я никак не могла осмелиться выразить свой гнев. То же самое и с людьми: если мне кто-то нравится, я склонна легко доверять этому человеку (или, точнее, хочу доверять) и проявляю чрезмерную откровенность. Но бывают и периоды уединения, и, вообще говоря, я никому по-настоящему не доверяю. Я самостоятельно диагностировала у себя комплексное ПТСР. В Германии это вообще не является официальным диагнозом.
Возникают другие противоречия. Вы можете быть перфекционистом, который всегда толкает вас изнутри и при этом занимается самосаботажем, или достигатором, который изнутри орет на вас, хотя вы слишком устали и не в силах двигаться дальше. Эта двойственность, этот внутренний конфликт, этот разлад – моя самая большая проблема. Я всегда разрываюсь между тем, что хочу получить от жизни больше, и тем, что совсем ничего не хочу. Во мне буквально всегда присутствует какое-то сопротивление по отношению ко всему, что я хочу или должна делать. Чем больше давление, тем менее охотно я действую и тем сильнее внутреннее сопротивление».
«Созависимость. Слишком щедро трачу свое время, силы и идеи. Пытаюсь спасти мир. Слишком погружена в вопросы политики и экологии. Испытываю зависимость от занятия всякими мелкими задачами (дофаминовая зависимость). Живу жизнью маленького человека, от которой нет почти никакого удовольствия: никаких отпусков, никакой роскоши, никаких ресторанов и т. д.».
«Мне всегда казалось, что со мной что-то сильно не так, потому что многие годы у меня возникали проблемы в близких отношениях. Думаю, я была слишком доверчива, у меня не было никакого понятия о личных границах и о том, как их поддерживать. Моя мать была нарциссической личностью, и всякий раз, когда я обращалась к ней за советом по поводу своих отношений, она говорила, что во всем виновата я сама. Так что я просто всегда принимала это как данность. Затем я вышла замуж за скрытого нарцисса, который не проявлял вербального насилия, как моя мать. Он был больше склонен к эмоциональному и психологическому насилию, поэтому я не сразу разглядела, что у него большие проблемы, ведь они не бросались в глаза.
Более того, мой отчим жестоко обращался с моей матерью, распускал руки, и я могла распознать, когда человек проявлял физическое или вербальное насилие, но то, что происходило неявно, исподтишка, я воспринимала как собственные проблемы. В общем, я сохраняла брак гораздо дольше, чем следовало. В моей голове практически постоянно крутятся навязчивые мысли о моем браке и детстве. Это реально выматывает все силы, поэтому мне приходится снова проходить курс лечения.
Порой, когда я сама себя критикую, я слышу ее голос. Я это поняла совсем недавно, и это довольно жутко. Я серийный достигатор. Если я не занята чем-то полезным каждую минуту, я начинаю себя всячески корить. Я не имела никакого представления о том, что такое забота о себе, наверное, до прошлого года, и до сих пор я испытываю какой-то дискомфорт, когда делаю что-нибудь приятное лично для себя. Например, если я целый день просто смотрю фильмы, что случается крайне редко, то к концу дня я чувствую себя полной неудачницей. Мне кажется, я не умею отдыхать и расслабляться. Любое осуждение или негативное отношение убийственно для меня».
«В результате явного пренебрежения и отчуждения вкупе с травлей и очернительством я за всю свою жизнь не смогла завести хотя бы одну подругу (друга) и никогда не получала ни от кого помощи и поддержки. У меня никогда не было позитивных близких отношений, и по большей части от воспоминаний об опыте общения меня просто тошнит. Когда я волнуюсь по каким-то позитивным или негативным поводам, у меня случаются приступы. Мне кажется, что все настроены против меня, неправильно истолковывают мои мысли и поступки или стремятся так или иначе сделать из меня легкую добычу… потому что именно это произошло у меня с 99 % моих знакомых».
Кристи из Бозмана, Монтана
«Всегда чувствую себя вторым номером».
