На веранде что-то тараторили по-испански сразу несколько голосов. Из глубины дома донесся голос более спокойный, сдержанный. Я слегка приподнял голову, чтобы видеть происходящее.
В гостиную вступил Чарли – в плотном тренировочном костюме из тех, что входят в обмундирование военных моряков, и белых кроссовках. Еще человека три-четыре шли по сторонам от него – ни дать ни взять президент со своими помощниками. Чарли направился ко мне. Вот тут я испугался по-настоящему. В эту минуту я физически не мог ничего предпринять. Если представится возможность удрать, я ухвачусь за нее, но сейчас мне оставалось только отвести взгляд от Чарли и ждать. Что бы ни произошло, понимал я, мне будет очень больно.
Кто-то окликнул его из компьютерной, и вся группа, развернувшись, устремилась туда. Глянув вверх, я увидел, что они столпились у компьютера, на экране которого, помигивая, возникало изображение шлюзов. Один из людей Чарли вернулся в гостиную. Он успел переодеться с тех пор, как я угнал его «лендкрузер», и теперь щеголял в чистом, хоть и потертом тренировочном костюме. На шее красовалась закрепленная пластырем марлевая нашлепка.
Он присел на корточки, чтобы мы могли взглянуть друг другу в глаза, улыбнулся и поднял вверх оба больших пальца: «Все хорошо, хорошо». Потом он ушел в компьютерную, где обменялся несколькими словами с Чарли, скорее всего сообщив, что я – тот самый. И возможно, подтвердив, что при предыдущей нашей с ним встрече я был один. После этого он скрылся в каптерке.
Секунду спустя заработал, с воем набирая обороты, двигатель одного из «хью». Кого-то увозят. Вертолет поднялся, прогремев над крышей, а одновременно завершилось и штабное совещание. Все возвращались в гостиную – Чарли, с моими документами в руке, впереди.
Он присел с хрустом в коленях на корточки и вцепился мне в волосы. Наши глаза встретились. Его были налиты кровью – последствие взрыва. Кожу усеивали, точно оспины, крохотные царапины, оставленные осколками стекла, шея с одного бока выглядела точь-в-точь как у парня из «лендкрузера».
– Почему вы такие идиоты? Мне требовалось только одно – гарантия, что это оружие не будет использовано в Панаме. Вы получали систему управления запуском. – Он швырнул пакет с моими документами на пол. – И после этого моя семья оказалась в опасности…
Я опустил взгляд, и Чарли с силой встряхнул меня.
– Я соглашаюсь, принимаю от вас остаток суммы, вы заверяете меня, что все превосходно, бизнес есть бизнес. А затем пытаетесь уничтожить мою семью.
Он снова задрал мою голову, глаза его не выражали абсолютно ничего.
– Вы хотите использовать «Солнечный ожог» для удара по судну в Мирафлорес? Это ваша мишень, так? – Он еще раз встряхнул меня. – Почему вы так поступаете, меня не волнует. Но это вернет сюда американцев – и тут уже я начинаю волноваться.
Пока моя голова болталась из стороны в сторону, я успел углядеть, что пакет с паспортом и бумажником лежит на полу около книжных полок.
Чарли наклонился к моему уху:
– Я хочу знать, где ракета и когда будет нанесен удар. Если я этого не узнаю… Что ж, кое-кто из моих ребят всего на несколько лет старше девчонки в кресле, и им не терпится доказать, что они мужчины… Все честно, не правда ли? Ты сам задал правила – отныне дети стали полноправными участниками игры, ведь так?
Я посмотрел ему в глаза, и они наконец сказали мне все, что я хотел знать: что бы ни говорил Чарли, ни один из нас живым отсюда не уйдет.
Молчание нарушил Аарон:
– Он всего-навсего наемник. – Голос его звучал сильно и властно. – Его прислали, чтобы заставить вас передать систему наведения, вот и все. Он ничего не знает. Никому из нас не известно, где находится «Солнечный ожог», но сегодня, в восемь тридцать вечера, я могу выйти на связь и все выяснить. Я так и сделаю, если вы отпустите этих троих.
Кэрри отреагировала мгновенно:
– Нет, нет, что ты делаешь?
Аарон оборвал ее:
– Заткнись. Хватит с меня. Я хочу остановить этот кошмар. Немедленно!
Чарли выпустил мою голову, и я позволил ей упасть на пол.
Аарон не сводил с него глаз.
– Восемь тридцать – в это время я смогу связаться с кем следует и все узнать. Только отпустите их. – И он погладил Люз по голове.
Чарли, бормоча какие-то распоряжения, направился к кухонной плите. Двое его телохранителей двинулись в сторону Кэрри с Аароном, и те, видимо поняв, что сейчас произойдет, вместе с Люз поднялись на ноги.
