Мысль была настолько соблазнительной, что Шатов с минуту обдумывал ее, прежде чем покрутил пальцем у виска. Не хватало только, чтобы ему сделали замечание по поводу хулиганства. Действовать нужно тоньше. Например…
Шатов осторожно обвел взглядом стены комнаты. Ему уже начинают мерещиться скрытые камеры и магнитофоны. Фигня, какие камеры и какие магнитофоны? Жрать самогона нужно меньше.
Вяло прикрикнул, подумал Шатов, нужно жестче. Не может тут быть камер и микрофонов. Не может! Не накручивай себя, не то совсем с ума сойдешь!
Уже лучше, значительно лучше. Теперь – матом. А потом…
Но дурацкое чувство не проходило. Шатов осторожно прошел по комнате и сел на тахту. Ну и что из того, что камер наблюдения быть не может? Будем представлять себе, что они есть. И поведение всех местных аборигенов рассматривать, как подозрительное и умышленное. Против Шатова. До тех пор, пока не удастся хоть как-то закрепиться в реальности. Во всяком случае, понять, что именно с ним произошло на самом деле, а что – только примерещилось под действием… Какая разница, под действием чего?
Вести себя нужно естественно, но уделяя внимание мелочам. На всякий пожарный случай. Что может быть самым естественным сейчас? Выложить вещи из сумки.
Кстати, Шатов подвинул к себе сумку. Если он вчера поселился здесь, успел познакомиться с Дмитрием Петровичем… Стоп. Шатов задумчиво почесал шрам.
Сегодня утром, за неимением фантазии и ввиду наличия скудоумия, мы ляпнули Дмитрию Петровичу, что ходили встречать рассвет. И он поверил.
Если предположить, что Шатов действительно мог пойти встречать рассвет, то какого черта он поволок с собой сумку? И почему он эту сумку не разобрал накануне?
В гостинице он, между прочим, вещи из сумки вынул, но ничем ему это впоследствии не помогло. Значит, нужно не просто вещи разложить, но и…
В дверь постучали.
Светлана, подумал Шатов и крикнул:
– Войдите.
– Здравствуйте, Женя, – сказал высокий сухощавый парень лет тридцати.
– Здравствуйте, – вежливо, но не слишком уверенно ответил Шатов.
Парня он не знал. Во всяком случае – не помнил. Совершенно. Абсолютно. Не помнил, или все-таки не знал?
– Меня зовут Игорь, – парень широко улыбнулся и протянул руку.
– Женя, – Шатов автоматически пожал руку, ожидая продолжения.
– А я только сегодня вернулся, а Дмитрий Петрович мне и говорит, что домик этот снова занят, что это вы.
– Я, – честно признался Шатов.
– Ну, я и решил сразу заскочить, познакомиться, так сказать, непосредственно.
– Вы присаживайтесь, – предложил Шатов.
– Да я на минутку, мне нужно будет бежать. Разве что вечером заскочу… Вы не будете возражать?
– Боже упаси. Почту за честь, – Шатов чуть привстал и церемонно поклонился.
– Черт, – Игорь рукой взъерошил себе волосы, – вот уж не думал, что придется лично пообщаться. Слухи разные были, но конкретно никто ничего не знал…
– Бывает, – кивнул Шатов.
Еще один почитатель, блин. Такое впечатление, что он действительно в восторге от встречи, что давно ее ожидал. И… Странно. Дмитрий Петрович бормотал о мести, о ее неотвратимости. Шатов даже поверил, что попал к хозяевам Дракона. А все встреченные пока чуть ли не на шею бросаются всячески, захлебываются слюной и мстить вроде бы не собираются.
– Шатов, – почти влюбленным голосом протянул Игорь.
– А видели бы вы, как я дом выбрал. С первой попытки, – гордо заявил Шатов.
– Мне Дмитрий Петрович говорил, – кивнул Игорь и осекся.
– Вчера говорил? – деловито переспросил Шатов. – Или сегодня утром?
Улыбка медленно сползла с лица парня.
– Мне пора.
– Понимаю, пора, – теперь уже Шатов улыбнулся.
Должен же хоть кто-то улыбаться в этой комнате. Игорь уже не хочет. Глазки у него, правда, не улыбались и до этого, глазки у него настороженно ощупывали лицо Шатова, словно что-то прикидывая и взвешивая.
В свое время подростку Шатову очень понравилось словечко рекогносцировка. Его произносили профессиональные военные в фильмах про войну, и Шатов потратил некоторое количество усилий, чтобы слово запомнить и научиться воспроизводить без пауз. Рекогносцировка. Это когда военачальник объезжает будущее поле битвы и прикидывает, как бы ему посильнее врезать противнику.
