Когда бандиты рвались в Чечню, их целью были деньги, а после того измора, который им устроили российские спецподразделения, поняли, что главное уже — остаться в живых. Встречались среди них и религиозные фанатики. Их единицы, но бороться с ними было всегда сложнее, потому что они не боятся ничего, в том числе и смерти. Кроме того, у боевиков прекрасное зарубежное вооружение, спутниковые телефоны.
Милиционеры Павелецкого обнаружили во время той операции небольшую стоянку-схрон в одном из горных ущелий, напичканную современной техникой и боеприпасами. Было там все: от холодного и коллекционного оружия до ноутбуков, солнечных батарей и даже самоза-ряжающихся мин и станций связи.
Помогало в войне бандитам и то, что они знают в Чечне каждую тропинку. К тому же горы здесь лесистые, стоит встать под дерево — и с вертолета тебя не увидят. Есть, конечно, у наших военных прибор, позволяющий обнаружить в горах любое живое движущееся существо. Это тепловизор. Но боевики, прознав о нём, придумали свою уловку. Когда слышат шум вертолета, ложатся в яму, накрываются пленкой или фольгой и остаются незамеченными.
Используют боевики и такой прием, перенятый у террористов Ирана и Палестины,— роют под домами катакомбы и траншеи. Именно там наших солдат часто и ждала смерть. При взятии Бараева боец спецназа погиб именно в такой траншее. Бандиты заманили его в «подземелье» и убили. Сами же без труда скрылись через один из многочисленных выходов. Но, если бы боец не поторопился и подождал напарника, который должен был его страховать, все бы обошлось.
Война научила выживать, и для того, что-бы подобных трагедий не происходило с сотрудниками милицейских отрядов, с ними проводятся учения, перед выездом в «горячие точки» они долго тренируются, стреляют в липовых бандитов краской. Для них это не просто учебные дни, ни о ка-ком отдыхе и речи не идет, создаётся приближенная к реальности картина военных действий, и омоновцы стараются не проигрывать ни здесь, ни там.
В Чечне же помощи ждать не от кого, надеяться приходится только на свои силы. Нередко случалось, что жители считали «федералов» не освободителями, а захватчиками.
В Чечне всегда надо быть начеку. Там ни на природу не сходить отдохнуть, ни в кино, ни даже поспать вволю. К примеру, в соседний с тюменцами отряд часто наведывалась женщина Фатима. Она входила в доверие к солдатам, агитировала их не воевать. Двух бойцов уговорила на дезертирство, мол, сделает поддельные документы и поможет вернуться домой. А через день их нашли с отрезанными головами.
Вообще отношение чеченцев к своим женщинам поражает. Для них это пушечное мясо. Так в девяносто девятом году в городе Магасе мужчины, чтобы не допустить обыска в доме, где хранилось оружие и фальшивые доллары, собрали около полусотни родственниц, чтобы те не пропускали омоновцев. Таких примеров психологического давления множество.
У каждого из офицеров, которых ждал на совещание Павелецкий, была в жизни своя история, каждый попал в Чечню по каким-то причинам и мотивам. Вот, например, по правую руку сидит его первый заместитель начальник штаба, прибывший сюда майором, он уже подполковник. Получение звания с армейским шиком отпраздновали в солдатской столовой. Он и «на земле» начальник штаба в райотделе.
Владимир Алексеевич Сомов среднего роста и плотного телосложения человек возраста Христа имел детское личико, что зачастую очень обманывало общавшихся с ним людей. На самом деле за такой несерьезной внешностью скрывалась достаточно сильная натура. Владимир Алексеевич серьезно увлекался восточными единоборствами, многое знал и умел и достаточно преуспел в этом силовом виде спорта. Ко всему прочему Сомов был большим умницей и аналитиком, справки и отчеты писал, словно Пушкин сказки.
Еще один заместитель, он же начальник милиции общественной безопасности подполковник Василий Анатольевич Бодров. В его судьбе приключилось много войн, а страна раньше редко награждала своих героев при жизни. Еще солдатом срочной службы ему посчастливилось повоевать в афганском Кандагаре. Затем почти год провел, уже, будучи на службе в милиции, на одном из блокпостов во время братоубийственного азербайджано-армянского конфликта. Был в Чечне и в первую кампанию, и вот во вторую уже в третий раз. Опыта ведения боевых действий Бодрову было не занимать. Его дельные предложения спасли ни одну жизнь милиционерам из Коми.
