Глава 26
Приезд пленника в горное село
За свою недолгую жизнь Эдик Вартанов смог усвоить одну непреложную истину о том, что всё в этой жизни когда-нибудь да кончается. Прав был великий царь Соломон, когда заказал две надписи на своём кольце: «Это всё пройдёт»— снаружи, «И это всё тоже пройдёт»— внутри. Хотя вонючие бараньи шкуры лежали на нём довольно плотно, что несколько мешало свободно дышать, он уже мог различать, что за окнами везущего его в горы «уазика-буханки» полностью рассвело.
Пленители в основном молчали, а если и разговаривали, то на чеченском языке. Эту речь лейтенант милиции не понимал. Замполит майор Вихров, конечно же, раздал в огневые роты для изучения русско-чеченские разговорники, выпущенные в свет Министерством внутренних дел России для своих сотрудников. Но кто в серьёз отнёсся к навязанным занятиям. Да никто, и он в том числе. Попробовал, правда, попрактиковаться с Мадиной, кухаркой, работающей в их солдатской столовой, но та только улыбалась, скромно опустив красивую голову, и ничего практически не говорила. В общем, не помогая обучению чеченскому языку нисколько.
Пока его везли по тряским горным дорогам, Эдик всю жизнь свою сумел осмыслить. Кое-что понял в ней по иному, кое-что постарался забыть, сгорая от стыда. Самая страшная пытка не физическая, это он уже понял, за всю дорогу его практически не били, так только пнули для острастки несколько раз, и всё. Самая страшная пытка — пытка неизвестностью. Кто и куда его везёт, зачем, что с ним будет в ближайшем будущем? Вот те вопросы, которые всю дорогу не давали парню покоя. А главное, чем же он вызвал к своей персоне такой неожиданный для лейтенанта оборот.
Из всех женщин на свете только две сейчас стояли перед его глазами. Это мама, которая осталась одна после смерти отца, и каким-то волшебным образом переменившаяся к сыну после этой самой смерти мужа. И… Мадина.
— Мадина,— прошептал он насколько мог сделать это завязанным ртом загадочное, красивое и совершенно непонятное имя.
Чем эта женщина, которая была его несколько старше, покорила сердце паренька из дальней северной Тмутаракани, он спрашивал себя и не находил ответа. Да она была сказочно красива, но она уже была несколько лет вдовой, её миниатюрная фигурка была еле различима за котлами с кашей на высоких электроплитах. Чёрные смоляные волосы всегда аккуратно убраны в небольшой хвостик на затылке. Как симпатично свешивался с её головки безразмерный поварской колпак. Да и, вообще, во всём белом одеянии халате и обязательном, требуемом доктором майором Зольниковым фартуке, она была так воздушна, так мила и очаровательна, что Вартанов во время завтрака, обеда и ужина не мог мимо неё пройти просто так, чтобы не заговорить, не привлечь её внимание к своей персоне.
Он ей даже однажды, выпив в кубрике водки с командирами отделений своего огневого взвода, предложил выйти за него замуж… Но Мадина молчала, Мадина не отвечала на его робкие ухаживания просто никак. Она их как будто бы и не замечала. Помощь, воды помочь принести, принимала, десять литров привозной воды, десять литров бесплатных с ПВД их оперативной группы в баклашках по пять, пару раз разрешила чаю попить под присмотром строгой тётки старухи. Вот и вся история их взаимоотношений. Жаль, что он не смог попрощаться с Мадиной, может это его последние часы жизни…
Кому же и зачем он всё-таки понадобился? Может эти парни там над ним сидящие в салоне «буханки» — кадыровцы? Много всего он знал об этой категории силовиков на Северном Кавказе.
В Чечне подразделения из Республики Коми известны принципиальностью и неподкупностью. Есть приказ, и они его четко выполняют. Из-за этого не раз возникали разногласия со службой безопасности президента.
В ряды «кадыровцев», как в народе их прозвали, брали и бывших боевиков, которые сами сдались и попали под амнистию. А на закон и порядок у кавказцев несколько другие взгляды, чем у «федералов». В некоторых случаях для них наличие или отсутствие документов вовсе не важно. Однажды «кадыровцы» пытались провести через блокпост, охраняемый бойцами лейтенанта Вартанова, кирпич. Груз был без документов, естественно, его не пропустили. Ни уговоры, ни угрозы не помогли. Тогда «кадыровцы» окружили блокпост и, угрожая оружием, потребовали груз пропустить.
