лесистых холмах штата Мэриленд в полутора часах езды от Вашингтона.
Картер надеялся, что в этой непринужденной, неформальной обстановке два лидера смогут прийти к соглашению о прекращении военных действий между двумя странами, которые привели к четырем разрушительным войнам за 30 лет. Однако после трех дней напряженных дискуссий стороны зашли в тупик.
Бегин настаивал на сохранении еврейских поселений на Синайском полуострове – египетских землях, которые Израиль оккупировал в 1967 г. во время третьей арабо-израильской войны, также известной как Шестидневная война.
В ответ на требование Бегина Садат безапелляционно заявил:
– Никогда! Если вы не согласитесь эвакуировать поселения, мира не будет {57}.
Оба лидера приказали своим командам паковать чемоданы. Вся надежда на мирное соглашение на Ближнем Востоке, казалось, была потеряна.
Как и весь остальной мир, я был безмерно удивлен, когда президент Джимми Картер появился на телевидении тринадцатью днями позже и подписал вместе с Садатом и Бегином историческое мирное соглашение в Восточной комнате Белого дома {58}.
В то время я был докторантом антропологии в Гарварде и работал с профессором Роджером Фишером. Я изучал арабо-израильский конфликт и незадолго до описываемых событий вернулся из длительной поездки в этот регион. Мне был до боли понятен многолетний конфликт по поводу земли и идентичности, который стал в глазах всего мира символом неразрешимой проблемы.
Как же удалось добиться столь удивительного прорыва? Я должен был это выяснить. Как лидерам удалось построить мост через пропасть глубоко укоренившегося конфликта? Другими словами, как они достигли соглашения о прекращении бесконечной войны? И какие уроки это соглашение могло бы преподать нам по поводу трансформации, казалось бы, неразрешимых конфликтов? Если арабы и израильтяне смогли научиться трансформировать свой конфликт, возможно, у всех нас появилась надежда.
Я внимательно следил за саммитом. Несколькими неделями ранее Роджер Фишер позвал меня в свой кабинет в юридической школе. Он как раз вернулся с летних каникул на острове Мартас-Винъярд. На лице Роджера была широкая улыбка, а в голосе звучал азарт, как будто он ходил рыбачить и поймал большую рыбу:
– В прошлые выходные я играл в теннис с Саем Вэнсом: он приехал в гости к моему соседу. После игры Сай спросил, нет ли у меня идей для переговоров в Кэмп-Дэвиде. Я привел его к себе и дал ему экземпляр нашей книжечки. Я обратил его внимание на часть, описывающую «процедуру одного текста», и сказал, что ему следует подумать об ее использовании для достижения соглашения с Садатом и Бегином на следующей неделе. Ты сможешь сейчас встретиться с Луисом Соном и другими и обсудить эту идею, чтобы мы успели написать рекомендации для Вэнса к пятнице?
Сайрус, или Сай, Вэнс был госсекретарем США. «Книжечка» – «Международное посредничество: рабочее руководство» (International Mediation: A Working Guide) – представляла собой свод практических идей для переговорщиков, над которым я весь предыдущий год работал вместе с Роджером. Никогда официально не публиковавшаяся, она стала предшественником и источником вдохновения для книги «Переговоры без поражения». В этом руководстве мы с Роджером описали идею использования единого переговорного текста – процедуру ведения переговоров, которая успешно применялась во время многосторонней конференции ООН по морскому праву. Впервые мы узнали о ней от профессора Гарвардской школы права Луиса Сона, который входил в состав американской переговорной делегации.
«Единый текст», как мы это назвали, представляет собой гениальную в своей простоте альтернативу обычному торгу из-за противоположных позиций. Вместо того чтобы добиваться уступок, третья сторона разрабатывает возможное соглашение и просит остальные стороны дать свои комментарии. Затем третья сторона постоянно пересматривает текст, чтобы устранять проблемы, пока не будет достигнут консенсус. Единый текст – это способ построить золотой мост.
На следующий вечер я организовал ужин в Гарвардском факультетском клубе и собрал на нем так называемый семинар по разработке. Семинар представлял собой серию встреч, организованных Роджером, на которые он приглашал профессоров и дипломатов для обсуждения конкретного мирового конфликта с целью «разработки» творческих решений. Это был эксперимент, своего рода лаборатория. Удастся ли нам так выстроить разговор, чтобы создать новые возможности в окончательно, казалось бы, зашедших в тупик конфликтах?
