черной жижей.
– Во имя полоумных мушкетеров. Да он натуральный мясник, – проворчала Регина, тщетно пытаясь поймать тварь в оптический прицел.
Малит действовал холодно и расчетливо. А еще невероятно быстро. Стоило твари повернуться, как он тут же оказывался у нее за спиной, замедлялся на секунду, выбирая, куда ударить, а затем наносил серию точных и болезненных ударов. Но абсор все-таки достал его пару раз, и белая рубашка демона, распоротая острыми когтями, покрылась черными пятнами демонической крови.
Когда Оливия уже была готова спустить курок и прикончить абсора, Малит сам завершил битву. Он, смеясь, ушел от вялой параболы, которую описала подрезанная лапа твари, и, выдохнув, опустил клинок на шею, одним ударом отрубив голову.
От раздавшегося шипения взвыл даже одержимый, который бешеными глазами смотрел за тем, как Малит методично разрубает абсора на агонизирующие куски.
– Теперь ему понадобится сотня лет, чтобы восстановиться, – как ни в чем ни бывало произнес демон, вытирая лезвие о левый рукав пиджака.
– Если из этого гуляша вообще хоть что-нибудь восстановится, – буркнула Оливия и, улыбнувшись, добавила: – Может, «Красному дракону» продадим? Они вмиг состряпают какое-нибудь нехитрое блюдо для собратьев. А вообще, ты молодец, черноглазый. Только чего тянул так долго? Отрубил бы ему голову, и всех делов.
– Абсора надо ослабить. Если бы я мог принять истинный лик, то за пару секунд разорвал бы его мерзкую тушу, – хмыкнул демон. – Поэтому пришлось действовать вашим методом.
– О, кто-то почитал « Познание»? – усмехнулась Регина, перезаряжая винтовку. – Похвально, похвально.
– Благодарю, – улыбнулся Малит, а потом злобно нахмурился и подошел к одержимому. – Сколько еще тварей за дверями?
– Только абсор был. И все. Клянусь, – захрипел тот, когда демон вцепился ему в горло железной хваткой и сунул под нос палаш, все еще воняющий абсором.
– Что ждет наверху? – не сдавался Малит. – Говори!
– Мне… запрещено, – просипел одержимый. – Барри запретил.
– Предусмотрительно, – хмыкнул демон, отпуская мальчика. – Типичное «Сокрытие». Хоть разруби его на миллион кусков, он все равно не скажет.
– И плевать, – ответила Оливия. – Но на будущее учти. Когда тебе говорят свалить с линии огня, то последуй совету. Мы потеряли десять минут на битву с этой тварью. У меня нет желания возиться с тобой, если кто-нибудь из них оторвет тебе голову.
– Справедливое замечание. Прошу меня простить, – галантно поклонился Малит. – Я увлекся.
– Ладно. Забей. Регина, ты готова? Если кто выпрыгнет, сразу выпускай всю обойму. Потом разберемся, бродяга это был или проклятый, – кивнула монахиня и, пнув одержимого, показала ему язык. – Дуй вперед, первопроходец. И без фокусов, а то Гектор в тебе сделает дыру размером с жопу твоего босса.
Когда коридор был пройден без происшествий, Оливия тяжело вздохнула и, утерев пот со лба, закурила сигарету. Затем, пнув одержимого, по традиции, велела ему подниматься вверх по лестнице. Но стоило ребенку достигнуть площадки между этажами, как сверху на него рухнула еще одна тварь. Куда больше абсора.
Но сестры были готовы. Стоило чудовищу сделать шаг по направлению к ним, как тишину заброшенного здания разорвали выстрелы. Методично стрекотала винтовка Регины, а дробовик Оливии словно выводил басовую партию. Монахини прекратили стрелять, когда от монстра осталась дымящаяся куча перемолотого мяса.
– Напугался? – ехидно спросила Оливия, ткнув одержимого в живот дулом дробовика. – Суши трусы и дуй дальше. Впрочем, можешь нам рассказать, какие еще ловушки смастерил твой хозяин.
