнес. Auburn Automobile, например, в 1929 году торговалась на уровне $514 за акцию, а в 1933 году упала почти до нуля. Я уверен, в 1929 году инвесторы не могли и помыслить, что через три года Auburn будет на нуле. Таков путь финансовых катастроф.
Экономическое опустошение 1930-х годов трудно себе представить. Статистические данные не могут дать полную картину, но и то, что мы имеем, поражает воображение. По информации Национального бюро экономических исследований, с 1929 по 1932 год количество денег, выплаченных в виде заработной платы, упало на 40 %. Дивиденды упали на 56 %. Уровень безработицы в 1932 году составлял около 25 %. В Буффало, как и в других промышленных городах, он достигал 31 %.
Работа на хлопчатобумажной фабрике в Южной Каролине могла приносить $8,25 в неделю за 11-часовую смену пять дней в неделю. Если вы получали такую работу, то считали себя счастливчиком. Дети до 16 лет работали на текстильных фабриках за $3,10 в неделю.
Конечно, тогда доллар стоил гораздо больше, чем сейчас. Вы могли отправить письмо за два цента и выпить чашку кофе за пять центов. Бензин стоил всего восемь центов за галлон. Обед мог обойтись вам в доллар. Очередей не было.
До того как Рузвельт отменил в Соединенных Штатах золотой стандарт, унция золота стоила всего $20,67. Сегодня точно такая же унция золота стоит около $1400. «Некоторые глупцы наивно считают низким годовой уровень инфляции в 2,5 %, – пишет Дэвид Фельдман. – На самом же деле 2,5 % – это ужасно! Сложенные за десять лет, они приводят к росту стоимости жизни на 28 %». (С точки зрения реальной доходности первые 15 лет после 1966 года были для инвесторов фондового рынка хуже, чем 1930-е годы, потому что инфляция была сверхвысокой. В 1930-е годы цены падали.)
Чему все это научило Фельдмана? Он потерял много денег во время краха и его последствий, как и почти все остальные. «Этот опыт научил меня одному: нельзя плакать над пролитым молоком, – пишет он. – Значение имеет только будущее».
В 2008 году я не знал, ждать ли депрессии в стиле 1930-х. Думаю, что мы никогда после 1930-х не были так близки к этой пропасти. Но как инвестор я знал – и писал об этом, – что цены были слишком убедительны, чтобы выходить с рынка в тот момент.
Я также понял, что критически важно иметь некоторую сумму наличных денег. «Всем правили наличные, – пишет Фельдман о тяжелейшем периоде Великой депрессии. – Если вдруг у вас были деньги, все казалось под контролем». Наличные деньги означают, что у вас есть выбор и вы не зависите от переменчивых кредиторов.
Путешественник и мемуарист XVII века Джакомо Казанова писал: «Мои несчастья не меньше, чем удачи, доказали мне, что… добро приходит от зла, как и зло приходит от добра». Точно так же 2008 год был замаскированной удачей, которая позволила инвесторам по дешевке приобрести новые активы.
Итак, прислушайтесь к мудрым урокам Одлума: хорошо иметь наличные деньги и не бояться покупать, когда ситуация выглядит плохо.
Джон Дикс: Избегайте долгов
После краха 1929 года рынок успешно восстанавливался. К апрелю 1930-го он вырос на 41 % по сравнению с минимумом 13 ноября 1929 года. Многие считали, что худшее уже позади. Одним из них был Бенджамин Грэхем, отец анализа ценных бумаг, учитель Уоррена Баффета и еще один великий инвестор.
В 1930-м Грэхему было 36 лет, он был почти миллионером и уже добился немалых успехов на рынках. Поэтому при встрече с успешным 93-летним бизнесменом в отставке по имени Джон Дикс Грэхем был полон «самодовольной самоуверенности», как он сам признается в мемуарах. Молодой финансист поразился «удивительной живости ума» старика: тот засыпал его всевозможными вопросами. В конце Дикс спросил, сколько денег Грэхем задолжал банкам. И ответ ему не понравился.
Все дело в том, что Грэхем активно использовал заемные средства для финансирования покупки акций в своем инвестиционном фонде. Узнав об этом, Дикс сделал ему суровое предупреждение с «величайшей серьезностью»:
Мистер Грэхем, я хочу, чтобы вы сделали нечто очень важное для себя. Садитесь завтра на поезд до Нью-Йорка, поезжайте в офис, продайте ценные бумаги, расплатитесь с долгами и верните капитал партнерам. Окажись я на вашем месте, я бы весь извелся и потерял сон, вот и вы не должны спать. Я намного старше вас, у меня гораздо больше опыта, и вам лучше прислушаться к моим советам.
Грэхем, конечно же, не последовал совету. Он даже пишет в своих мемуарах, что «поблагодарил старика, без сомнения, немного снисходительно».
Конечно, Дикс был прав и худшее было еще впереди. «Я часто думаю, как сложилась бы моя жизнь, если бы я последовал его совету», – признается Грэхем. Он сильно пострадал в 1930 году, который стал для него как для инвестора худшим годом в жизни.
После 1930 года он все же погасил долги, которые держал на счету, и в дальнейшем его дела шли гораздо лучше даже при тяжелой обстановке на рынке. Учитывая, что в 1930 году 44 % активов партнерства Грэхема финансировались за счет долга, даже стремление не отставать от рынка могло бы обанкротить его. Ирвинг Кан, еще один великий старый инвестор и ученик Грэхема, писал о его работе в 1930-х годах: «Сохранить фонд было большим достижением. Незначительность потерь в 1931 и 1932 годах особенно впечатляла».
Большой ошибкой Грэхема было использование значительного количества заемных средств. Именно поэтому Дикс сказал ему, что он не должен спать по ночам. Дикс понимал, какую опасность таит в себе это кредитное плечо. Однако в истории Грэхема весьма вдохновляет, что он сумел отыграться и в последующие годы получил хорошую прибыль на рынке.
Урок, который он извлек, – тот самый урок, который мы все должны усвоить. Похоже, он будет повторяться в каждом цикле.
Глава 15
Стократники вкратце: Основные принципы
Давайте вернемся к самому началу – к Чарльзу Акре, чья речь «Одиссея инвестора» запустила весь этот квест имени Фелпса (см. главу 1). У Акре за плечами несколько стократников, и вся жизнь, посвященная инвестированию, научила его ключевому