«Чувствую себя недостойной любви, особенно романтической любви. Меня всегда мучило чувство, будто моя жизнь мне не принадлежит, даже после нескольких важных шагов, которые я сделала, когда стала взрослой, чтобы самой контролировать свою жизнь: уехала в другое место, сама выбрала профессию, встречалась с тем, с кем хочется, и т. д. Несмотря на большой опыт заботы о других, я никогда не думала, что смогу сама о себе заботиться, поэтому постоянно искала мужчину, который бы делал это со мной или для меня, но это никогда не срабатывало. Поддерживать эмоциональную и физическую близость трудно, а переносить психологическое насилие всегда было гораздо тяжелее, чем физическое».
Надя, Уэст-Палм-Бич, Флорида
«Если честно, я стала настоящим мизантропом. В детстве я была полной противоположностью себе нынешней. Я всегда старалась угождать людям, доходя в этом до крайностей. Сейчас я радикально изменилась. Я порвала связи со всеми, кроме мужа».
«Полная неспособность чему-либо радоваться, хотя я бы не сказала, что испытываю депрессию. Я люблю и ценю жизнь и считаю благословением каждый день. Но уже много лет мне не удается почувствовать чисто физическое ощущение кайфа от расслабления, радости и покоя в моменты счастья».
«В настоящее время я одна. Я боюсь вступать в новые отношения из-за неприятностей, которые причинила мне последняя связь с нарциссическим партнером. Отношения с ним были так же ужасны, как отношения с матерью. Благодаря тому что я так долго имела дело с нарциссическим насилием, я поняла, что каждый партнер, с которым я состояла в отношениях (просто встречалась или это были длительные отношения), оказывался нарциссическим типом. У них были те же характерные черты, что и у моей матери.
По сути, я сохраняла эти токсичные отношения, так как пыталась их исправить или помочь партнеру, вроде того как мать помогает своему ребенку. В отношениях с матерью я играла роль того, кто заботится, кто отдает, а она только все брала. В своих отношениях с партнерами я брала на себя ту же роль опекуна. Я не доверяю мужчинам. Я только-только начинаю любить себя. Я привыкла винить себя за все, что случалось в моей жизни, не оглядываясь на свой опыт и не извлекая из него уроков, которые помогли бы мне стать той женщиной, какой я стала теперь».
Кловер С. Скотт, Сент-Роуз, Луизиана
«Патологическая диссоциация. Только недавно это обнаружил: любой стресс, даже незначительный, вводит меня в измененное состояние сознания. Это плохо влияет на процессы обучения, принятие решений и искажает реальность. Иногда я застреваю в этом состоянии, мне очень трудно успокоиться и вернуться в реальность».
Михаил, Екатеринбург, Россия
«Я привыкла слепо доверять людям, но в 50 лет ситуация радикально изменилась после чрезвычайно абьюзивных отношений. Теперь я никому не доверяю. У меня действительно была повышенная тревожность после последнего абьюза, и я уверена, что мне неправильно поставили диагноз “генерализованное тревожное расстройство”. До этого эпизода я никогда не испытывала тревожности и панических атак. Я думала, что у меня было ПТСР или комплексное ПТСР, но что теперь наступила полная ремиссия. С подросткового возраста я страдала от депрессий из-за моей нарциссической матери, то же самое было и у нее, и у второго ребенка в нашей семье. Теперь я занимаюсь практикой осознанности, которая не дает мне скатиться в депрессию. Я боюсь быть брошенной. Еще я испытываю чувство отчуждения, как будто для меня нет места, где мне будет хорошо и уютно, и страх, что меня никто не любит».
Марго Маккаллум, Австралия
«Воспоминания, панические атаки, разные проблемы со здоровьем. У меня совсем никого нет, с кем можно было бы поговорить. Многие не понимают, как сильно может повлиять на вас комплексное ПТСР. Есть только я и моя собака. Я стараюсь, очень стараюсь. Такое ощущение, что для того, чтобы прожить день, нужно потратить всю энергию, какая есть в мире. Я переехала в другую страну, мне было трудно найти работу или начать свой бизнес.
Я прошла путь от руководителя высшего звена на телевидении, достигатора и трудоголика до человека, неспособного справиться с элементарными задачами – поесть и принять душ. Я прошла длинный путь и пытаюсь снова встать на ноги. Но бывают дни, когда система отсчета сбивается и у меня появляются негативные мысли, чувства, пугающие воспоминания. Иногда
