— И плевать на природу! — запальчиво воскликнула активистка, но тут же демонстративно захлопнула свой рот ладошкой. — Я забыла, что я не на митинге. Меня просто выведут!
— И не перед камерой, — подтвердил ее мнение Сергей. — Учтите, что вы присутствуете при секретном разговоре высшей важности, так что прячьтесь за штору от секьюрити — мы забираем на некоторое время вашего рыцаря.
Действительно, за небольшим столиком расселись Смирнов-отец, Федорцов и кто-то из VIP-персон, — туда и призывали их заботы завтрашнего дня.
Следующие два часа были наполнены непрерывными переговорами, представлениями и водопадом информации, перемешанной с откровенной дезинформацией. Марат по мере сил старался вникнуть в расклад основных сил, но это была не его игра и не его поле. Поэтому он по большей части положился на Боба — тот был гораздо больше искушен в вопросах большого бизнеса, который вел его хозяин. Сам Суворов решил дожидаться постановки конкретных задач, а нет — пусть его больше не привлекают к маневрам за политическими и экономическими кулисами…
На регистрацию в аэропорт приехали загодя — только засветилось утро. В зале-накопителе обнаружили некоторые знакомые лица из вчерашних участников приема, раскланялись. Подошли к Чокану Салтангазину, который важно излагал свои мудрые мысли аксакала вездесущей «афроангличанке» Мари. Она, свежая и работоспособная в этот утренний час, держала перед ним микрофон, ее оператор, выведенный накануне из зала, теперь исполнял свои профессиональные обязанности, держа на плече дорогую камеру.
— Баку мне очень нравится. Хороший город. Но мне противно видеть этих неудачников, перекрывающих улицы и кричащих в мегафоны всякую чушь. Они кричат, что лучше бы власти накормили народ, чем пыль пускать в глаза. Я не согласен с ними. Власти Азербайджана накормят свой народ. Просто нужно немного потерпеть. Нетерпеливость — вот один из главных недостатков всех тюркских народов. В Азербайджане экономическое положение такое же, какое было у нас в Казахстане лет десять назад. В то время у меня была маленькая зарплата, мне не всегда хватало денег. И не только мне. Почти всем. Но мне и в голову не приходило мысли хаять власти, обвинять их в том, что мне живется плохо. И при этом орать и кричать в толпе озлобленных демонстрантов, иногда устраивающих ужасные беспорядки. Я долго делал анализ и принял решение работать лучше, чтобы жилось лучше. Я собрал волю в кулак, приучил себя работать настолько, что действительно через некоторое время мне стало лучше жить. Я не направлял свою энергию на лишние дела, как выступления против властей, шествия, митинги… И не только я. Почти все. А кто выступил, получил по башке, милиция у нас строгая. На корню успокоили самых горячих. И правильно сделали. Потому что через несколько лет мы все стали жить намного лучше, чем раньше. Пускай на нефтяные деньги государства. И сейчас никто и не думает выступать против правительства. А те, кто брызгал пеной на митингах, сейчас являются успешными людьми и не хотят помнить свои ошибки.
У Азербайджана тоже будет все хорошо. Дайте государству нормально развиваться, не надо мешать мышиной возней и обливать грязью тех людей, которые что-то делают во имя государства. Оппозиция — это враги любого государства, это неудачники, у которых слишком много свободного времени, поэтому они существуют на подачки своих заграничных хозяев. Извините за резкие высказывания, но я так считаю…
Друзья слушали эту галиматью, тихо стоя неподалеку, чтобы не помешать записи. Марат негромко спросил:
— Что это он так старается?
— Планируется личный визит Назарбаева в Баку и Тбилиси. Он едет подготовить почву, поторговаться, пошпионить — примерно, как мы. Вот и делает политические реверансы перед осенними выборами в Азербайджане, к тому льет воду, чтобы не отвечать на конкретные вопросы, — довольно громко ответил Сергей. По крайней мере, достаточно громко, чтобы Мари оглянулась, сморщив носик. Впрочем, она тут же улыбнулась и, спрятав микрофон, бросила своего клиента, чтобы подойти к новой компании.
— Как, и вы здесь? Провожаете кого-то?
Последовали два галантных поцелуя руки и обычное пожатие от Марата.
— Провожаем друг друга, — объяснил Сергей. — Вчера перебрали на банкете и не можем вспомнить, кто же из нас должен лететь в Баку.
Мари, которая не смотрела «Иронию судьбы», сделала большие глаза и посоветовала:
— А вы посмотрите в билете: там должна быть фамилия.
Все полезли в карманы.
— У меня есть билет, — сказал Боб.
— И у меня, — поддержал Смирнов.
— Я тоже лечу, — завершил Марат.