Кэрри все еще пыталась отговорить Аарона:
– Что ты делаешь? Ты же знаешь, он просто…
Аарон рявкнул:
– Заткнись, ладно? – И поцеловал ее в губы. – Я люблю тебя. Держись.
Потом он поцеловал Люз, и телохранители поволокли его в компьютерную.
– Помни, Ник, – со смешком произнес он, – викинг всегда викинг. Есть вещи, которые никогда не меняются.
И он скрылся за дверью, бормоча какие-то извинения по-испански.
Люди, остававшиеся на веранде, получили несколько приказов. Кэрри и Люз загнали в спальню девочки и закрыли за ними дверь.
Чарли вернулся ко мне.
– «Солнечный ожог» – я хочу получить его обратно. Ты знаешь, сколько ваши за него заплатили? Двенадцать миллионов долларов. Я думаю перепродать его. Полагаю, КРА не упустит возможности купить эту систему, ну, скажем, на случай, если американцы пошлют для поддержки своих войск авианосец. – Он улыбнулся.
Меня подтолкнули к спальне Люз, и, когда дверь открылась, я увидел девочку и Кэрри, обнявшихся на кровати. Дверь за мной захлопнулась. Я подошел к кровати и присел, приложив палец к губам.
– Нам нужно исчезнуть отсюда, прежде чем эти ребята как следует во всем разберутся.
– Что он наделал? – прошептала Кэрри. – Джордж не скажет ни…
– Не знаю, ш-ш-ш… – До меня только сейчас начало доходить, что именно задумал Аарон, но говорить ей об этом я не собирался.
Я встал, подошел к окну, защищенному снаружи рамой с проволочной сеткой. Двустворчатые окна открывались вовнутрь. Рама держалась на закрепленных шурупами деревянных колышках.
Я вгляделся в джунгли, до которых было метров двести. Слева, с веранды, доносилась безостановочная болтовня. Аарон не выходил у меня из головы. Он оказался не таким простаком, как я думал. «Викинг всегда викинг». Они резали, жгли и грабили. И ничто не могло их изменить. Аарон сам мне это сказал. Он пришел к тому же выводу, что и я: Чарли ни за что не выпустит нас отсюда живыми.
Я склонился над кроватью:
– Вот что мы сделаем. Вылезем в окно и скроемся в лесу.
Люз резко повернулась ко мне:
– А папа?
– За ним я вернусь попозже. Сейчас на это нет времени. Надо уходить сию же минуту.
– Мы не можем, – сказала Кэрри. – Не можем бросить его. Что будет, когда они обнаружат наше исчезновение? Если мы не станем ни с кем препираться, все обойдется. Мы же ничего не знаем. Зачем им нас трогать?
Послышался вой двигателя «джет-рейнджера», скоро он заработал на полных оборотах. Дождавшись этого, я прошептал Кэрри на ухо:
– Аарон понял, что нас убьют в любом случае – даже если Джордж скажет ему, где ракета. Понимаешь? Мы все умрем.
Вертолет взлетел, голова Кэрри упала на грудь Люз. Я продолжал шептать ей в ухо:
– Он просто выторговал время, чтобы я спас вас обеих. Надо уходить, ради Люз и ради Аарона. Это то, чего он хочет.
До наступления темноты оставалось еще больше часа, но решение я уже принял. Следует убраться отсюда как можно быстрее.
Со стороны входа в дом все еще доносилось бормотание. Если кто-то сидит на перилах веранды, мы будем отлично видны ему на протяжении всех двухсот метров. Это расстояние мы покроем самое малое за девяносто секунд, а этого времени более чем достаточно, чтобы взять человека на прицел М-16. Однако кто знает, что может случиться с нами в ближайший час? Нас могут разлучить, убить или бросить в оставшийся у дома «хью» и куда-нибудь увезти. Дожидаясь неведомо чего, мы попросту потеряем шанс, который предоставил нам Аарон.
Сквозь стекло и сетку на окне мне не составило труда определить наш маршрут – вперед и направо к вырубке, а от нее к джунглям.
Добравшись до леса, мы окажемся в относительной безопасности. Придется, правда, провести ночь в джунглях, а потом весь следующий день пробираться по ним. Кладбище деревьев мы пересечем ночью, дневное время проведем на его краю и, наконец, к ночи достигнем Чепо. А куда дальше? Об этом я подумаю потом. Что касается Аарона – я сомневался, что после восьми тридцати он долго останется в живых.
Я склонился над кроватью и прошептал:
– Нужно добраться до деревьев. Бежать надо по отдельности друг от друга, понятно? Так нас будет труднее заметить.
Кэрри подняла голову и нахмурилась. Она понимала, что разделиться необходимо совсем по другой причине: чтобы уложить всех троих, довольно одной очереди из М-16, а если мы разделимся, в нас будет сложнее попасть.
