Гарольд Койл - Крещение огнем

Карта 1: Мексика и американская граница

Над пустыней сгущались сумерки. С наступлением темноты ночные хищники зашевелились в своих норах. Впереди у них было несколько часов, чтобы выследить и сожрать свою добычу, что позволит кому-то из них прожить еще один день в этих суровых условиях. Здесь властвовал жестокий закон: не убьешь — не проживешь. И все живое подчинялось ему, не ведая ни сочув­ствия, ни жалости. Все решала борьба за существование.

Из небольшой впадины на песчаной поверхности пустыни по­явился скорпион. Он двигался, как боевая ракета, выходящая из пусковой установки, — бездумно, целеустремленно и не­преклонно. Едва покинув тесную нору, скорпион приготовился убивать. И смертоносное жало на его хвосте было уже наготове.

Скорпион шел в густеющие сумерки, будто, еще сидя в тем­ной норе, уже знал, куда держать путь. Внезапно над ним про­мелькнула распластанная тень орла, но для скорпиона огромная птица не представляла никакой опасности — орлу нет дела до таких мелких тварей. Паря над поверхностью пустыни, он вы­сматривал себе жертву, которая даст ему возможность насытить­ся и прожить еще день. Маленький, ничтожный с виду скорпи­он, оказавшийся в широкой тени орлиных крыльев, не привлек внимания птицы.

И пусть пути их пересеклисьхлучайно, цель у них была одна: каждый искал добычу. То, что два этих обитателя пустыни еще когда-нибудь встретятся, казалось невероятным. Но в жестоком мире, где выжить — значит убить, а выживание — единствен­ное, что имеет смысл, каждый, кто мог следовать этой цели, следовал ей без колебаний. Поэтому все было возможно.

А если что-то возможно, оно непременно случится — пусть даже в кошмарном сне.

Нынче служба не та, что была раньше, и так бывало во все времена.

Армейская поговорка

Сидя на плоском камне и устремив взгляд на юг, капитан Стэнли Уиттворт лениво жевал завтрак — холодные сэндвичи с курицей и .ветчиной. Худосочный кипарис давал кое-какую за­щиту от солнца, но не мог спасти от жары. Зной нового техас­ского дня, которому было меньше часу от роду, уже давал о себе знать: походная форма Уиттворта пропиталась потом. Еще пара часов, и жара станет совсем невыносимой.

Из стоявшего позади вездехода "хамви" донеслось верещание рации. Судя по позывным, докладывал командир второго взвода. Уиттворт перестал жевать и прислушался. Из донесения следо­вало, что взвод мциовал контрольный пункт один-четыре и, не входя в соприкосновение с противником, продолжает двигаться на север. Склонясь над картой учений в районе Форт-Худа, Уитт­ворт отыскал синий значок, которым был отмечен контрольный пункт один-четыре: он находился там, где Старая Джорджта- унская дорога пересекала Коровий ручей. Это место, известное в округе как "Джексонов перекресток", сейчас являлось важной стратегической точкой: если второй взвод сумеет добраться до ручья и беспрепятственно пересечь его, он получит решитель­ное преимущество в предстоящем бою.

Сунув остатки завтрака в пакет из коричневой фольги, Уитт­ворт поднес к глазам бинокль и стал искать машины второго взвода. И хотя обнаружить их капитану пока не удалось, облако пыли, повисшее в неподвижном воздухе, указывало, что они где- то совсем рядом. Если в ближайшие десять минут противник — танковая рота — не появится на высоте, где сидит сейчас Уитт­ворт, то здесь будет его второй взвод под началом лейтенанта Шипплера. И тогда танкисты примут бой не на открытой мест­ности — между горой Мэннинг и ручьем, — а в кипарисовой роще, на вершине горы. Здесь, среди деревьев, второй взвод смо­жет в ближнем бою бросить против танков свою пехоту. Именно на это и надеялся Уиттворт. Случись все наоборот, четырнад­цать рвущихся с севера танков живьем "съедят" все четыре "Брэд- ли" Шипплера вместе с пехотой.

Уиттворт напряженно следил за Старой Джорджтаунской до­рогой, ожидая, когда первая из машин второго взвода выкатится на открытое пространство у подножия горы Мэннинг. Вдали послышался пронзительный вой моторов "Брэдпи". И вдруг этот звук почти стих. Пристально вглядываясь сквозь порыжевшую листву деревьев, скрывающих дорогу, по которой должен был наступать второй взвод, капитан не обнаружил никаких призна­ков движения. Даже густое облако пыли рассеялось. Это могло означать только одно: Шипплер остановил взвод для перегруп-: пировки. Медленно опустив бинокль, Уиттворт мысленно разра­зился самыми отборными ругательствами в адрес лейтенанта: вместо того чтобы дерзко ринуться вперед и занять высоту, Шипплер, начитавшийся толстых учебников, проявлял школяр­скую осмотрительность. Если танковая рота, которая сейчас дви­жется по Старой Джорджтаунской дороге от Роялти-ридж, ка- ким-то чудом не задержится, она успеет добраться до южного склона горы Мэннинг и, заняв высоту, открыть огонь по маши­нам второго взвода, когда они выйдут на открытое место.