Слово «разработка» нравилось Роджеру, потому что подразумевало практическое использование творческого мышления. Словарное определение слова «разрабатывать» (devise) – «придумывать новые комбинации или применение идей или принципов» {59}. Это довольно точное описание того, что мы пытались сделать.
– Лучший совет, который мы могли бы дать Сайрусу Вэнсу?
Роджер задал этот вопрос полудюжине людей, собравшихся за обеденным столом. Я записал их ответы на флипчарте. Опираясь на эти идеи, мы с Роджером затем составили трехстраничную памятку, сосредоточив внимание на процедуре одного текста, и отправили ее Вэнсу.
Первые три дня саммита эта записка пролежала в портфеле Вэнса. Затем, когда стороны готовились покинуть Кэмп-Дэвид, потерпев неудачу, президент Картер решил дать переговорам последний шанс. Он позвонил Вэнсу в номер и попросил у него совета. Вэнс вспомнил нашу памятку и предложил использовать процедуру одного текста. Картер согласился и попросил его все подготовить.
В традиционном процессе третья сторона предлагает выстроить курс где-то посередине между двумя позициями. Обе стороны часто яростно возражают, отвергая это предложение. Поскольку уступки политически болезненны, никто не хочет соглашаться на них первым, опасаясь, что это будет сигнализировать о слабости и таким образом даст возможность для принуждения к еще большим уступкам.
Но процедура одного текста использует совсем другой подход. Никого не просят идти на уступки, по крайней мере изначально. Основное внимание уделяется не конкретным позициям, а, скорее, созданию вариантов, которые могут удовлетворить базовые интересы.
Поэтому американские посредники обратились к израильтянам и египтянам и сказали им:
– Мы не просим вас изменить свою позицию. Просто расскажите нам больше о своих интересах и потребностях. Чего вы хотите на самом деле? И что вас больше всего беспокоит?
Американцы внимательно выслушивали каждую сторону, пока обе они делились своими чаяниями и опасениями.
Египтяне подчеркивали свою принципиальную заинтересованность в суверенитете. Земля принадлежала им со времен фараонов, и они хотели вернуть ее. Израильтяне сконцентрировались на базовой потребности в безопасности. Египетские танки трижды пересекали Синайский полуостров, чтобы атаковать их, и израильтяне хотели быть уверены, что подобное никогда больше не повторится.
Египтяне выдвинули творческое предложение по демилитаризации частей Синая. Американцы решили включить эту идею – демилитаризацию Синая и создание буфера безопасности для Израиля – в первый вариант единого текста. По сути, египетский флаг мог развеваться повсюду, но египетские танки не должны были никуда пройти. Это была гениальная идея, направленная на удовлетворение беспокойства израильтян по поводу безопасности при сохранении суверенитета Египта.
Но при ведении переговоров о конфликте недостаточно иметь хорошую идею: вы должны получить поддержку сторон. Люди обычно не доверяют идеям, которые принадлежат не им.
Процедура одного текста создает ощущение неформальности проекта; такой текст можно легко пересмотреть, включив идеи и предложения сторон. В черновике нет ни фирменного бланка, ни указания авторства, ни статуса. Это неофициальный документ. На нем могут быть даже пятна от кофе.
– Это не предложение от американской стороны, – заявили американцы всем участникам. – Это всего лишь идея. Мы не просим вас принять решение. Нам и не нужно решение на данном этапе. Мы просто хотим, чтобы вы сообщили, что об этом думаете. Не стесняйтесь критиковать. Чем больше критики, тем лучше. В каких аспектах проект не отвечает вашим основным интересам? Что в нем несправедливо?
Я обнаружил, что в острых конфликтах никто не хочет принимать болезненное решение, но все любят критиковать.
Израиль резко раскритиковал текст США. То же самое сделали и египтяне. Затем американцы вернулись в свои номера и переработали текст, пытаясь улучшить его для одной стороны, не ухудшив при этом для другой.
Чтобы развеять опасения Израиля по поводу безопасности в связи с возможным неожиданным нападением Египта, президент Картер добавил в текст предложение о том, что в мониторинге демилитаризации могут участвовать американские военные и привлеченные третьи лица. Новейшие технологии позволяют отследить даже козу, пересекающую пустыню.
Затем американские посредники показали то, что
