Я слышу вопль, который он испускает при падении.
Крик удаляется и заканчивается жутким глухим «плюх», который сразу заглушается воем толпы.
Если хоть немного раскинуть мозгами, станет ясно, что я рисковал своей шкурой за здорово живешь.
Я думаю об этом, склоняясь над трупом застреленного старого англичанина.
Тело лежит на полу в маленьком пыльном в помещении рядом с товарной станцией.
Здесь инспектора из криминальной полиции, журналисты, фотографы...
Трещит магний. Завтра моя физия появится на первой странице всех газет. Это укрепит мою репутацию у кисок, которым я хочу только добра, но зато сколько мерзавцев будут мечтать положить конец моим подвигам!
– Вы обшарили его карманы? – спрашиваю я коллег.
– Да.
– Установили личность?
– Это англичанин из высшего общества: лорд Сей...
– Что?
Я подскакиваю. Лорд Сей! Ну конечно, в устах умирающего это дает нечто близкое к Орсей... Значит, МИД тут совершенно ни при чем. Лорд Сей... Это имя мне ничего не говорит...
– Кто он такой? – спрашиваю я. Полицейские ничего не знают, но один из журналистов выходит вперед:
– Не думаю, что ошибаюсь. Мне кажется, лорд Сей эксперт... вроде бы по драгоценным камням... В общем, очень авторитетный специалист. Вернее, был.
Я благодарю его.
Мои коллеги сообщают мне, что уже послали в Англию телеграмму с просьбой прислать сведения об убитом. Я прошу их переслать нам информацию, как только они ее получат, и сваливаю.
У меня невероятный упадок сил. Ноги дрожат, башка кружится. Дает о себе знать усталость.
Я мобилизую одного из полицейских и велю ему отвезти меня в контору. Приехав по назначению, заваливаюсь в кабинет патрона. Его большое кожаное кресло радушно принимает меня.
– Что-то не так? – спрашивает шеф.
– Вымотался, – признаюсь я. – При таком режиме и носорог подаст в отставку... Тянусь рукой к телефону.
– Разрешите?
– Бога ради.
Набираю номер, и моя славная матушка Фелиси отвечает.
– Алло! А, это ты! – восклицает она. И спешит спросить: – Ты сегодня придешь ужинать?
– Надеюсь, да. А пока, будь добра, пришли мне в контору мой серый костюм.
– С тобой что-то случилось?
– Да нет, просто сел на только что выкрашенную скамейку.
Конечно, я ее не провел. Она вздыхает и говорит, что ей надо было повеситься прямо в тот день, когда она меня родила.
Я так громко чмокаю ее в трубку, что у нее чуть не лопается барабанная перепонка, и играю отбой.
– Хотите чего-нибудь выпить? – спрашивает босс.
– Еще как! – отвечаю. – Здоровенную чашку черного кофе с бутербродами, потом пузырек рома...
Он передает мой заказ, и его торопятся исполнить. Получив в свое распоряжение требуемый материал, я сажусь за стол в прямом и переносном смысле, то есть ем и одновременно рассказываю патрону о том, чем занимался в последние часы.
– Значит, – говорит он, – мы получили разгадку этой истории с Орсеем... Признаюсь вам, что предпочитаю это покушение тому, которого мы боялись.
– Кстати, как прошла конференция?
– Отлично. Она закончилась час назад. Он ощупывает свой биллиардный шар.
– Зато, признаюсь вам, я ничего не понимаю в смерти этого человека...
– Я тоже. Подождем сведений о нем. Мы обязательно установим связь, которая может существовать между ним и Анджелино!
Проглотив тосты, я пью кофе, затем открываю бутылку рома и наливаю полчашки.
Большой босс смотрит на меня с недоумением.
– Вы будете это пить?
– Не думаете же вы, что я стану мыть этим ноги? – отзываюсь я, поднося напиток к губам.
Алкоголь меня подстегивает. Я чувствую себя совсем другим человеком.
Когда я допиваю последнюю каплю, появляется Равье.
– Все сделано, – докладывает он. – Три жмурика в морге, девушка в Ларибуазер. Она очнулась, и врачи твердо заявляют, что она выкарабкается.
В кабинете шефа становится людно. После Равье является Виктор, сын нашей соседки, притащивший мне в чемодане другой костюм.
Виктору пятнадцать, его лицо усыпано прыщами, под левой подмышкой пистонный пистолет, чтобы быть похожим на Сан-Антонио.
– Вы ранены, месье?
– Царапины, – отвечаю. – Не пугай Фелиси.
– Я ей ничего не скажу, месье...
– Даешь слово?
– Клянусь.
Переодевшись в раздевалке, я возвращаю ему чемодан с моими грязными шмотками.
– На, но ко мне домой не носи. Подержи у себя, пока я не вернусь.
– Да, месье...