Оценив немудреную шутку, Мари Кунц рассмеялась и позвала оператора, который не преминул как бы невзначай скользнуть по ним глазом камеры.
— Это мой напарник — Рой Элдридж, вчера я не могла вас познакомить. А как мне правильно представить вас? — Журналистка почувствовала профессиональный интерес и пыталась изящно выведать, с кем имеет дело.
— Сергей, Марат, — показал Боб, — а меня зовут Боб.
— И это все, что вы можете о себе сказать? — разочарованно сморщилась по своей привычке Мари.
Боб решительно заявил:
— Остальное не для прессы, а только очаровательной девушке в личном общении. Пойдемте в бар?
На самом деле засветка в прессе могла помочь им обратить на себя внимание в Баку, равно как и помешать их планам. На всякий случай следовало укрепить завязавшееся знакомство.
— Вы участвуете в совещании? — достаточно настойчиво расспрашивала Мари, вертя в руке стакан сока.
Сергей, неравнодушный к женскому полу по натуре и к тому же сердитый на Чокана, отвечал ей:
— Ваш знакомый Салтангазин, который излагал вам свои оригинальные взгляды, гораздо интереснее вам, Мари. Казахская нефть будет прикупом во всей будущей игре, так что вы зря покинули его ради нас.
Мари поежилась:
— У меня мурашки бегают от его взгляда. Смотрит, будто примеряет меня к своему гарему.
Боб подал голос:
— Ну что вы, в Казахстане многоженство даже не обсуждалось в парламенте. Вот в Баку, по-моему, Милли Меджлис собирался рассматривать этот вопрос. А что, эти проблемы тоже входят в круг ваших интересов?
— Только как свободной женщины, — закрылась ладонями журналистка. — Но раз есть опасность стать четвертой женой какого-нибудь нефтяного шейха, я предпочла бы иметь рядом таких защитников, как вы. — Она тонко намекнула на вчерашнюю услугу Боба. — Вы в нефтяном бизнесе? Кого вы представляете?
Запасной гусар Смирнов, беря пример с поручика Ржевского, тут же предложил рассказать фривольный анекдот в тему:
— Представьте себе Техас. Лента раскаленной дороги. Одиночные машины. Паренек голосует автостопом и видит притормаживающий «Форд», в котором сидит рыжеволосая девица. «Эй, бэби, подбросишь до Хьюстона?» — спрашивает он. Она в ответ: «А вы в нефтяном бизнесе?» — «Нет…» — растерянно пожимает плечами он. Она закрывает дверь и со словами: «Sorry», — уезжает. Проходит еще десять минут, останавливается жгучая брюнетка на черном «БМВ». «Эй, бэби, не подбросишь до Хьюстона?» — «А вы в нефтяном бизнесе?» — «Нет». — «Извините…» Еще через пятнадцать минут путника замечает фантастическая блондинка в красном «Феррари» — фигура, томный взгляд, бриллианты в ушах, — в общем, мечта Голливуда. «Эй, бэби, подбросишь до Хьюстона?» — «А вы в нефтяном бизнесе?» Паренек подумал: «Не стоять же мне здесь вечно, — и говорит: — Да, я в нефтяном бизнесе». Блондинка: «Ах! Конечно, садитесь!» — и распахивает дверь настежь. Автостопщик садится рядом с ней, блондинка трогается с места, проезжает 100 метров, съезжает на проселок и, не говоря ни слова, снимает с себя одежду… Пережив самый сумасшедший секс, который когда-либо был в его жизни, парень закуривает сигарету, смотрит в окно, на себя, на блондинку — и говорит ей: «Ну надо же, всего пятнадцать минут, как я в нефтяном бизнесе, а УЖЕ ТАКОЙ УСПЕХ!»
Мари покачала головой и сказала, указывая на цвет своих волос:
— Я была второй — брюнеткой, — которая захлопнула дверцу и уехала.
Марат заметил:
— Да мы и не голосуем на дороге. Ждем на заправочной станции, пока клиенты сами подъедут.
— Но, кажется, вы все-таки летите в Баку. Гора не идет к Магомету на этот раз?
Боб кивнул:
— Пожалуй, вы правы. Мы представляем российско-украинский консорциум, у которого нет доли в БТД, — так что мы не загрязняем акваторию Каспийского моря. Вы разочарованы?
Мари снова улыбнулась:
— Скорее, обрадована — за рыб и чаек. Но ведь вы, кажется, полностью — Богуслав, болгарин?
— Болгарские интересы нам тоже близки, — скромно заверил ее Боб и добавил: — А этот Дон Жуан — младший Смирнов, заместитель и наследник нефтяного… м-м-м, не шейха — думного боярина. Похоже, он тоже склонен к многоженству.
