— Спите, — бросаю я обреченно и, отвернувшись, давлю на газ.
Машину со спящей на заднем сиденье Катей я оставил метров за сто от начала леса. С дипломатом в руке иду по направлению к деревьям. Что-то у этой девушки случилось в жизни. Держится она неплохо, но похоже, нервы у нее на пределе. Заснула она мгновенно. Я немного разбираюсь в людях и уверен, что подставкой она быть не может.
Раскрыв кейс, собираю винтовку. Место я выбрал очень удачное. Высокий холмик, на . котором я нахожусь среди деревьев, зарос молодой рябиной и высоким вереском с вкраплениями папоротника. Отсюда мне прекрасно виден участок перед домом Гривцова и сам дом со светящимися окнами. В доме принимают гостей. На верхней открытой террасе сидят за столом четверо мужчин и три женщины. Отрегулировав оптику, поочередно всех рассматриваю. Кроме Гривцова, знакомых не вижу. Тяну лапку затвора на себя и резко отпускаю ее. Щелчок — и длинный винтовочный патрон с остроконечной пулей влетает в казенник ствола. Прилаживаю оружие на земляном бугорке поудобней. Несколько раз прикладываюсь к прикладу, выбирая оптимальный угол. Подвожу линир прицела под переносицу Гривцова. Указательный палец правой руки ложится на спусковой крючок. Медленно выбираю свободный ход «собачки». Гривцов улыбается, разговаривая со своими гостями. Секунда до выстрела. Задерживаю дыхание… На поясе вдруг начинает вибрировать пейджер. Зараза! Отпускаю «собачку» в исходное положение. Откладываю «винторез» и смотрю на пейджер. Сообщение меня удивляет.
«Немедленно прекратить операцию. Жди звонка. Старик».
Вот и попробуй пойми, что и как… Какую операцию необходимо прекратить? Ту, что я провожу сейчас, в данный момент, или вообще все, что связано с моими новыми шефами? «Жди звонка». Придется ждать.
Разбираю винтовку и укладываю ее обратно в кейс. Отряхнувшись, возвращаюсь к машине. Повезло сегодня Гривцову. Заново родился мужик, только об этом не знает.
Девушка, свернувшись калачиком на заднем сиденье, безмятежно спит. Короткая юбчонка задралась, обнажив аппетитную, крепкую попку с кокетливыми трусиками. Что ни говори, а все-таки эта странная Катя чертовски хороша. Сняв пиджак, накрываю девушку. Прячу дипломат в тайник и уезжаю из Всеволожска. До Питера добираюсь проселочными дорогами, объезжая стороной посты гаишников. Паркуюсь возле дома Афанасия Сергеевича и пытаюсь разбудить Катю. Она что-то бормочет во сне, но просыпаться не желает. Осторожно вытаскиваю ее из машины и, взяв на руки, как ребенка, несу в квартиру. С трудом, стараясь не разбудить девушку, отпираю дверь. Отношу Катю в соседнюю с моей комнату. Постояв в раздумье, решаю, что она не обидится, и раздеваю ее. Накрыв девушку одеялом и выключив свет, выхожу в коридор. По себе знаю: если спишь в одежде, на следующий день встанешь весь разбитый. Тем более если с вечера перебрал спиртного.
Снова вибрирует пейджер. «Вариант три. Старик».
Задумчиво гляжу на дисплей с высветившимся сообщением от бати. «Вариант три» — это готовность к боевым действиям. Что это может означать в данном случае? Возможная разборка с моими новыми шефами. Что ж, я готов. Достаю «Глок» и, проверив работу затвора, осматриваю запасные обоймы к нему. Пять полных магазинов по тридцать три патрона, — достаточно для небольшой войны. Имеется еще и глушитель. Проверяю запоры на входных дверях и иду в свою комнату. Пока мне обстоятельства не ясны. Позвонить из квартиры я не могу, так как уверен, что она нашпигована «клопами». Остается ждать. Но это я умею, в этом и заключается специфика моей работы. Посмотрим, что принесет нам новый день. Не раздеваясь, только скинув пиджак, устраиваюсь в кресле. «Вариант три» предусматривает постоянную готовность.
Утром, только я собираюсь принять душ, на пэйджере снова высвечивается сообщение:
«Порядок. Друг в командировке. Старик». Усмехаюсь. Генералу срочно потребовалось обезопасить Гривцова. Значит, у меня теперь полная отмазка: моего клиента в городе нет. Шефы станут грызть зубами бетон, а я пока поплевывать в потолок. Значит, будем отдыхать. Мафиози скоро позвонит, в этом я уверен.
Отправляюсь в ванную комнату в отличном расположении духа. Катя еще спит, и к ней в комнату не заглядываю. Приняв душ, готовлю на кухне завтрак.
— Доброе утро!
Оборачиваюсь и обалдеваю — девушка выглядит по меньшей мере на миллион баксов, как будто и не она вчера пила весь вечер.
— Доброе утро, — повторяю за ней как попугай.