Вот глаза Игоря, не обращая внимания на цветущую улыбку, именно проводили рекогносцировку. Намечали сектора обстрела, направления главного удара и тому подобное.
– Я пойду, – предупредил Игорь.
– Да ради бога! – Шатов поднял руки, чтобы показать, что не собирается задерживать собеседника. – Вечерком – милости прошу.
– Обязательно.
Но выйти Игорь не успел – в комнату стремительно вошла Светлана.
– Игорь, привет! – Светлана запечатлела звонкий поцелуй на щеке парня. – Как прошла охота?
– Нормально, – Игорь искоса глянул на Шатова, – как обычно. Затравили, ждем.
– Здорово, – восхищенно сказала Светлана, – когда будете заканчивать?
– В любую минуту, как только – так сразу.
– А что говорит замок?
Игорь снова бросил взгляд на Шатова, взгляд на этот раз достаточно долгий, похожий на предупреждение. Или напоминание Свете о том, что они в комнате не одни.
– Ты торопишься? – спросила Света.
– Да.
– В Школу сегодня зайдешь?
– А что?
– Там будет Евгений Сергеевич.
– Серьезно? – Игорь вежливо посмотрел на Шатова. – Тогда – обязательно. Ни за что не пропущу.
Шатов задумчиво смотрел на закрывшуюся за Игорем дверь, когда Светлана села на тахту возле него. На расстоянии немного меньшем официального, но большем интимного, слава богу.
Могла вообще бухнуться на колени и обнять за шею. Свободно. Эта нынешняя молодежь… И что бы тогда пришлось делать старому уставшему журналисту? Спасать свой моральный облик или мужское достоинство? Отпихивать или… Шатов откашлялся, надеясь, что не покраснел. Твои мысли, Шатов, твои враги. Или это еще один признак безумия? Хрен вам, господин Шатов. Это если бы ты перестал думать всякие глупости и двусмысленности, тогда бы появился повод для беспокойства. А так – все в норме. Все отлично. Ты еще пока не сошел с ума. Ты еще только собираешься спросить у девушке об этом. Не сошел ли я с ума?
– Света… – для придания доверительности разговору следовало положить ей руку на плечо или, хотя бы, на руку. Но…
– Света, я хотел кое-что выяснить у вас…
– Да, – девушка спокойно посмотрела Шатову в глаза.
– Вы только не смейтесь, – попросил Шатов.
– Ни в коем случае, Евгений Сергеевич, честно.
Какая вежливая и симпатичная пошла нынче молодежь, мысленно порадовался Шатов. И талантливая.
– Мы с вами недавно разговаривали… – Шатов придал своей фразе интонацию, среднюю между утвердительной и вопросительной.
– Разговаривали, – кивнула Светлана.
Один – один, подумал Шатов. Он спросил двусмысленно, она двусмысленно ответила. Теперь попытайся понять, Шатов, что она имеет ввиду. Вы с ней разговаривали накануне или только вот недавно, в доме у Дмитрия Петровича?
Шатов откашлялся.
– Мы с вами шли по дороге к селу… – снова попробуем полувопросительную интонацию.
– Шли, – подтвердила Светлана.
Слава богу, таки шли.
– И разговаривали… – Шатов чуть затаил дыхание.
– Разговаривали.
– И о чем? – Шатов чуть приподнял бровь, чуть-чуть, немного иронично. Мол, я-то помню, о чем мы с тобой разговаривали, а вот помнишь ли ты свои обещания и то, о чем говорила…
Только через несколько секунд Шатов вдруг подумал, что эта его фраза попахивает двусмысленностью. Если Светлана действительно говорила о том, что он ей понравился… Если она действительно потерлась тогда щекой о его руку, то все, что сейчас происходит в комнате выглядит, мягко говоря, пошло. Мужик зазвал к себе в комнату семнадцатилетнюю девчонку и напоминает ей о ее неосторожности.
Сейчас Светлана начнет раздеваться, или станет раздевать его, или просто полезет с поцелуями, а он начнет ей объяснять, что не это имел ввиду, начнет ее мягко отпихивать, а потом войдет Дмитрий Петрович и скажет, что Шатов молодец, с первой попытки попал куда нужно, или Игорь войдет, чтобы продолжить знакомство и решит, что присутствует при совращении малолетних.
Шатов вздрогнул, когда Светлана засмеялась.
– Но я же просил не смеяться.
– У вас было такое странное выражение лица.
– Выражение как выражение… – буркнул Шатов.
– Очень милое, – Светлана чуть наклонилась к Шатову, и тот почувствовал легкий запах ландыша.
– Так о чем мы с вами разговаривали?
– Вы спросили меня о селе, сказали, что у него странное название…
