– Без меня?
– А зачем ты мне нужен? – засмеялся Виктор. – Теперь я сам все знаю. Давай ложись, отдыхай.
Он перегнулся через стол.
– Если хочешь, могу прислать к тебе Анну. Поможет расслабиться.
Роман пару секунд смотрел в его рысьи глаза.
– Не жалко девушку?
Крохин покачал головой:
– Для тебя ничего не жалко, Роман Евгеньевич. Мы же почти как братья.
Роман поднялся, глянул на Анну, мелькнувшую в дверях с ноутбуком под мышкой.
– Ну так как? – спросил Крохин.
– Сукин сын ты, майор, – ответил ему Роман. – Ладно, я спать. Что-то в самом деле устал я.
– Давай, – сказал ему вслед Виктор.
Роман вошел в свою комнату, залитую солнцем, затворил дверь и лег на кушетку. Закрыл глаза. Перед ним мягко заколыхалась рваная пелена.
Он открыл глаза, сфокусировал зрение на трещине в потолке. Не поддаваться слабости. Это всего лишь легкий хмель плюс недосып. Сотрясения у него нет, все это ерунда. Он столько раз бился головой, что без труда мог отличить серьезную травму от пустяка.
Вот ухо разнылось – это неприятно.
Он поерзал головой по подушке, подыскивая наиболее удобную позу. Найдя, снова закрыл глаза и начал следить за дыханием.
Никаких посторонних мыслей. Абсолютный покой. Он не имеет кожи, не имеет костей, он словно висит в воздухе, бесплотный, как дух. Боль исчезла, она растворилась в пустоте, как растворились его мысли и желания, как растворилось его тело, как растворилось все, что окружает его…
– Есть новости? – спросил Слепцов, когда Дубинин вошел к нему.
– Есть, товарищ генерал.
Слепцов засопел.
– Садитесь.
Дубинин бесшумно сел на краешек стула.
– Надеюсь, вы говорите о Морозове? – спросил на всякий случай Слепцов.
– Так точно, товарищ генерал.
– Докладывайте.
– Он послал короткое SMS-сообщение на наш европейский сервер…
– Так, – кивнул Слепцов. – Что в нем?
– Морозов жив.
– Ну это и так понятно, раз он послал сообщение! – проворчал Слепцов. – Давайте по существу.
Дубинин помедлил.
– Это и есть по существу, товарищ генерал.
Слепцов недоумевающе повел на него золотой оправой очков.
– То есть – что?
– Он жив, – повторил Дубинин.
– Вы хотите сказать, – начал догадываться Слепцов, – это все его сообщение?
– Так точно, товарищ генерал. Он написал: «Я жив». И больше ничего.
Слепцов просунул палец под воротник сорочки. Его лицо стремительно багровело.
– Вы знаете, подполковник, сколько раз мне звонили сверху? – грозным шепотом начал он. – Не говоря уже о том, сколько мне звонили – и звонят – из Германии?
– Так точно, знаю, товарищ генерал.
– И вы хотите, чтобы я удовлетворился этим, как вы его назвали, сообщением?!
Слепцов уже кричал, не скрывая своей ярости.
Дубинин, потупившись, молчал.
Он долго колебался, прежде чем идти на доклад к шефу, поскольку прекрасно знал, какую реакцию вызовет его новость. Но и не идти было нельзя. Слепцова разрывали на части, требуя объяснить, куда девался его агент, и тот был бы рад дать хоть какой-нибудь ответ.
Поэтому Дубинин, разработав тактику защиты, счел за лучшее довести поступившую на сервер информацию до начальника отдела. В конце концов, «что-то» лучше, чем «ничего», рассудил он, а при грамотной подаче оно может сойти даже за «нечто».
– Что вы молчите?! – рявкнул Слепцов. – Не забывайте, вы также несете ответственность за этого… туриста.
– Мне кажется, все в порядке, товарищ генерал, – сказал Дубинин.
– Что в порядке, подполковник? – поразился Слепцов. – Этот, с позволения сказать, плевок вы называете «все в порядке»? Я вас что-то не понимаю.
– Я лишь руководствуюсь элементарной логикой, товарищ генерал, – пустил в ход свою тактику защиты Дубинин.
– Ну-ка, посвятите меня в нее, – немедленно потребовал Слепцов. – Только смотрите. Если эта логика окажется слишком многоступенчатой, боюсь, я вас не пойму. Итак, слушаю.
– Раз Морозов жив, значит, он продолжает работать, – начал Дубинин.
Слепцов на это только хмыкнул. Но, впрочем, слушал внимательно.
– Сообщение поступило из Франции, – продолжал Дубинин. – То есть Морозов находится в этой стране. О Крохине ничего нет, значит, Морозов не счел нужным о нем сообщать, поскольку Крохин все еще рядом с ним. Сообщение так кратко потому, что у Морозова не было возможности написать подробнее. Я полагаю, он в сложной ситуации, но держится, поскольку в противном случае он вообще не дал бы о себе знать. То есть получается…
– Что все в порядке, – закончил насмешливо Слепцов.