— Можно воспользоваться вашей ванной? — спрашивает Катя, улыбаясь уголками губ. Она, разумеется, заметила, какое произвела на меня впечатление.
— Н-да, конечно… — говорю и показываю, чем и как пользоваться в душе. В шифоньере нахожу еще один чистый халат, упакованный в полиэтиленовый мешок.
Девушка уходит в ванную, а я, все еще под впечатлением от ее красоты, снова отправляюсь в кухню.
Прислушиваясь к себе, с опаской осознаю, что даже Ольга несколько проигрывает моей новой знакомой.
Приготавливаю яичницу с ветчиной и зеленью. Режу огурцы и помидоры. Включаю кофеварку. В комнате звонит телефон. Иду туда и поднимаю трубку.
— Как у вас дела? — без приветствия спрашивает Валерий Константинович.
— Трудно сказать. Я не смог обнаружить нашего приятеля.
— А вы пробовали? — язвительно интересуется мафиози.
Намекает, скотина, на девушку у меня в квартире.
— Я бы хотел, чтобы вы, Валерий Константинович, немедленно взяли свои слова обратно… — говорю ему жестко. Мне плевать, кто он такой, — разговаривать подобным образом я не позволяю с собой никому.
Мафиози мигом ориентируется в ситуации.
— Извините, Герасим. Плохое с утра настроение, — включает он обратный ход. — Наш общий друг действительно сегодня исчез из города. Не сомневаюсь, что вы все делали правильно…
Значит, как я и предполагал, за мной вчера слежки не было. Мафиози отозвал своих людей на время проведения операции. Уже неплохо. Значит, и за Гривцовым в тот момент никто не следил. Иначе бы они знали, куда он подевался. Батя молодец, быстро справился с ситуацией.
Один ноль в нашу пользу.
— Что я должен теперь делать? — сухо спрашиваю мафиози, интонацией давая понять, что грубости в разговорах со мной я не потерплю.
— Пока ничего… Отдыхайте. Мы постараемся найти нашего приятеля и тогда сообщим вам, где он обретается. Не обижайтесь. Я вам позвоню.
— Понял, Валерий Константинович, — смягчаюсь я. — Буду ждать вашего звонка.
— До свиданья.
— До свиданья… — кладу трубку. Первый раунд мы с батей выиграли. Но не стоит обольщаться. Мафиози хитер и коварен. Будем настороже.
Из ванны появляется Катя. Короткий халатик ей к лицу. Мне кажется, ей к лицу будет все, что угодно. Она выглядит настолько привлекательно, что меня так и подмывает обнять ее. Пересилив себя, ухожу в кухню. По ее хитрой рожице вижу, что она понимает мое состояние и смеется про себя. Но уж черта с два! Повода для смеха я не дам. Не на того нарвалась.
— Давайте завтракать, — зову ее. Когда она подходит и садится к столу, наклоняюсь к ее уху и говорю шепотом: «Не говорите ничего лишнего..-.» На кухне, включенное мной заранее, орет радио, и любой, даже направленный микрофон не усек бы, что я сказал девушке.
Она вскидывает голову, смотрит на меня с удивлением, потом обводит взглядом кухню и кивает мне. Похоже, она все поняла правильно.
Катя устраивается за столом, с улыбкой глядя на ожидающую ее почти остывшую яичницу. Завтрак холостяка. Пододвигаю к ней открытую масленку.
— Спасибо, дорогой, ты очень любезен. У меня ужасно болит голова после вчерашнего, — жалуется Катя. По ее виду это совсем не заметно.
— Может, нам стоило бы куда-нибудь съездить? — спрашивает она, хитро подмигивая и кивая неопределенно в сторону окна. — Или ты сегодня занят, дорогой?
Я улыбаюсь. Девочка удивительно понятлива и все схватывает на лету.
— Думаю, сегодня у меня будет больше свободного времени, — говорю я, берясь за нож и вилку. — После завтрака мы что-нибудь придумаем.
— Как скажешь, милый, — улыбается Катя.
Выходим на улицу. Машину я не беру. Пешком прогуливаемся по Невскому проспекту. Рядом с Катей идти приятно. Мужики, заглядевшись на нее, чуть не сворачивают себе шеи и натыкаются на фонарные столбы. То и дело фотографы, которых на Невском развелось больше, чем лягушек в болоте, предлагают свои услуги.
— Ты пользуешься бешеным успехом, — говорю Кате, когда очередной тип, засмотревшись на ее точеные ножки, врезается в рекламный стенд.
Катя берет меня под руку.
— У всех, кроме тебя, дорогой, — укоризненно говорит она. Озадаченно хмыкаю:
— Я просто делаю вид, что ты мне безразлична.
— Я это прекрасно понимаю, но все равно задевает… .
— Хочешь Мороженое? — предлагаю ей.
— Ага! — охотно соглашается она. — Мне за последние несколько лет столько всего предлагали, ты себе не представляешь, — смеется Катя. — А вот мороженое, которое на улице продают, люблю больше всех дорогих коньяков, но его мне не предлагал никто!
