получить нужные данные. Скажите, сколько у нас снарядов для гаубиц SFH и для пушек Flak-43?
– Вообще-то такие сведения являются секретными, и я должен получить письменное подтверждение… – начал майор Вюрст.
Но Шубин тут же перебил его. Сейчас важна была стремительность; нельзя было давать немцу ни секунды для размышлений и сомнений.
– Вот мое предписание, – заявил он, достав бумагу, похищенную в штабе, и сунув ее под нос начальнику склада верхней шапкой, на которой была видна надпись «Штаб армии».
– Но у меня совсем нет времени на долгое чтение бумаг! – продолжал Шубин. – Уже через двадцать минут командующий армией ждет моего донесения. А мне от вас нужно еще забежать на продуктовый склад, а также к медикам. И к чему такие проволочки? Ведь мы делаем одно общее дело, не так ли?
– Да, конечно, но… – промямлил Вюрст.
– А если так, продиктуйте мне скорее нужные данные, а я запишу, – поторопил майора Шубин.
И, чтобы показать свою готовность записать нужные данные, он достал карандаш и блокнот. И тут, открывая блокнот, он заметил последнюю заполненную страницу блокнота. Он сам заполнял ее вчера, когда записывал число бойцов, погибших и раненых в этот день. Записывал, естественно, по-русски.
Он находился на грани провала! Но ему повезло: майор Вюрст, как видно, был подслеповат и ничего не заметил. Шубин повернул блокнот чистой стороной вверх, взял карандаш поудобнее и приготовился записывать.
И начальник склада отступил перед таким напором. Он принялся диктовать количество снарядных ящиков, находящихся у него на складе, – снарядов для гаубиц большого калибра, малого калибра, снарядов для зенитных и противотанковых орудий… Глеб едва успевал записывать.
Получив нужные сведения, он убрал блокнот и спросил, как пройти к продуктовому складу. Майор Вюрст объяснил настырному капитану дорогу, а когда тот ушел, задумался: правильно ли он сделал, что дал этому человеку так много сведений? «Надо было все же взять у него предписание из штаба и внимательно его прочитать, – размышлял Вюрст. – Да, и вот еще вопрос: с каких это пор в порученцах у генерала Паулюса ходят артиллерийские офицеры?» Ответа на эти вопросы майор не нашел, но решил, что от того, что он дал капитану кое-какую информацию, большой беды не будет. Майор Вюрст ошибался, но понял это не скоро, лишь спустя пару месяцев…
Между тем Шубин, покинув доверчивого майора Вюрста, отправился на продовольственный склад. И здесь тоже все прошло гладко: снова все решил напор, натиск и бумага из штаба, из которой Шубин показывал лишь первый лист, да и то не весь. Ознакомившись с ситуацией на складах 6-й армии, Шубин пришел к выводу, что большого количества боеприпасов и продовольствия армия не имеет. И того и другого ей хватит от силы на три недели, если прекратится подвоз боеприпасов и провизии из тыла.
Оставалось еще посетить медиков, чтобы узнать о запасе медикаментов. Да еще было бы неплохо поискать другие немецкие аэродромы, узнать, сколько на них самолетов. Правда, беседуя с немецкими снабженцами, Шубин и не заметил, как прошел весь день, уже начало смеркаться. «Ладно, аэродромами я займусь завтра, – решил Глеб. – Сегодня загляну к медикам, запишу их данные, а потом буду искать ночлег. Может, вернуться в штаб, попроситься там переночевать? Или на складе у майора Вюрста? Нет, пожалуй, там мне будет как-то неспокойно. Переночую лучше в каких-нибудь развалинах, так мне привычней…»
Он уже подходил к складу медикаментов, когда откуда-то из-за угла навстречу ему вынырнул военный патруль. Патруль как патруль, четверо солдат с винтовками, рядом лейтенант, чего их бояться? Но рядом с солдатами шла та самая машинистка, со стола которой Шубин позаимствовал документ, лежавший сейчас у него в кармане. Увидев Глеба, девушка остановилась, указала на него пальцем и закричала:
– Вот он! Это тот самый офицер, который унес из штаба важный документ! Задержите его!
Тут же послышалась команда лейтенанта:
– Стойте! Вы должны объяснить свое поведение!
Немцы пока еще не подозревали, что перед ними вражеский лазутчик. Они всего лишь хотели вернуть документ и добиться объяснений. Но эти объяснения, как знал Шубин, ничем хорошим не могли закончиться. При первой же проверке его легенда развалилась бы на глазах. Так что беседовать с патрулем у него не было никакого желания. Поэтому Шубин без лишних слов выхватил «маузер» и открыл огонь по патрульным.
Стрелял он хорошо, но не мог же он свалить сразу всех солдат и офицера! К тому же немцы тоже умели воевать. После первых же выстрелов «господина офицера» они бросились в разные стороны и тоже открыли огонь. А машинистка, поднявшая всю эту тревогу, бросилась на землю и закрыла голову руками.
Шубин стрелял метко, но и немцы стреляли не хуже. Одна пуля просвистела рядом с головой разведчика, другая сбила с него фуражку. Надо было уходить. Глеб повернулся, скрылся в развалинах и стал уходить все дальше и дальше.
Постепенно стрельба позади затихла. Немецкий патруль не решился в сгустившейся темноте идти вглубь развалин. Однако Глеб понимал, что немцы не откажутся от поисков, не оставят его в покое. Сейчас начальник патруля доложит о происшествии в контрразведку, там сообразят, что дело нечисто, что произошло не простое недоразумение. Поймут, что к ним в тыл проник советский разведчик. Сформируют полноценную группу для поимки противника и завтра с утра начнут прочесывать развалины, дом за домом. Значит, в этом районе оставаться нельзя – нужно уходить от него подальше. Впрочем, этого требовали и интересы дела. Ведь у Шубина осталось одно невыполненное задание – разведать расположение нескольких немецких аэродромов. А он пока видел только один. Значит, завтра надо будет заняться поиском остальных. Он успеет: ведь на проведение рейда ему было отведено два дня. Вот он вторые сутки пребывания у немцев в тылу и посвятит поиску аэродромов. Только переночует где-нибудь – и займется выполнением второй части задания.
«Да, но место для ночевки мне надо выбрать не здесь, а подальше отсюда, – подумал Шубин. – Надо двинуться южнее – в тот район, где немцы вышли к Волге и меньше опасаются наших разведчиков. Скорее всего, и аэродромы там располагаются. А еще для их поиска мне надо будет сменить легенду и реквизит. «Капитана Шольца» пора отправить в отставку – у врагов ему веры уже нет. Надо раздобыть другую амуницию. А еще неплохо бы обзавестись средством передвижения: на своих двоих я не успею обойти все аэродромы. Лучше всего было бы заполучить мотоцикл».
Он стал размышлять об этом и решил, что мотоцикл и форму он сможет скорее всего достать в одном месте – возле какого-нибудь немецкого штаба. Ведь