Он, пятясь, выходит и натыкается на длинные ноги капрала Пошара. Только присутствие шефа заставляет Пошара оставить при себе серию его личных ругательств, но его глаза бросают восклицательные знаки, как на карнавале в Ницце разбрасывают конфетти.
– Что это такое? – спрашивает патрон, глядя на бумагу, которую Пошар держит в руке.
– Рапорт, переданный по телефону из криминальной полиции, о некоем лорде Сее.
Патрон вырывает бумагу у него из руки, и, по мере того как читает ее вслух, в моем котелке зажигается свет.
Скотленд-Ярд – криминальной полиции, Париж. Лорд Сей – эксперт по драгоценностям и коллекционер. Пользуется большим авторитетом среди европейских ювелиров, работающих по алмазам. Направлялся во Францию, чтобы присутствовать при передаче Музею Лувра коллекции камней, завещанных Франции леди Перси Вул, француженки по происхождению. Лорд Сей большой друг Вулов. Просим держать нас в курсе расследования.
В тот самый момент, когда босс бросает сообщение на свой стол, я катапультируюсь из кресла.
– Время? – кричу я.
– Семь двадцать, – отвечает Пошар – Когда вы, наконец, купите себе часы?
Часы! При моей-то жизни!
– Пошлите в Лувр саперов. Музей закрыт, так что позвоните хранителю, чтобы он меня немедленно принял...
Я беру шефа за руку.
– Понимаете, патрон, то, что бюст Монтескье находится также в большой гостиной МИДа, – просто совпадение... Мы попали пальцем в небо: заминирована та, что в Лувре!
Сапер поворачивается ко мне.
– Эй, комиссар! – зовет он.
– Да.
– Я впервые в жизни вижу подобную штуку...
– В бюсте спрятана адская машина?
– Нет.
– Тогда что?
Он качает головой.
– В ней нет взрывчатки... Она вся сделана из взрывчатки!
– Что вы сказали?!
Это высунулся хранитель. Он в отпаде...
– Правда... Бюст вылепили из пластиковой взрывчатки... затем его покрыли эмалевой краской, чтобы придать вид мрамора... Отличная имитация...
Сапер обещает рассказать историю своим правнукам.
– Первоклассная задумка! – уверяет он. – Представляете, достаточно, чтобы один из экскурсантов сунул в бюст карандаш детонатора, и часть здания взлетит на воздух – – Это немыслимо! – кричит хранитель. – Это дело рук сумасшедшего!
– Я бы так не сказал, – шепчу я.
Нет, Анджелино не чокнутый, совсем наоборот.
– Что находится над этим залом? – спрашиваю я. Хранитель закрывает глаза, вспоминая топографию своего базара...
– Зал коллекций камней, – заявляет он. Я был в этом почти уверен.
– Спорю, – говорю, – что дар леди Вул находится именно там.
– Да, – подскакивает он, – а что?
– Так, ничего... Можно его увидеть?
– Если хотите...
Мы поднимаемся на один этаж, и начальник охраны открывает дверь в гораздо меньший, чем остальные, зал, вдоль стен которого стоят защищенные решетками витрины.
– Вот коллекция Вул, – говорит хранитель, указывая на драгоценные камни в одной Из витрин. – На завтра намечена церемония их торжественной передачи Лувру министром культуры. Вообще-то камни здесь уже неделю...
– Как их доставили из Англии?
– В Лондон за ними ездила делегация Министерства культуры... Кстати, ее сопровождал ваш коллега.
– Вы знаете его фамилию?
Он роется в своей памяти, но я уже понял что к чему... Я вспомнил, что недавно Вольф ездил в командировку в Лондон.
Весь замысел Анджелино предстает как на ладони.
За бриллиантами поехали эксперты под охраной человека из Секретной службы. Они оценили камни, взвесили их, налюбовались... а потом, когда осмотр закончился, Вольф подменил коллекцию или, по крайней мере, самые ценные экземпляры стеклянными копиями, которые ему передал Анджелино... Замечательная комбинация!
После того как коллекция оказалась в Лувре, обман не должен был раскрыться, но на церемонию передачи пригласили знаменитого лорда Сея... Он слишком хорошо знал настоящие камни, чтобы спутать их со стекляшками. Надо было любой ценой помешать ему дойти до витрины.
Я стою в сторонке и по крупицам докапываюсь до правды. Так, с этим разобрались. Один момент выяснен... Анджелино надо было шлепнуть лорда, чтобы он не поднял шухер. Но зачем тогда этот взрывающийся бюст? Если Анджелино собирался взорвать половину Лувра, то он мог это сделать до приезда ученого, что избавило бы его от многих осложнений.
– Который час? – спрашиваю я хранителя. Он смотрит на меня:
– Что?
Потом до него доходит, и он прижимается носом к стеклу своих часов.