Его взвод только сменился, едва отъехали от пропускного пункта, так что занять позицию в окопах, вырытых неподалеку от блокпоста, труда не составило. «Кадыровцы» поняли, что оказались между двух огней, и их воинственный пыл тут же угас.
Еще одна стычка со службой безопасности Кадырова произошла из-за нефти, из-за которой, как думал Эдик Вартанов простой милиционер из Сыктывкара, и началась эта война.
Его бойцы обнаружили в нефтепроводе «краник», через который нефть утекала «в неизвестном направлении». Руководство оперативной группы Грозненского района отправило рабочих убрать врезку, но примчались «кадыровцы» и прогнали их. После этого вместе с рабочими на место приехал Воркутинский ОМОН, и кран рабочие все-таки убрали. В это время бойцы слышали переговоры по рации:
— Ладно, пусть убирают. Мы им два сюрприза приготовили!
На базу в станицу Горячеисточненскую ехали, совместно с вызванным Воркутинским ОМОНом, соблюдая все меры предосторожности, ждали обещанного подарочка. Фугас взорвался прямо перед БТРом. Его осколками слегка поцарапало нескольких ребят. Второй «сюрприз», видимо, не сработал.
А однажды жизнь его бойцам спасла только счастливая случайность. Несколько милиционеров дежурили на дороге, пятнадцать человек на крыше блокпоста обустраивали снайперскую позицию, а один снайпер их прикрывал. Он-то и заметил на крыше заброшенного дома, стоявшего в паре сотен метров от КПП, дымок. Через мгновение раздался сильный удар о стену блокпоста. Находившиеся на крыше мгновенно заняли оборону. Но больше ничего не происходило. Осторожно осмотрев территорию вокруг КПП, Вартанов с подчинёнными обнаружили расколовшуюся на две части гранату от противотанкового гранатомета.
— Вот ни хрена себе,— удивились ребята.
Вартанов скомандовал:
— Внимание, развернуться в боевой порядок, посмотрим, что там за стрелок нарисовался!
Быстро провели зачистку окружающей КПП территории, и на крыше дома, где снайпер заметил дымок, обнаружили установленный боевиками гранатомет с дистанционным управлением. Видимо, тот, кто нажимал на кнопку пуска, находился недалеко и видел, что на крыше блокпоста много бойцов. Им и предназначалась граната, но она хвостовым оперением задела провода, которые соединяли КПП и минное заграждение. В результате гранату развернуло, и она боком ударилась о стену. От удара ее разломило на две части и взрыва, который мог унести несколько жизней, к счастью, не произошло. Повезло.
В то, что эта война когда-нибудь закончится, Эдик Вартанов верил. Это во время первой кампании местные жители к «федералам» относились враждебно, как к оккупантам. Сейчас все сильно изменилось. Города очищают от мусора, строят новые дома. И люди стали другими. Доверяют российским военным и милиционерам, бывает, что заранее предупреждают о нападении боевиков.
Да и сами его бойцы не раз делились своим сухим пайком с местным населением.
Если людям дать работу, то большинство минизаводиков по перегонке нефти исчезнет. И бандитизм тоже. В конце концов, члены незаконных бандформирований поймут, что гораздо безопаснее сидеть дома с женой и детьми и честно трудиться, чем зарабатывать деньги, убивая других. Тем более, частенько это бывают фальшивые деньги. Из-за них еще кто-нибудь из своих может нож в спину вонзить.
Вартановские размышления прервались неожиданно, что-то произошло снаружи «уазика». Он стал передвигаться как-то по иному. Машина остановилась. Эдик услышал снаружи гортанные голоса. Видимо, распахнулись ворота, и «буханка» вкатилась во двор какого-то дома. Ехавшие с ним вышли из машины и стали разговаривать со встретившими их людьми. Ни одного русского слова лейтенант не распознал. Потом всё стихло. И снова на милиционера навалилась мука неизвестности.
Его словно забыли, время шло, мимо машины ходили какие-то люди, во дворе блеяли и кудахтали животные. Резко перекрикивались несколько женщин, молодых и старых, видимо, занимаясь хлопотами по домашнему хозяйству. Сколько прошло времени, сколько раз Вартанов отключался, а потом снова приходил в себя он не мог сообразить. Только вдруг ощутил, что световой день закончился, вокруг машины образовалась тягостная тишина. Всё тело неимоверно затекло, хотя он пытался двигаться, чтобы разогнать кровь. Нестерпимо хотелось слить из организма лишние воды.
Вдруг рядом с машиной раздались шаги нескольких человек. Они сначала говорили по-чеченски, а затем перешли на русский:
