Спецназовец не ответив, стал говорить о своем:
– У меня приказ доставить продовольствие на этот склад.
– Опомнитесь, вы находитесь в чужой стране. Вам нечего здесь делать.
Стоя напротив француза, Татаринов слышал, как стонут раненые, лежащие в кузове одной из машин. Его сослуживцы. А он не в состоянии оказать им помощь, потому что напротив стоит херня в погонах и рассказывает ему про белый свет.
Когда подошла основная колонна, Татаринов поспешил найти «бычий рог» и спросить его, а какого хрена французы заняли склад.
Понятно, что там уже нет никаких гвардейцев, нет никаких грузчиков. Они приехали на полностью неподготовленное место. Нет, на захваченный чужими войсками объект! Кому тут сдавать муку?!
Худой человек в белом сделал каменное лицо и подошел к Паскалю. Начался резкий диалог на французском языке.
Из которого поспешивший с переводом Серов выудил следующее:
– Какого черта! Я заместитель министра продовольствия, – о, какая фигура с ними ездит, а мы и не в курсе, – дело на контроле у президента.
– Мы не признаем вашего президента и не признаем результаты выборов, – ответил ему французский майор. – Это государство находится под влиянием и защитой Парижа.
– Вы что-то путаете! Ваша страна Франция, а Джибути моя страна! Вы уберетесь отсюда немедленно, иначе я доложу президенту. Сюда прибудет национальная гвардия, и вас вынесут вперед ногами.
– Не смешите меня! У вас нет подготовленных людей. Моя рота без труда отобьет все ваши попытки захватить склад. Мы предлагали вам, всего-навсего, всю муку, которую привезли русские, отдать оппозиции. Не согласились – пеняйте на себя.
Татаринов взял под локоток и отвел «бычий рог» в сторону.
– Что это за склады?
– Это стратегический склад государства Джибути. Здесь находятся все продовольствие и все имущество, которым мы располагаем. К сожалению, французы установили контроль над этим складом. Теперь у нашего президента практически нет никаких ресурсов. Достаточно одной недели такой блокады, и население восстанет, не получая минимальную помощь.
– Ипать-копать, – Татаринов отошел в сторону и закурил.
Первый раз ощущение, что они где-то на Луне или Марсе, посетило Татаринова, когда корабль приближался к берегу Джибути. Странно ведь, сам на Луне или Марсе не был, а ощущение, что снова туда попал, есть. Телевизор – это сила.
Красно-коричнево-серый пейзаж окружал его. Выжженная солнцем богатая окислами железа почва давала красный и коричневый цвета, а дома, сложенные из местного камня и стоявшие на окраине города, выглядели серыми.
Тем временем Серов продолжал переводить, но и без его прерывистой речи Татаринов осознавал, что договориться стороны не смогут.
«Бычий рог» в бессилии отступил, а на дороге, по которой недавно проехал Татаринов, показался… Т-90. Танк! Танк катил позади черного джипа, но все равно вначале глаза выхватили броню, а потом и вихляющийся перед ним автомобильчик.
Новое неизвестное в сложившемся уравнении заметили все присутствующие. Француз как-то сник, а местные водители возликовали.
Агрегат, выехавший когда-то из ворот «Уралвагонзавода», подрулил вплотную к воротам и, повернув башню, направил дуло непосредственно на Паскаля; только затем из джипа, остановившегося тут же, выкатился почти шарообразный президент Народно-Демократической Республики Джибути, лично. Ни с кем не здороваясь, он поднял указательный палец вверх и после чего ткнул этим пальцем в сторону французского офицера.
Властоносец что-то яростно выговаривал Паскалю на местном, даже не на французском языке, а Татаринов и остальные морпехи с интересом рассматривали облачение президента.
«Что хотите со мной делайте, – думал про себя Поручик, – но, когда я буду об этом рассказывать, мне вряд ли кто поверит».
Через плечо президента на дорогом темно-синем строгом английском костюме висела шкура леопарда. Натуральная. Определить легко, потому как кроме самой шкуры была еще и сохранена голова животного.
В череп благородного зверя вместо глаз вставили огромные сапфиры, и те сверкали, напоминая Голицыну божественно-благородным синим цвет глаз любимых им женщин, оставшихся в далекой России.
Тем временем президент распалялся все больше. Подданные, которые не каждый день могли видеть так близко своего кумира, начали плотнее подходить к воротам. Башня танка немного отъехала в сторону, и дуло начало подниматься вверх. Сапфир Нияз орал как носорог. Паскаль и его легионеры достаточно спокойно выслушивали брань, но не двигались с места.
Вдруг вождь – ну какой президент, чуть больше полумиллиона народу, вождь конечно – резко поднял руку и махнул ей.