Дубинин чуть помялся.
– Ну, проблемы, скорее всего, есть. Но Морозов их решает, и, возможно, не безуспешно.
Слепцов усмехнулся:
– Иногда мне кажется, подполковник, что ваша основная работа – защищать Морозова.
– Он мой подчиненный, товарищ генерал, – сказал Дубинин. – И, как вы верно заметили, я несу за него ответственность. Если он в чем-то не прав, я не стану его покрывать, и вы это знаете. Но если он выполняет задание, и выполняет его честно, я считаю своим долгом отстаивать его интересы. В данном случае Морозов, несмотря на свое заведомо проигрышное положение, пытается выполнить поставленную задачу. А я лишь хочу довести это до вашего сведения.
– Все? – спросил Слепцов, несколько удивленный столь длинной речью обычно лапидарного, как воинский устав, помощника.
– Так точно, все, товарищ генерал, – отчеканил Дубинин.
– Хорошо, подполковник, убедили, – поднял обе руки Слепцов. – Ваша логика, как всегда, безупречна. Если Морозов жив, а в этом мы, по крайней мере, теперь не сомневаемся, он еще побарахтается. Так что не будем терять надежду. Можете пока идти.
– Есть, товарищ генерал.
– И если поступит новое «сообщение», немедленно ко мне. Даже если там будет стоять одна буква.
– Есть, товарищ генерал.
Когда за Дубининым закрылась дверь, Слепцов снял трубку одного из телефонов, немного подождал и, когда «там» взяли трубку, вздохнул и негромко сказал:
– Есть новости, товарищ генерал-полковник. Так точно, от Морозова. Да, получили сообщение на наш европейский сервер…
Марсель, 29 сентября, 18.30
Когда Крохин заглянул в комнату, Роман спал так крепко, что не услышал скрип двери. Но стоило тому приблизиться к нему на расстояние двух шагов, глаза Романа открылись, и он рывком приподнялся.
– Что?
– Я нашел бункер, – останавливаясь, сказал Виктор.
Роман посмотрел за окно. Там уже стояла глубокая, как в каньоне, тень.
– Сколько я спал?
– Четыре часа.
– Хорошо, – кивнул Роман.
Тело было еще тяжелым со сна, но он чувствовал, что через несколько минут будет так же бодр, как был бодр пару дней назад.
Он поднялся с кушетки, не коснувшись ее руками, и Крохин невольно залюбовался его движениями.
Хорош был капитан Морозов, ох хорош! Такой один стоил десяти – Крохин не кривил душой, когда расхваливал его Анне.
– Пойдем посмотрим, что ты там нашел, – сказал Роман.
– Пойдем.
Они вошли в комнату Крохина, где на столе мерцал экран ноутбука.
– Вот смотри, – сказал Крохин, садясь за стол. – Вот море. Вот Тулон. А вот, – он ткнул пальцем в экран, – твой бункер.
Роман присел на диван и всмотрелся в карту.
– А где мусорный завод?
Виктор открыл другую карту, наслоил ее на первую.
– Вот он. От него до бункера девяносто пять километров. Ну, с поворотами сотня.
– Так примерно и должно быть, – пробормотал Роман.
– Вот шоссе, на котором тебя подобрали полицейские, – показывал дальше Крохин. – Все сходится.
– Других бункеров поблизости нет? – допытывался Роман.
– Есть еще один. Вот здесь. Но он, как видишь, далеко от моря.
– Да, вижу. И мусорный завод от него километрах в двухстах. Нет, так долго они меня не везли.
– И я о том же, – кивнул Виктор.
Он снова коснулся пальцем экрана.
– Они здесь. Я это печенкой чую.
– Как туда подобраться? – спросил Роман. – Если место открытое, будут проблемы.
– Я проверил рельеф. Вот, смотри.
Крохин открыл третью карту.
– Видишь? Здесь холмы. И лесок подступает. Так что с прикрытием нам повезло.
– Да, – согласился Роман. – Можно работать.
Он посмотрел на спящую в кресле Анну. Она свернулась, как котенок, и почти не дышала.
– Может, не стоит ее брать?
– Анна прошла специальную подготовку, – сказал Виктор, глядя в экран. – На ее счету не один десяток трупов. Не волнуйся за нее, капитан.
– Я волнуюсь за дело.
– Я о том и говорю. Она не подведет, увидишь.
– Ладно, – сказал Роман, отворачиваясь. – Когда приедут твои люди? Если ты хочешь провести операцию сегодня, нам скоро надо выдвигаться.
Послышался звонок в дверь.
– Вот и они, – улыбнулся Виктор.
Он направился в прихожую. Роман задержался в дверях. Анна позади него проснулась, но не сделала попытки подняться с кресла.
Послышались сдержанные приветствия.
