опустить руку. Такие получают 1000 очков. Но потом я заметил, как несколько человек попробовали совершенно другой подход. Руки обоих наклонялись то в одну, то в другую сторону, как дворники. Кто хочет объяснить?
Кто-нибудь вызывается ответить:
– После безуспешных попыток перебороть друг друга мы поняли, что лучший способ победить – сотрудничать. Я расслабил руку – и он получил 1000 очков. Потом он расслабил руку – и я получил 1000 очков. А потом мы посмотрели друг на друга и поняли, что нам не нужно останавливаться на достигнутом. Мы могли бы просто продолжать и набирать очки.
– Сколько очков вы набрали за ту минуту, которую я вам дал?
– Десятки тысяч.
Все смеются – это смех понимания.
В этом и есть секрет. Вот тот момент, когда мы уменьшаем масштаб и осознаем, что величайшая сила, которой мы обладаем в конфликте, – это сила изменить подход к игре.
Как часто в жизни мы подходим к конфликтам так, будто они похожи на состязание по армрестлингу, где основной вопрос заключается в том, кто победит, а кто проиграет? Вместо этого, что ясно показывает упражнение, мы вольны выбрать гораздо лучшую игру. Все в ней смогут получить бóльшую выгоду, чем в игре формата «либо ты меня, либо я тебя».
Победа и поражение хороши в спортивных или карточных играх. Но когда дело доходит до человеческих взаимозависимых отношений, будь то в семье, на работе или в большем сообществе, этот подход слишком часто приводит к результату, в котором проигрывают все. Если вы спрашиваете: «Кто выиграет в этом браке?» – ваша пара переживает не лучшие дни.
В продолжительных конфликтах мы склонны сводить проблему к нулевой сумме: больше для одного означает меньше для другого. Но почти в каждом реальном конфликте, над которым мне когда-либо приходилось работать, вопрос не сводился к нулевой сумме. Проявите немного творчества, как в игре с армрестлингом, – и вы получите результат в виде положительной суммы – больше для всех. А в семейных распрях, деловых битвах и войнах результат может быть отрицательным – меньше для всех. Вариант, что выиграют обе стороны, возможен не во всех случаях, зато вариант, что обе стороны, вместе с их окружением, проиграют, вероятен всегда.
Для меня самой драматичной иллюстрацией способности изменить подход к игре является борьба против апартеида в ЮАР. В начале 1995 г. у меня была возможность послушать новоизбранного президента Нельсона Манделу и его старого политического противника, бывшего президента Фредерика Виллема де Клерка, которые описывали свой путь от войны к миру.
Мандела говорил, что верил: его сторона одержит победу в долгосрочной перспективе, – но задавался вопросом, какую страну они унаследуют после десятилетий гражданской войны и экономического развала. Де Клерк рассказал, как пришел к пониманию: да, его сторона, возможно, продержится у власти еще одно поколение, но в конечном итоге ей придется уступить демографической реальности, а также растущему финансовому и политическому давлению со стороны внешнего мира.
Другими словами, оба лидера уменьшили масштаб, сосредоточились на долгосрочной перспективе и осознали, что борьба, в которой они пытались выиграть, победив друг друга, в конечном итоге приведет к гигантским потерям для обеих сторон. Это было их первое прозрение: конфликт зашел в стратегический тупик.
Затем пришло второе озарение: если, участвуя в спирали насилия [7], обе стороны могут проиграть, возможно, обе стороны смогут извлечь выгоду из обратной спирали – диалога и переговоров. Так мог родиться компромисс.
Наконец, появилось третье озарение: возможность трансформации. Как объяснил мне тогда Рулф Мейер, переговорщик от правительства Национальной партии, обе стороны постепенно пришли к вере в возможность третьего исхода, а не однобокой победы или даже компромисса, который подчеркивал бы их различия.
Как заявил Мандела:
«Я никогда не стремился подорвать авторитет господина де Клерка хотя бы потому, что чем слабее он был, тем хуже шли переговоры. Чтобы заключить мир с врагом, нужно работать с этим врагом, и враг должен стать вашим партнером» {54}.