И будто в ответ на невеселые размышления Уиттворта, хруст кипарисовых веток под гусеницами танков возвестили о прибы­тии танкистов. Обернувшись, капитан увидел "Абрамеы" в чер- но-зелено-коричневых разводах камуфляжной раскраски. Мед­ленно лавируя среди кипарисов, они пробирались к гребню горы. Командир головного танка, по пояс высунувшийся из башни, наклонился вперед: следя за правым передним обтекателем, он подавал команды водителю. Заряжающий, стоя в своем люке, расположенном слева от башни, следил, чтобы левый обтека­тель не задевал деревьев. Было очевидно, что командир экипажа уже бывал здесь: он не заглядывал в карту и даже не остановил машину, чтобы дать водителю возможность осмотреться и выбрать путь. Офицеры бронетанковых войск, базировавшихся в Форт-Худе, уже давно поняли: когда маневрируешь на горе Мэннинг, лучше познакомиться с местностью заранее.

Не обращая внимания на Уиттворта и его вездеход, командир выбрал позицию левее того места, где сидел капитан. Пока води­тель глушил двигатель и блокировал тормоза, он нырнул в танк, подхватил бинокль, привязанный к вертушке пулемета пятиде­сятого калибра, и, вновь выпрямившись, стал осматривать окрестности. Башня начала медленно поворачиваться слева на­право — наводчик искал цель. И она не заставила себя ждать: показалась первая БМП Шипплера.

Будто охотничья собака, учуявшая дичь, главное орудие танка внезапно дернулось в сторону и замерло. Получив сигнал навод­чика, командир мигом исчез в танке, чтобы воспользоваться сво­им окуляром прицела.

Уиттворт постоял, наблюдая, как танк готовится к боевым действиям. Потом посмотрел в сторону, где исчез взвод Шип­плера. "Ну, вот", — обреченно вздохнул он, когда показавшаяся из-за деревьев "Брэдлщ стала поворачивать налево, направляясь к Старой Джорджтаунской дороге. Этот маневр подарил танку, расположившемуся по соседству с Уиттвортом, прекрасную воз­можность для прицельного выстрела. Но командир не спешил. Он знал, что БМП редко путешествует в одиночку, и если подо­бьешь одну, это только послужит сигналом для остальных. По­этому он и другие командиры танковой роты, занявшие боевую позицию вдоль гребня грры, следили в оба и выжидали. Не успе­ла первая машина добраться до дороги, как их терпение и вы­держка были вознаграждены: из-за деревьев показалась вторая "Брэдли" и направилась вслед за первой.

Наблюдая за действиями Шипплера, Уиттворт ждал, что тан­ки вот-вот откроют огонь. Было ясно, что лейтенант оставил половину взвода — две машины — за деревьями, чтобы следить за маневрами. И хотя у них было мало шансов устоять против четырнадцати танков, все же была надежда, что две оставшиеся "Брэдли" откроют огонь, и смогут подбить пару машин противни­ка. Но и эта надежда рухнула: Уиттворт увидел, как обе машины выкатились на открытое место, чтобы догнать ушедших вперед.

Танки все еще не стреляли. Да и куда торопиться? Ведь они оборудованы лазерной системой наводки "МАЙЛЗ", позволяю­щей поразить цель на расстоянии до полутора тысяч метров. А опытный стрелок с тщательно выверенной и пристрелянной си­стемой мог накрыть противника и за отметкой две тысячи мет­ров. Но командир танковой роты не хотел рисковать. Он ждал, когда взвод Шипплера, клино»м выстроившийся вдоль дороги, приблизится, чтобы бить наверняка.

Уиттворт чувствовал себя так, будто смотрит плохой фильм или спектакль, где герои попадают в ловушку, о которой зрите­лям давно известно. Он покосился на танк, расположившийся справа от него. Командир пригнулся в своей бащне и, следя за приближением "Брэдли", что-то говорил в микрофон внутрен­ней связи: то ли отдавал последние приказания своему наводчи­ку, то ли просто обменивался ничего не значащими фразами, чтобы скоротать последние минуты перед боем.