Сергей Дмитриевич Милов был самым молодым из его замов. Ему было двадцать пять лет. Но именно такого начальника криминальной милиции в своем временном отделе Павелецкий и хотел видеть. Этот старший лейтенант в подчиненном полковнику ОВД «на земле» был начальником отделения борьбы с экономическими преступлениями, и своей профессиональной хваткой, образованностью и юношеской дерзостью мог дать фору любому спецу предпенсионного возраста.
Заместителем по работе с личным составом был, давно потерявший вкус к жизни седой толстый майор Валерий Петрович Вихров с начала командировки купивший себе уже пять сабель и шашек как декоративных, так и боевых. Лишь при взгляде на светлую сталь клинков его суровый, отстраненный от действительности взгляд приобретал осмысленность и доброту. Ещё глаза замполита начинали искрить обострённым с детства чувством справедливости при взгляде на тыловика капитана Семёна Петровича Сидорчука, который как любой, наверное, зампотыл в зоне вооружённого конфликта, приворовывал от войскового добра.
Павелецкий сидел в кабинете и размышлял над тем, что же он будет говорить командирам сводных отрядов и отрядов милиции особого назначения, которые соберутся в его кабинете. Под его руководством находились ОМОН ГУВД Саратовской области с дислокацией в городе Балаково, стоящий в Толстом-юрте, ОМОН ГУВД Тюменской области, находящийся в Алхан-Кале, ОМОН УВД Ивановской области, ПВД которого располагался в Старой Сунже, сводный отряд милиции из Архангельской области стоял в станице Петропавловской, астраханцы в Гикало, а СОМ Краснодарского края в станице Первомайской. Это были подразделения, подчиненные возглавляемой им оперативной группы, а по старому временного отдела внутренних дел. За каждым из них был закреплён свой КПП, обозначенный определенным номером, на котором сотрудники досматривали проезжающий мимо автотранспорт.
Саратовским ОМОНом командовал полковник милиции Александр Степанович Нефёдов, человек уже в возрасте огромного телосложения, в фигуре которого не присутствовало ни капельки жира. Он был любителем вкусно поесть, сам умел замечательно готовить, и постоянно приглашал к себе других командиров.
Тюменский отряд привез полковник милиции с замысловатой фамилией Шпицбергенов, звали его не менее замысловато Иосиф Григорьевич. Вот любитель был заумные речи повести за столом, когда уже у всех по рюмкам налито, а желудок уже готов принять живительную влагу. Он тоже был не менее крупен, чем Нефёдов и командир Ивановского ОМОНа Варламов. Несмотря на это душу, имел тонкую, любил поэзию Ахматовой и Пастернака, а, может быть, и сам пописывал стихи.
Николай Александрович Варламов свои погоны подполковника зарабатывал тяжело, не везло ему со званиями, и всё тут. Был он человеком веселым и осмотрительным, как говорится, никогда поперек батьки в пекло не лез. Но и трусом не был однозначно, Павелецкий столкнулся с ним в деле, когда уничтожили троих боевиков, направлявшихся к Ночному волку с грузом необходимых боеприпасов, продуктов и солнечной батареей электропитания.
Трескоед он и есть трескоед. И ничего тут не поделаешь. Командир Архангельского сводного отряда милиции Николай Александрович Евтихеев тоже, как и Варламов, носил погоны подполковника милиции. На «земле» он был начальником ОВД города Коряжмы, спокойный по натуре своей человек и почти не пьющий водки. Разумеется, в Архангельске для него и солнце было солнечней и вода мокрее, да и жила там его любимая женушка, родившая Евтихееву двоих сыновей и лапочку дочку.
Командир астраханского сводного отряда милиции Василий Васильевич Семёнов, однако, тоже подполковник, пришел в милицию, помыкавшись по жизни, и не найдя себе в ней другого места, после службы в армии. Его пограничную заставу сократили, сократили и его тридцатичетырехлетнего подполковника заместителя командира. В милиции он себя нашел сразу, став заместителем по службе одного из райотделов внутренних дел. Павелецкий любил возить на его КПП и ПВД различного рода комиссии и проверки. Всё на них было четко по военному, выложено камешками и покрашено, кусты подстрижены по ранжиру, наглядная агитация в наличии сверкала глянцем свежих красок.
Павла Сергеевича Быстрова, доблестного майора, владельца нескольких киосков, оформленных на жену в городе Ейске, занесло в Чечню исключительно за получением удостоверения ветерана боевых действий. СОМ Краснодарского края по результатам работы влачил самое скромное существование. За то всегда был богат «гуманитаркой», сыт и в меру пьян, а, ещё и нос имел в табаке. Любая проверка, приезжавшая на КПП или ПВД майора Быстрова, тут же утопала в изобилии сырокопченостей и вкусных ароматных коньяков.