Новый результат, который претворили в жизнь лидеры обеих сторон, стал настоящей преобразующей победой мирной, демократической, многорасовой, инклюзивной и процветающей Южно-Африканской Республики, где было место для каждого.
Переговоры, омрачавшиеся всплесками политического насилия, были трудны, но в конце концов южноафриканцы вошли в историю, придя на свои первые инклюзивные демократические выборы. Едва ли не самым ярким признаком трансформации было то, что Мандела пригласил бывшего врага, экс-президента де Клерка, на пост вице-президента – и де Клерк согласился. Теперь оба лидера могли привести народ ЮАР к согласию и показать миру возможность новых взаимоотношений. Когда я услышал их выступление в тот день в январе 1995 г., они оба уже вступили в свои должности.
Мандела сказал тогда:
«Ожидалось, что мы уничтожим друг друга и самих себя в страшнейшем межрасовом конфликте. Вместо этого мы как народ выбрали путь переговоров, компромисса и мирного урегулирования. Вместо ненависти и мести мы выбрали примирение и национальное строительство» {55}.
Уменьшение масштаба для лучшего обзора позволяет нам идентифицировать и, таким образом, изменить основную игру. Нам необязательно оставаться в ловушке борьбы за приз, в которой проигрывают все. Вместо этого мы можем выбрать игру, в которой все в конечном итоге приобретают. Именно это и делают поссибилисты.
РАССМОТРИТЕ ВОЗМОЖНОСТИ
В этом глубоко разделенном мире, вероятно, нет более важной силы, которую мы могли бы активировать, чем уменьшение масштаба для улучшения обзора. Если мы хотим решать сегодняшние проблемы с помощью любопытства, творческого подхода и сотрудничества, которых они требуют, нам необходимо освободиться от ограничивающих нас представлений о том, что возможно, а что невозможно.
Когда я смотрю в ночное небо города, я вижу очень мало звезд из-за окружающего меня света. В горах, где я сейчас пишу, вдали от городских огней, я восхищаюсь темным небом, усыпанным мерцающими звездами. Возможности в конфликте, как и звезды, существуют. Вопрос в том, сможем ли мы их увидеть?
Позвольте мне предложить вам рассмотреть конфликт из вашей жизни. На мгновение уменьшите масштаб и определите различные заинтересованные стороны – как непосредственно вовлеченных людей, так и тех, кого это касается косвенно. Спросите себя: кого здесь не хватает? Кого я упускаю из виду? Кого еще следует включить? Кто может помешать мне – и как? И кто может мне помочь – и как?
Уменьшите масштаб и спросите себя: какова моя BATNA? Как я могу удовлетворить свои потребности, если не приду к соглашению? Как я могу развить свою BATNA, чтобы сделать ее еще лучше? Какова моя WATNA – худшая альтернатива обсуждаемому соглашению? Как мне предотвратить худшее и стремиться к лучшему?
Перенесемся в будущее – на 20, 50 или даже 100 лет вперед. Если бы поссибилисты усердно работали, а вы были археологом будущего, какие артефакты вы бы нашли? Как вы представляете себе такое будущее, какие следующие шаги вы можете сделать в его направлении?
Наконец, уменьшите масштаб и рассмотрите игру, в которую вы играете. Вероятно, это самая большая возможность из всех. Что вы могли бы сделать, чтобы изменить подход, сменив битву уровня «пан или пропал» на игру конструктивного конфликта и сотрудничества?
Если вы уменьшите масштаб и рассмотрите все эти вопросы, вы, скорее всего, откроете новые возможности, о которых раньше даже не догадывались.
Уменьшение масштаба – это кульминация выхода на балкон, наша первая победа на пути к возможному. С балкона мы начинаем видеть очертания золотого моста. Это следующая победа, которую мы должны достичь, – победа вместе с другими.
Вторая победа
Постройте золотой мост
– Я скорее лишусь правого глаза и правой руки, чем соглашусь на ликвидацию хотя бы одного еврейского поселения {56}.
Премьер-министр Израиля Менахем Бегин оставлял не так много возможностей для переговоров.
Шел сентябрь 1978 г. Президент Джимми Картер пригласил Бегина на встречу с президентом Египта Анваром Садатом в загородной резиденции Кэмп-Дэвид, расположенной на прекрасных
