– Ничего. Рассказывай про кафе.
– Значит, так. Там есть человек по имени Франсуа. Это один из поваров. Скажи ему, что ты от Артура. Дальше – его слово.
– В каком смысле?
– Я не знаю. Это и предстоит выяснить. Возможно, тебе что-то передадут. Но будь готов ко всему.
Виктор смотрел так честно, что Роман снова ощутил желание ехать в доки. Он помнил этот взгляд и знал, что ничего хорошего он не сулит.
– А что в доках? – сдавленно спросил он.
Он почувствовал, что Анна пристально смотрит на него. Глянул в ее сторону.
Ого! Не взгляд, а сплошное презрение.
– В доках? – усмехнувшись, переспросил Виктор. – На двенадцатом причале надо найти некоего Мишеля. И точно так же спросить его об Артуре…
– Я еду в доки, – быстро проговорил Роман.
– В доках опаснее, – напомнил как ни в чем не бывало Виктор.
– Может, да, а может, нет. К тому же мы ведь будем вдвоем.
Роман подмигнул Анне. У той от ярости задрожало веко. Но она ничего не сказала и быстро вышла из кухни.
– Стало быть, распределение сил произошло, – констатировал Крохин. – Теперь подумаем, как распределить средства.
Роман встал, подошел к окну. До горизонта расстилалось голубое зеркало моря. Белая улица внизу дышала зноем. В тени дома напротив сидели три старухи, мерно кивали головами. Глухонемой среди них не было.
«Отчего он так спокоен? – думал Роман. – Что-то здесь не так».
– Тебе на расходы я даю полтысячи евро, – говорил Крохин. – Машину напрокат не бери, незачем светиться. Обойдешься такси. Согласен?
– Согласен, – отозвался, глядя в окно, Роман.
– Оружие у тебя есть. Здесь тоже кое-что припрятано. Так что с этим проблем нет.
Роман вслушивался в интонации Крохина и терзался страшными сомнениями. Отчего тот ни разу не попытался настоять на своем? Неужели нет подвоха и оба объекта равнозначны по степени опасности? Как проверить, где правда?
Хоть ты пополам разорвись.
– Когда думаешь выдвигаться? – спросил Крохин.
Роман молчал, глядя на белеющую вдали яхту.
Почему он так спокоен? Почему?!
– Капитан!
Роман медленно обернулся.
– Как называется кафе? – спросил он.
– «Жемчужина», – помедлив, ответил Крохин. – Ты…
– Да, – кивнул Роман. – Иду в кафе.
– Не нравится напарница?
– Точно.
– Зря. Надежнее ее трудно найти.
– Может быть. Но и злее тоже.
Крохин расхохотался.
– А ты привереда, Роман Евгеньевич. Я тебе такую девушку доверяю, а ты нос воротишь.
– Возись с нею сам, – проворчал Роман, заметивший огонек, промелькнувший в глазах Крохина, и очень этим огоньком довольный. – А я в сложной ситуации доверяю только себе.
– Знаю, – кивнул Крохин.
Роман снова повернулся к окну, закурил.
Теперь он не обманывался спокойствием Крохина. Еще чуть-чуть – и тот готов был сорваться. А это много о чем говорило.
– Вот деньги, – сказал Крохин.
– Угу, – промычал Роман, пуская дым в открытое окно.
– Будь осторожен. Я не знаю, каким образом Франсуа связан с террористами. Если он только передаточное звено, тогда ладно. Но не исключено, что в тебя захотят немного пострелять.
– Спасибо за беспокойство. Как-нибудь справлюсь.
Роман резко обернулся к Виктору:
– Скажи, а почему нам не поехать по обоим адресам вместе? Время, кажется, позволяет.
Виктор ждал этого вопроса и ничуть не смутился.
– Не позволяет, – покачал головой он.
– Обоснуй.
– Эти парни наверняка связаны между собой. Если что-то не так, первым будет подан сигнал, и второй исчезнет.
– А если ликвидировать первого?
– А если у них есть сообщники?
Роман задумался.
– Да, возможно, ты прав, – согласился он. – Но тогда мы должны действовать синхронно.
– Об этом я и хотел сказать, – кивнул Виктор. – Сейчас начало одиннадцатого. Выдвинемся в полдень. На разведку часов трех достаточно.
– Нет, – возразил Роман. – Мало.
– Тогда сколько?
– Давай четыре. И выдвигаемся в час.
– Хорошо. Пусть будет так. Значит, в пять начинаем?
– Да.
Роман в последний раз заглянул в глаза Виктору. Но ровным счетом ничего там не увидел. Бывший майор умел прятать свои чувства.
Хотя кое-чего он спрятать не успел.
– Когда я смогу позвонить в Москву? – спросил Роман.
– Волнуешься за Слепцова?
– Старику достанется.
– Знаю.
– Я позвоню сразу после контакта.
– Нет, – возразил Крохин. – Сначала мы встретимся с тобой, а затем ты позвонишь.
