и страха. Его тело отреагировало мгновенно — он со всех ног кинулся через кусты, пригнувшись почти до земли. В спину затарахтели автоматные очереди, с ними смешались крики немцев.
Шубин резко повернул в сторону, потом снова изменил траекторию движения: петлять из стороны в сторону — это единственное, что сейчас поможет избежать ранения. К сожалению, немцы пришли в себя и с криками кинулись за беглецом. За редкими деревьями его фигура мелькала слишком быстро, чтобы пустить смертельную меткую пулю. Только и укрыться бегущему человеку было невозможно: трое фрицев стремительно преследовали его. И на их стороне было важное преимущество: немецкие солдаты были полны сил, а не пробирались всю ночь по скалистым холмам наверх. Глеб чувствовал спиной, не поворачиваясь, что его преследователи всё ближе и ближе. Бежать бесполезно: он с каждым шагом теряет силы. Куда деваться? Окружающий лес слишком редкий, чтобы скрыться от погони в зарослях или за гущей веток деревьев. Он замедлил движение на несколько секунд, боковым взглядом поймал что-то светлое между зелено-серой массой растительности. Кинулся туда и чуть не впечатался в скалистый плитняк, который невысокой грядой тянулся на запад.
Низкие каменные холмы изгибались длинной полосой и разреза́ли лесной массив, как серая стрела. Глеб упал на колени; в самом низу под скалистым отвесом он увидел узкую темную щель, откуда повеяло холодом. Вот его надежда на спасение: здесь можно скрыться от немецкого огня. Разведчик лег на живот и, будто ящерица, проскользнул внутрь щели среди камней. Бока и голову больно ободрало жесткими стенками: лаз оказался очень узким. На несколько секунд он застрял, беспомощно дернулся, потом вдохнул и что было сил оттолкнулся сапогами, чтобы протиснуться вперед.
Внутри было темно, только через узкую щель проникало немного света. В серой полоске были видны россыпь камней и узкие стены возле входа в пещеру, а остальное пространство было скрыто. Рассматривать, что находится вокруг, разведчику сейчас было не с руки; он затаился, чтобы не выдать свой схрон.
Совсем рядом раздались топот и тяжелое дыхание преследователей. Они закрутились у каменной гряды, не понимая, куда исчез беглец. Но всё-таки один из них заметил темный проем:
— Эй, вот какой-то лаз! Он спрятался здесь!
— Идиот. — Капрал с силой за шиворот притянул солдата к земле. — Быстрее стреляй, стреляй туда из автомата!
Шубин лежа пополз назад и в сторону, чтобы как можно дальше оказаться от траектории автоматной очереди. Он вжался в боковую стенку и бесшумно двинулся в глубину пролома позади него. К его удивлению, пещера не закончилась каменной стенкой — провал вел всё дальше и дальше, наоборот постепенно расширяясь. Каменные стены уже не задевали боков, лишь дорожка из мелких камешков шевелилась под руками и ногами.
Эхом разлетелся по пещере грохот выстрелов, осколки породы посыпались на Шубина. Он стремительно начал двигаться еще глубже в пещеру, чтобы не попасть под огонь. Снова выстрел, и пули ударили левее, высекли искры в каменной стене, не задев Глеба.
Голос выкрикнул:
— Тут никого нет, герр капрал!
«Тот самый капрал всё-таки проснулся раньше, пришел с проверкой и отправился на поиск сбежавших постовых», — сообразил разведчик.
Солдату ответил грубый голос:
— Идиоты, он там! Как бы ему удалось сбежать: весь лес как на ладони! Давай, ты, лезь туда внутрь! Пошел!
Тусклый свет совсем погас, худое тело перекрыло щель. Рядовой просунул ствол автомата подальше — теперь он точно расстреляет весь периметр пещеры! Глеб выкинул вперед руку с пистолетом и нажал на спусковой крючок. Выстрел! Немец в проеме скалы дернулся и затих, не успев нажать на спусковой крючок своего оружия.
— Он там, там! — заревел во весь голос капрал Шнитке.
А второй, более тонкий, заверещал в ответ:
— Он убил его! Он убил рядового Рота!
— Вытащи своего дружка и убей русского! — приказал Шнитке.
— Нет, нет. Он застрелит и меня! — Солдат в ужасе отказался выполнять приказ.
Потом немцы оба замолчали. Теперь они не могли обстрелять пещерку: тело Рота заблокировало проем. Сунуться в узкое пространство и вытащить его никто из них не рискнул. Сто́ит оказаться в узком просвете — и следующая пуля русского найдет новую цель.
Шнитке снова заревел:
— Это всё вы, идиоты! Если бы вы не бросили поста и не кинулись шляться по лесу, то ничего не было бы. Я сразу понял, когда пришел к вам с проверкой, что тут дело нечисто! Придурки! Это партизан или русский диверсант! Надо выкурить его оттуда.
— Умоляю, герр Шнитке, господин капрал, не заставляйте меня туда лезть, — заскулил молодой немец. — Он убьет меня, как и Рота. Убьет, у него есть оружие. Давайте уйдем отсюда, скажем, что Рот дезертировал и сбежал с поста. Я никому не расскажу ничего!
— Черта с два! — выругался капрал. — Я выкурю этого русского оттуда и получу за это крест и кучу рейхсмарок! Нет, еще лучше! Я сейчас приведу офицера Краузе, и он простит мне карточный долг за такую добычу. Черт с ним, с крестом, зачем мне эта висюлька. Закидаем гранатами, чтобы никакого риска, а потом предъявим труп в штабе! Остаешься здесь на карауле, не своди глаз с этой дурацкой щели! И без фокусов, ни на шаг не отходи от входа. А еще не разговаривай с ним! Я сейчас приду с подмогой и с гранатами! Карауль, или я вместо него притащу твой труп! Я сейчас вернусь, вот тогда повеселимся. Устроим охоту на русского партизана, будем травить его, как лису в норе! — радостно выкрикнул Шнитке, довольный своей задумкой.
— Есть, герр капрал, — отозвался дрожащий голос, и тяжелые шаги Шнитке затопали прочь.
Охранник остался у входа в пещеру. От ужаса он тихо поскуливал и всё-таки выполнял приказ — не отходил от узкого прохода в каменном холме. Шубин мог бы легко с ним справиться, но теперь мертвое тело в щели мешало ему напасть неожиданно. Он не успеет выбраться через узкий лаз, а вот немецкому солдату как раз хватит этой заминки, чтобы выпустить десяток пуль из автомата прямо в упор. Разведчик понимал: он оказался в ловушке. Выбраться из пещеры невозможно, уже через четверть часа немцы начнут заваливать пещерку гранатами, и он погибнет. В отчаянии капитан сжал кулаки: неужели всё?
