видел ее раньше много раз и предпочел бы не вставать у нее на пути. Записи с камер подсказывают, что со дня смерти Кристины Нарима ищет нового владельца — вчера, против обыкновения, в бар заглядывали не столько завсегдатаи, сколько более-менее приличного вида мужчины и женщины, которых Нарима встречала на входе, указывая на поломанную вывеску.
Может, проблемы с электричеством отвратили их. Может, что-то другое.
Оглядевшись и убедившись, что никто на тебя не смотрит, ты проходишь в бар и запираешь дверь за собой. Даже не надо взламывать замок — ты много раз задерживался до утра и помогал Кристине закрывать «Кроличью лапку», так что отлично помнишь код. Нарима его так и не сменила.
Ты видел бар без посетителей, видел его до открытия и после закрытия, но все равно находиться здесь сейчас непривычно. Дело не в том, что Кристины нет рядом, дело в том, что ты знаешь — ее и не будет рядом уже никогда. Никто не будет материться, стаскивая ящики с пивом в подвал и возмущенно отвергая твою помощь, никто не будет ругаться на поставщиков, которые опять привезли просрочку, никто не будет бросать в тебя мокрой тряпкой, когда ты несешь чушь, или заваривать тебе чай, потому что ты выглядишь слишком паршиво.
Ты никогда больше не услышишь ее и не увидишь.
До этого момента тебе успешно удавалось гнать от себя подобные мысли.
Ты мотаешь головой и решаешь позвонить Гектору.
— Хэй, — невнятно отвечает он. — Что-то узнал?
Жрет, догадываешься ты. Живот урчит — ты сам не ел с прошлого дня.
— Это мой вопрос, — недовольно отвечаешь ты, запрыгнув за стойку. — Нашел что-нибудь у Захара?
— Много крови, четыре выбитых зуба, два отрезанных пальца.
— И... пули?
— Это еще меньше походило на результаты выстрелов.
Тема разговора ничуть не мешает Гектору жевать. Ты находишь под стойкой несколько упаковок с орешками и вяленым мясом и присоединяешься, приподняв шлем.
— И нет, разумеется, никаких пуль. Лицо парня провернули через мясорубку. Но знаешь, что интереснее всего в той записи? Он не кричал. Он был в сознании, пусть и полумертвый, но он не кричал.
Это правда. Черт. Ты становишься невнимательным. Ты был так заворожен происходящим, что упустил из виду важные детали.
— Ты знаешь, где теперь труп этого наемника?
— Нет, но могу узнать.
— Будь добр, — Гектор кашляет, подавившись.
— Вы осматривали бар? — спрашиваешь ты.
Гектор кашляет и хрипит. Ты ждешь.
В бумагах и записках, которые Кристина хранила под стойкой, не обнаруживается ничего интересного — номера поставщиков и аварийных служб, напоминалки себе насчет закупок... Наткнувшись на четвертую по счету заметку докупить «Миссионера» , ты останавливаешься. «Миссионер» был самым дешевым, отвратным и убийственным синтетическим виски в Аркадии. Убийственным — в прямом смысле слова. Даже завзятые алкаши, побирающиеся по помойкам, при выборе «Миссионера» или незамерзайки всерьез рассматривали незамерзайку в первую очередь. Ты никогда не видел его в «Кроличьей лапке». Конечно, Кристина могла подливать его в коктейли вместо чего-то более дорогого, но... четвертый заказ за последний месяц?
Ты пропускаешь мимо ушей половину слов Гектора. Он ругается на тебя.
— Вик, гаденыш, ты разве не слышал, как я кашляю? Где ты родился, в лесу или приюте для немых? Мог бы и поинтересоваться, как...
— Гектор, полиция осматривала бар?
— Не особо. Это же ты ее убил, помнишь? В ее квартире.
— Точно.
Ты проходишь в каморку, где Кристина вела бухгалтерию. Ее нетбук запаролен, но у тебя есть инструменты. Пока программа подбирает символы, ты слушаешь Гектора.
— Я все еще не нашел того, кто подкидывал нам пули все это время, но...
— Сколько подобных убийств было до Кристины?
— Минимум семь. Везде «Эвита», везде смерть дома, везде пуля в висок.
— Семь?!
— В полиции говорят о серийном убийце.
— И чем похожи жертвы?
— Владельцы мелкого бизнеса.
И все, вероятно, связаны с Триадой или Крестом. Ты просишь Гектора скинуть тебе список, он вместо этого говорит:
— Я так понимаю, все они так или иначе работали на одних и тех же ребят?
Ты раздумываешь, говорить ли Гектору о том, что ты узнал от Бага. И Триада, и Крест — неудобные темы для разговора с представителем «Эккарт». Если он решит, что в убийствах виноват Крест, то поднимется шум, и корпорация пошлет своих агентов разбираться в убийствах. Если это внутренние разборки в Триаде, «друзьях» корпорации, то наоборот, Гектор скажет тебе остановиться и не мешать... С другой стороны, это было бы отличной возможностью избавиться от навязанного сотрудничества — Вик послушно отойдет от дел, Джинн сможет действовать исключительно по своему разумению.
После допроса ты отметил, что «Эккарт» не послала собственных Восьмерок расследовать убийства. Этот факт тоже удивил Гектора.
— Триада, — уверенно говоришь ты. — Кристина работала на Триаду. И я пытаюсь понять, что она сделала не так.
«Кроме выбора стороны», — додумываешь ты.
Это объясняет, почему «Эккарт» не слишком заинтересована в раскрытии дела. Не объясняет, впрочем, почему Гектор вообще за него взялся.
— Зачем ты расследуешь это? — спрашиваешь ты без особой надежды на ответ. — Вы... корпорация подозревает участие Креста?
Но если так, то почему не снарядила Восьмерку, чтобы накопать побольше грязи на своих врагов?.. Что-то все равно не сходится. Обе гипотезы — с внушительными пробелами. И молчание Гектора не добавляет тебе понимания.
Ты вдруг осознаешь, что уже давно не слышишь жевания и чавканья. Вместо этого с той стороны доносится шум мотора и шин.
— Куда ты едешь?
— В бар, конечно. Ты сейчас там, я правильно понял?
Черт.
— Нет нужды, я уже сделал всю работу за тебя.
Ты пробегаешь взглядом по отчетам. Информация из записок подтверждается — слишком много стремного «Миссионера» для одного бара. Ты не знаешь, как именно Триада отмывала деньги через «Кроличью лапку», но отчеты наверняка пригодятся в полиции.
— Поздно, — беззаботно отзывается Гектор, — я все равно был рядом, сейчас заскочу.
Черт!
Ты переводишь звонок на наладонник, стаскиваешь шлем и не знаешь, куда его спрятать. В каморке едва хватает места на стол. Ты хочешь выйти на улицу, но слышишь звук тормозов, вдобавок, замечаешь свой чехол с винтовкой и мечом, брошенный у порога. Ты подхватываешь его, пока Гектор ругается, что ты так долго не можешь открыть ему дверь.
— Я тут немного занят! — огрызаешься ты,