– Ладно, – поколебавшись, согласился Роман.
– Обещай мне, что не сделаешь звонка раньше нашей встречи.
– Обещаю.
– Хорошо. Я пойду, сообщу обо всем Анне.
Он вышел из кухни.
«Дорого я дал бы, чтобы послушать, о чем они шепчутся», – подумал Роман.
Он было бесшумно шагнул следом за Крохиным, но в этом миг в кухню вперевалку вошла глухонемая. Она повела на Романа насупленными бровями и начала убирать стол.
– Очень вкусный кофе, – сказал Роман по-французски.
Его не услышали.
Он тронул старуху за рукав.
Та дернулась и отпрянула, выпучив на Романа глупые, как у курицы, глаза.
– Очень вкусный кофе, – повторил Роман, старательно отделяя слова. – Спасибо.
Старуха вдруг распустилась добрейшей улыбкой и замахала худыми руками.
– Меня зовут Роман!
Старуха закивала.
– А вас?
Она вдруг что-то промычала, складывая пальцы в сложные фигуры.
– Анна? – попытался разобрать Роман.
Старуха покачала головой и замычала громче.
– Жанна?
Глаза бедной женщины просияли, и она закивала так усердно, что запрыгали сухие брылы ее щек.
В кухню влетел Крохин.
– Что за шум?
Он пробежал взглядом по лицам Романа и старухи.
– Наводишь контакты с местным населением, капитан? – спросил он по-русски.
Его голос был напряжен, во взгляде читалось недоброе.
– Ты же не соизволил меня представить, – огрызнулся Роман.
– Н-да, упущение. Ну и что интересного рассказала тебе наша Жанна?
Крохин уже шутил, насмешливо поглядывая на глухонемую.
Старуха, явно смущенная, отошла к плите.
– Чего ты психуешь, майор? – спросил Роман. – Кажется, тебе досталась лучшая из присутствующих здесь дам.
– Хорошо работаешь, капитан, – одобрил Крохин. – Чисто, не подкопаешься.
– Ну так и не подкапывайся.
Крохин посмотрел на часы:
– Через час и десять минут выходим. Если хочешь, можем прогуляться к морю.
– Нет, не хочу.
Роман понимал, что Крохин пытается отогнать его от старухи.
Любопытно, чего он опасался?
– Как знаешь, – не стал спорить Крохин.
Они вышли из кухни и закрылись каждый в своей комнате.
Москва, ГРУ, 28 сентября, 11.40
Дубинин вошел в кабинет и застыл посередине между столом и дверью. Ближе подойти он не решился, настолько свирепым было лицо Слепцова.
– Вы знаете, подполковник, с кем я сейчас разговаривал? – спросил начальник отдела голосом, не предвещающим ничего хорошего.
– Никак нет, товарищ генерал, – ровным тоном отозвался Дубинин.
Он уже понял, о чем или, вернее, о ком пойдет сейчас речь, и единственно пытался сохранить спокойствие с тем, чтобы хоть чем-нибудь помочь виновнику грозового настроения шефа.
– Я говорил с полковником Киршем, – отчеканил Слепцов, для ясности пробарабанив пальцами по крышке стола.
– Это начальник департамента Интерпола в Берлине? – уточнил Дубинин.
Слепцов смерил его негодующим взглядом.
– Да, подполковник, это начальник департамента. И знаете, что он мне рассказал?
– Что?
Генерал набрал воздуха в грудь.
– Этот ваш деятель сбежал! – выпалил он. – Причем так, что никто даже не представляет, куда.
Дубинин честно наморщил лоб.
– Это вы о Крохине, товарищ генерал?
– Не притворяйтесь! – бахнул ладонью о стол Слепцов. – Вы прекрасно понимаете, о ком я говорю. Крохин – это, конечно, особая статья. Но Морозов!
Он весь подался назад и вверх, как бы показывая, что ничего хуже этого имени в природе нет и быть не может.
– Давно он исчез, товарищ генерал? – деловито спросил Дубинин.
– То есть, – засопел Слепцов, – вас это совсем не удивляет?
– Зная Морозова – не очень.
Слепцов подозрительно оглядел своего помощника.
– Может, он с вами уже выходил на связь? – спросил он с затаенной надеждой.
– Никак нет, товарищ генерал, не выходил.
– Но… какие-то соображения у вас есть?
– Если бы я мог узнать, что именно сообщил полковник Кирш…
Лицо Слепцова чуть разгладилось.
– Оба эти красавца вошли вчера в публичный дом, – ворчливо сообщил он. – Сняли номер до утра.
– С девушками? – уточнил Дубинин.
– Естественно!
– Понятно.
Слепцов уставился на помощника.
– Я чего-то не знаю?
– Нет-нет, товарищ генерал. Все в порядке. Что было дальше, полковник Кирш рассказал?
– Весьма красноречиво. Но если коротко, утром они оттуда не вышли.
– То есть Крохин и Морозов не вышли из публичного дома?
