Ознакомительная версия.
Good bye!
PS
Моя агония стала огнем
но каким-то ацетиленовым
может быть сейчас ты едешь в автобусе
и я вижу его откуда-нибудь
и в этот вечер все более поздний
разгорается все сильнее звезда
PPS.
Железному дровосеку, рыжему железному уроду с костяной головой – привет из будущего!
Жуткое выдалось лето.
Жгучее, сухое, безветренное.
«Серый, – дозвонившись до Мариинска, сказал Сергей старому приятелю, – у вас там в тайге сидят двое рабочих, гонят пихтовое масло. Какие новости? Третью неделю нет мужиков в эфире. Может, запили?»
Серый рассмеялся:
«Это тайга, чудак! Если они сварганили аппарат, сахару им все равно не хватит. Забрасывали гегемонов на заимку мои люди, так что я прекрасно знаю все их запасы».
«Почему же они молчат?»
«Может, батареи сели по такой жаре. А может, лень. Я бы послал моторку, да река обмелела. А на юге тайга горит. Не рядом с твоими гегемонами, но и не далеко».
«Успокоил!»
Серый засмеялся: «Ничего с ними не случится».
«Ну да, не случится! – не поверил Сергей. – Одни фамилии чего стоят! Кобельков да Коровенков! Где ты в этом сезоне таких нашел?»
«Не боись, – рассмеялся Серый. – У нас, в Мариинске, гегемон крепкий, цивилизацией не испорченный. Ты фамилиям сильно не верь, мало ли какие бывают фамилии? Помнишь, в киевском „Динамо“ играл Пузач? Чем плох? Побольше бы таких Пузачей. А твои гегемоны, конечно, пили, не могли пить: у них идиосинкразия на городскую культуру. На мировую, кстати, тоже. Но вообще они хорошие мужики».
Молчание рабочих, затерявшихся в тайге, тревожило Сергея.
Странным образом тревожило его и письмо Морица.
«Пишу перед самым возвращением в будущее». Что это могло означать?
Если Мориц действительно появлялся в Томске, почему никто не обратил внимания на его появление? Ведь официально Мориц числится в розыске. Эта его встреча с милицией, описанная в письме. «Я ему не поверил, но имя и адрес назвал честно. Менты тут же сделали запрос и получили удовлетворивший их ответ». Что за чертовщина? Милиционеры мертвой хваткой должны были вцепиться в Морица, а его отпустили.
Ну, Соня Хахлова ладно.
Соня отправила стихи Морица в набор и опять забыла о нем.
Но существует некий молчаливый Андрей Ф., существуют его говорливый братец, существует физик-топопривязчик Андрей З., наконец, этот Игореха П. Читают же они газеты, слушают радио, должны были донестись до них хоть какие-то слухи об исчезновении Морица! Или он так всех достал, что радуются его отсутствию? Все равно кто-то должен был удивиться появлению Морица в Томске.
Наконец, этот господин Хаттаби.
О совпадениях говорить не приходится.
Скорее всего, это именно тот иорданец, который живет в Лондоне и ездит по всему миру, торгуя нефтью и скупая для каких-то своих неясных целей искусственные спутники Земли. Это тот человек, о котором с таким чувственным придыханием говорила Вера Суворова, тот самый, чье имя Сергей совершенно случайно обнаружил в Москве в списке клиентов близорукого господина Арефьева. Конечно, он… Международную конференцию начинала готовить Вера Суворова. Она же, наверное, пригласила господина Хаттаби в Томск. Конечно, он не философ и не литературовед. Потому и жил не с участниками конференции.
И наконец, обескураживающее: кому понадобилось письмо Морица?
Въехав во двор, такой прокаленный, что воздух над ним подрагивал, как в пустыне, Сергей сразу увидел белую «восьмерку». За рулем сидел бритоголовый хорек в знакомых очках, больше с ним никого не было. Хорек задумчиво рассматривал жестяной бандитский венок, вновь валяющийся под окнами, но Сергея заметил сразу. А, заметив, поманил пальчиком: иди, мол, сюда. И ухмыльнулся. Я, мол, зла не держу. А когда Сергей подошел, потребовал:
– Стольник. Баксами.
– За что?
– За верную информацию. – Хорек даже облизнулся, почуяв близость курятника. – Тебе она, конечно, не понравится, зато по делу.
И снова потребовал:
– Стольник!
– Сперва информацию, – усмехнулся Сергей.
– Ладно, – нехотя согласился хорек. По такой жаре торговаться даже ему не хотелось. – Знаешь мордатого прибалта? Плечи вот такие, голова круглая, глаза жидкие.
– Это как, жидкие?
– Ну, как? – пожал плечами хорек. – Считай, без цвета. А вообще на вид крутой и ездит в новенькой БМВ.
– Ну, предположим, знаю.
– Кореш?
Сергей неопределенно повел плечом.
– Да, ладно, ладно, мне все равно, какой он тебе кореш, – довольно хрюкнул хорек, поправляя очки. Кур в курятнике он явно переполошил. – Гони стольник. За холостые пердюли только радио бубнит.