– Я… не могу… – прохрипел одержимый, заставив монахиню покачать головой.
– Ну, тогда вперед. Регина, ты перезарядилась?
– Да. Осталось два магазина. А ты?
– На десяток абсоров хватит, – хмыкнула Оливия, пополняя боезапас из сумки, которую по-прежнему нес Малит. – Может, для разнообразия, на нас что-нибудь невиданное спустят?
– Лучше уж абсоры, – тихо буркнул Малит, обходя расстрелянного монстра. – Даже франжер не так страшен, как мои собратья. Забавно…
– Что именно?
– Обычно он разрывает, а тут вы его… разорвали, – усмехнулся демон.
– Ага. С нами дружить хреново. Аппетит портится на раз, – кивнула Оливия, поднимаясь следом за одержимым, который принялся тихонько поскуливать. – Пиздуй, мученик! Нечего, блядь, было выползать из своего Ада.
– Меня обманули… – попытался было объясниться одержимый, но монахиня на его слезы не купилась и, наставив дробовик, многозначительно замолчала. – Ладно. Иду.
– Иди, иди, – зловеще улыбнулась Оливия, а потом растеряно остановилась, когда увидела в проеме, ведущем в коридор, мужскую фигуру. – Быть… не может. Отец Брутус…
Стоящий в проеме мужчина был невероятно могучим. Высокого роста, облаченный в черный костюм с традиционной для католиков колораткой, он внушал благоговейное уважение одним лишь своим видом. Суровое лицо, словно вырезанное грубым резцом из камня. Тонкие неулыбчивые губы. Мясистый нос, колючие брови и жесткий взгляд.
Он слабо улыбнулся и раскрыл руки для объятий, когда Оливия, забыв обо всем, бросилась к нему. Она не слышала тонкого крика Регины и злобного рычания Малита, который несся к ней, перепрыгивая ступени. Оливия смахнула с щеки слезу и глупо улыбнулась, вновь превратившись в мягкую девочку из прошлого. Задолго до проклятых и битв с ними.
*****
– Нет, Оливия, – грозно произнес Брутус, когда маленькая пухлая девочка неловко передернула затвор тяжелой штурмовой винтовки и кое-как пристроила оружие в руках. – Один выстрел, и мне тебя со стены придется соскребывать.
– Прости, отец, – надула та губы и взяла оружие поудобнее. – Так?
– Нет, – он подошел ближе и, поправив оружие, отошел в сторону. – Вот так. Упор приклада в плечо. Крепко держи цевье. Глаза на цель. Целься. Проклятые ждать не будут, пока ты свои дела поделаешь. Стреляй!
– Ой, – винтовка вылетела из рук Оливии и с металлическим грохотом упала на каменный пол. Девочка прищурилась и посмотрела на цель, после чего радостно хихикнула и захлопала в ладоши. – Получилось, отец Брутус!
– Нет, – мрачно буркнул мужчина, изучая потрепанную мишень, на которой корявыми буквами было написано «Проклятый». – Чтобы обездвижить абсора, этого мало. Что надо сделать?
– Перебить конечности? – тихо спросила Оливия.
– Верно. А еще?
– Попасть ровно между глаз.
– Правильно, девочка. Твой выстрел лишь разозлил абсора. Помнишь, что я сделал, когда нашел вас? – спросил он. Оливия вздрогнула, вспомнив жуткую тварь, занесшую тяжелую лапу над ней и Региной.
– Ты отрубил ему лапы, а потом выстрелил в голову, – ответила она. – Это было кроваво.
– Знаю. Иной раз, чтобы достичь цели, приходится испачкаться в крови, – кивнул Брутус. – В чужой крови, Оливия, а не в собственной. Проклятым насрать на то, кто перед ними. Они без зазрения совести жрут как взрослых, так и детей. Рассказать тебе, что бывает, если человека укусит абсор?
– Я знаю, – нахмурилась Оливия, подбирая винтовку с