Танк выстрелил.
Поверьте, не слишком много в мире найдется идиотов, которые по доброй воле будут стоять рядом с махиной и слушать, как она стреляет.
Тех аборигенов, что стояли поблизости от боевой машины, сдуло метров на десять, причем хватались за собственные головы далеко не все. Многим понравилось. Люди восторженно запрыгали и засмеялись. Кто-то проорал непонятно-воинственное, и толпа ответила зачинщику возбужденным гулом.
Паскаль от неожиданности вздрогнул. Татаринов точно так же, как и остальные, получил по ушам звуковой волной. Его немного пошатнуло и развернуло в сторону.
Хорошо, что морпехи находились от танка в некотором отдалении. Это не орешком щелкнуть, это, млять, пальнуть из 125-миллиметровой пушки.
У двоих местных началось кровотечение из ушей. Их быстро убрали в сторону, чтобы они не портили оптимистичную картину и не ломали президенту настрой на победу.
Паскаль побледнел и отдав резко честь, сообщил, что собирается со своими подчиненными валить.
Бросив несколько слов в толпу, вождь в леопарде вызвал ликование. Удовлетворенный произведенным впечатлением Винни Пух, точно Винни Пух, поискал глазами русских.
Он поспешил самолично подойти и пожать руки Татаринову и еще нескольким стоящим рядом с ним солдатам и офицерам, после чего подозвал командира своей гвардии, того, что сопровождал колонну с грузом, и спросил у него что-то.
Прозвучал краткий ответ.
Президент снова посмотрел на русских:
– Мал-лад-цы! – выкрикнул он, не попадая в ударение, и развернувшись, двинулся к своей машине.
Когда лидер государства исчез вместе со своим танком, напряжение очередного противостояния спало.
Французы, открыв ворота, выехали прочь на трех грузовых автомобилях.
Вот она – сила слова.
Татаринов в который раз закурил.
– Кажись, все. – Он смотрел, как местные машины заезжают в ворота. Боевиков покрошили, ниточку провели. Водилам осталось трижды съездить до порта и обратно, после чего вернуть на ворота свою охрану и жить счастливо и припеваючи на берегу океана. Может, они и раньше своих пришлют. Сколько можно тут торчать.
Долгие годы службы научили Татаринова не расслабляться посреди дороги. Приедет, будет дома на своем диване медитировать. Как хочется на кораблик и адью.
«Бычий рог» как будто читал его мысли:
– Подождите, пока мы разгрузимся. Президент просил.
«Ваш феодал, конечно, лихой парень и шкура у него леопардовая на плече, но достал конкретно».
Вслух кавторанга сказал только одно:
– Есть.
На вопрос, имеется ли у них здесь больница, Исмаил – командир гвардии, стоящий рядом, посоветовал туда не ехать, а лучше привезти медиков сюда вместе с инструментом.
– В больнице недавно был бой, а потому на складе куда чище.
Кавторанга согласился.
Морпехи втащили раненых в ближайший ангар и организовали подобие небольшого лазарета.
Не прошло и пяти минут после того как Паскаль убрался к чертовой матери, в небе появились два вертолета. Брат с сестрой, «дельфинчики» с привязанными внизу грузами. Оставленный распоряжаться во дворе Голицын с неодобрением посмотрел на яйценосные игрушки. Вряд ли под днищем у них закреплены бомбы. Тогда что? Посмотрел в бинокль. Ящики какие-то.
Поручику стало так грустно, что подсознательно захотелось прижаться к большой теплой… груди. Они находились в этом дурдоме вторые сутки. Как-то вдруг захотелось чашечку хорошего кофе и опять же французскую булочку. Чего им не живется под Эйфелевой башней? Лазят по всей Африке.
Вертолеты зависли слева от складов, над пустым безжизненным плато, испещренным мелкими канавками и пересохшими руслами лавовых рек.
Часовой, который всего несколько минут назад занял место французского солдата на вышке, попросил Голицына подняться к нему. По интонации в голосе Поручик понял, что его приглашают не на девичьи попки в бинокль пялиться.
Тараканы не стали ждать, когда скроется солнце, чтобы вылезти из норок и порыскать в темноте чего съестного. Они вылезли днем.
К спущенным на землю контейнерам бежал не отряд, а скорее толпа людей с зелеными повязками на руках.
На здоровые ящики быстро запрыгнули шустренькие человечки, отцепили крюки, и вертолеты отправились в обратный путь, оставляя на земле очередной подарок боевикам. Было видно и без бинокля, как маленькие черные фигурки достают из контейнеров некие корявые палки, которые при не сильном напряжении глаз Голицын легко опознал. Автоматическое оружие!