– А за что, собственно?
– Твой кореш был здесь.
– Где это здесь?
– Да у тебя дома.
– Ну, был, что в этом такого? – пожал плечами Сергей. – Был, не застал дома, снова придет.
– Ага, не застал… – нагло передразнил хорек. – Этот лось звонком не пользуется. У него при себе свои ключи. Сечешь? Тачку оставил в тени под аркой, а сам нырнул прямо к тебе. Наверняка знал, что утром а твоей квартире никого не бывает. Это потом уже приперся другой твой московский кореш. Но ему-то ключи ты сам дал.
– А ты откуда знаешь?
– А у меня все схвачено, – ухмыльнулся хорек. – Мордатый в твою квартиру вошел уверенно и провел там минут сорок. Может, пил кофе, – очень довольно ухмыльнулся хорек. – Видишь, какая полосатая жизнь. Вчера у меня облом, сегодня у тебя.
– Хочешь заработать? – подумав, спросил Сергей.
Хорек насторожился.
– Тогда рассказывай.
– Это о чем?
– Кто тебе заказал ту бумагу из дамской спаленки?
Хорек обидно рассмеялся:
– Откуда ж мне знать? – Хорьку явно хотелось самых разных вещей одновременно: и подчеркнуть свою независимость, и наладить нормальные отношения, и заработать, само собой: – Ну, подвалил как-то человечек. Невзрачный такой. Сказал: принесу бумагу, получу капусту. Ну, я посоветовался с ребятами.
– Много обещал?
– Три сотни. Зелеными.
– Хочешь три сотни зелеными прямо сейчас?
– Хочу, но человечка не знаю, – мучительно раздваивался хорек. – Мне на него наплевать, я бы его сдал. Ну, ссылался он на отца Дауна, так ведь кто теперь на него не ссылается?
– И что? Не появлялся тот человечек?
– Да, наверное, и не появится. Услышал, наверное, об обломе. Леха вон до сих пор лечит ногу, – Хорек демонстративно сплюнул. – Говорю, знал бы человечка, сдал бы тебе.
– Верю, – успокоил хорька Сергей и сунул ему стольник (деревянными) в потную лапку.
Сбросив мокрую рубашку, с удовольствием принюхиваясь к вкусным запахам, уже плывущим из затемненной прохладной кухни, медленно, приглядываясь к каждой вещи, Сергей прошелся по гостиной, заглянул в спальню, внимательно осмотрел кабинет.
– Ты когда пришел? – спросил он.
– Часа два назад, – откликнулся Валентин. – У меня курочка, считай готова. Лезь в душ.
– Ты ничего подозрительного не заметил?
– А что я должен был заметить?
– Ну, не знаю, – Сергей пожал плечами. – Мне тут подсказали, что утром наведывался в квартиру некий незваный гость.
– Что-нибудь пропало?
– Не похоже.
– А ты внимательней присмотрись. Может, какие-то вещи сдвинуты. лежат не на своих местах?
Сергей прошелся.
В спальне все было, как всегда. В гостиной тоже.
Он еще раз прошелся вдоль книжной стенки, но мешало то, что он совершенно не представлял, что, собственно, можно искать в его квартире? Деньги? Но он не из тех, кто держит деньги в чулке. Золотишко? Технику? Да ну. Прибалт не похож на обычного вора. Но если его подослан господа Тоом и Коблаков (что маловероятно, несмотря на предупреждение Карпицкого), то что он все же искал?
Документы в верхнем ящике письменного стола не тронуты… Книги стоят на своих местах… Опытный человек этот прибалт…
Перестраховки ради Сергей заглянул в тумбочку, куда вчера сунул письмо Морица, но неподписанного конверта в тумбочке не оказалось.
– Ну? Чего застыл?
– Письмо исчезло.
– Какое письмо?
– От Морица. От поэта-скандалиста. Я тебе рассказывал. Я выменял письмо у скинов за темные очки.
– Еще что-нибудь лежало в ящике?
– Лежало, – кивнул Сергей.
– Что?
– Еще один конверт. Тоже неподписанный. С картой.
– Что еще за карта?
– Да самая обыкновенная топографическая карта, – непонимающе объяснил Сергей. – В прошлом году я нашел ее в записной книжке Суворова. Помнишь Коляна, уголовника, стрелявшего в Веру? Я у него сумку забрал. Там была записная книжку. Ну, вернул книжку Суворову, а про карту забыл. Да ничего интересного там и не было. Какие-то карандашные пометки и номер телефона. Одно время Суворов интересовался старыми золотыми разработками, может и оставил те пометки. Я, кстати, из любопытства набрал номер. Спрашиваю: «Это Кемерово?», а мне говорят: «Зачем вам Кемерово?». Ну, знаешь, есть такие шутники. Их спрашиваешь: «Куда я попал?», а они отвечают «А куда вы целились?» И в общем, они правы. Все как-то не получалось вернуть карту хозяину.
Ознакомительная версия.
