— Как же, помню: «Ворожеи не оставляй в живых». То ли книга «Исход», то ли «Второзаконие».
— От евреев к нам и пришло название головы-оракула. Слово «Бафомет» — это прочтённое по-французски слово из пяти еврейских букв Бет-Пей-Вав-Мэм-Тав. Оно является сокращением фразы: «Бесар пухлац — вадаут, мехавега таэв», что в переводе на русский дословно означает: «Плоть чучела — достоверность, выражает её жаждущему». Тому, кто эту достоверность хочет получить. В этой фразе суть процесса прорицания. Можно сказать, что она является инструкцией по обращению с головой-оракулом, чья плоть является носителем истины. Все великие люди жаждали познать истину. У Одина была голова мудреца Мимира. У индейцев были головы из горного хрусталя, полинезийцы и маори используют деревянные головы, но это высшая магия, для которой нужны особые способности. В Европе медиумы такой силы почему-то не рождаются. Мы работаем с тем, с чем можем. Использовать голову человека, образованного, умного, умерщвлённого на пике ясности сознания, значительно проще. Она даёт надёжный результат, а мы в современном мире не можем оступаться. Ошибки теперь дорого стоят. Что наглядно показывает случай с вами, Илья Игоревич.
— Эррара ошибся?
— И ошибся, и его ввели в заблуждение, тут целый комплекс проблем. Немаловажным фактором явилось то, что полученное от Бафомета пророчество оказывает влияние на ход событий, которое приводит к предречённому результату.
— Что было в пророчестве?
— Бафомет сообщил, что сотрудничество с вами, Илья Игоревич, будет нелёгким, и с возвращением Предметов могут возникнуть проблемы. Дословно по-русски это звучало так: «Он будет жесток и упрям. Три предмета дадут ему власть и силу. С ними он не захочет расстаться.» Так сказал мне Эррара. Я очень жалею, что отправил его с вами. Но нас так мало! Мне больше некого было отправить вместо себя, а я слишком болен и стар! — де Мегиддельяр хватанул залпом сразу всё виски из стакана и громко стукнул дном по столу. — Участие в таких делах нельзя доверять медиуму! — выплеснув отчаяние, он продолжил более спокойным тоном: — Хорхе был очень озабочен предсказанием оракула, накануне он сильно волновался. Мне кажется, что в лесу он запаниковал. Как медиум он чересчур вспыльчив и… э-э… нервен. Он ошибся тогда, со стрельбой, едва ему показалось, что вы не собираетесь отдавать Предметы. Мне очень жаль, поверьте, очень жаль!
— М-да, не сложились у нас отношения с Эррарой, — старик сумел вызвать сочувствие. — Что вы предлагаете?
— Я предлагаю съездить к нему. Всем вместе. Мы должны остановить негодяя, хотя бы отобрать у него Бафомет. Силу применять не придётся, опасности для вас нет никакой, но одному мне не справиться. Их четверо, нас с Хенаро только двое. К тому же я после пожара слишком слаб и немощен. Вот если бы нас было четверо…
— Это нужно вам, — жёстко сказал я. — Зачем это нужно мне?
— Хорхе Эррара хочет отнять у вас Предметы Влияния. Я же хочу у вас их купить. Отняв у медиума Бафомет, мы обезвредим Эррару. Без оракула он мало на что способен. Это в ваших интересах, Илья Игоревич, поверьте!
— Что мы получим, если поедем с вами? — когда мной пытаются манипулировать, жалость угасает и верх одерживает бесстрастная прагматичность. — Сколько вы готовы нам заплатить?
— Сто евро каждому, всего двести, — мгновенно перестроился приор. Он был опытным торговцем и недаром возглавлял фирму.
— Что такое сто евро для человека, получившего весь золотой запас исмаилитов? — вздохнул я.
— Триста каждому?
— Пятьсот, иначе нам не имеет смысла лезть под пули вашего помощника, — я вспомнил Лося и решил торговаться.
— Да. Пусть будет пятьсот, всего тысяча.
— Ты как? — посмотрел я на корефана.
— Нормально по-моему, — пожал плечами Слава.
— Согласны, — резюмировал я. — Когда отправляемся.
— Чем скорее, тем лучше, — оживился де Мегиддельяр. — Мы можем застать Эррару врасплох, если он не успеет обратиться за прорицанием наших действий к оракулу. Лучше отправиться сейчас, если вы готовы.
— Мы готовы, — сказал я.
— Всегда готовы, — пробасил Слава.
Приор встал. Грузно ступая, пошёл к выходу, приволакивая ногу. Благородный идальго был немощен и стар, но исполнен решимости и неукротимой отваги.
Мы двинулись следом. Процессию замыкал Гарсия. Хенаро выключил свет, обогнал приора, заботливо распахнул перед ним дверь, выпустил нас на улицу и запер офис. Снова обогнал, открыл заднюю дверцу «Мерседеса», усадил босса и занял шофёрское место.
Испанцы обзавелись двухэтажным домиком в Озерках. В отличие от официальной штаб-квартиры это было нелегальное логово Алькантары. Рыцари поступили мудрее хашишинов — сняли коттедж в черте города, недалеко от станции метро. При необходимости можно было быстро добраться пешком.
Мы съехали с проспекта и припарковались возле забора. Ограда была кирпичной, высотой метра три. Рядом с глухими воротами располагалась изящная калиточка из витой кованой решётки. Де Мегиддельяр достал из брючного кармана связку ключей, выбрал самый длинный, с бородкой, вероятно, тоже кованый и дважды провернул в замке. Распахнул калитку и по-хозяйски уверенно зашагал к дому. В призрачных сумерках белой ночи, на фоне светлого неба над озером коттедж казался мрачной крепостью. Свет горел в единственном окошке на втором этаже. Приор без опаски поднялся на крыльцо, отпер входную дверь и зажёг люстру в холле. Мы оказались в просторном помещении, уставленном безликой икейской [18] мебелью. Орден Алькантара и в самом деле был небогат. Де Мегиддельяр направился к лестнице.
Глядя, как он взбирается на второй этаж, цепляясь за перила и осторожно переставляя раненую ногу, я подумал, что выжигание змеиного гнезда хашишинов в Юкках было недостаточной платой за мучения старика. Исмаилиты остались должны — ограбление золотого фургона я считал компенсацией за похищение Ирки, — а за взрыв офиса хашишины рассчитаются отдельно.
Де Мегиддельяр повернул ручку и вошёл в комнату. Человек, сидевший за компьютером, обернулся. Он был ненамного крупнее Эррары и, судя по огромным фиолетовым подушкам под глазами, являлся тем самым клерком, которому Слава зарядил лбом в переносицу. Тяжело было узнать в лицо этого бедолагу, но можно было идентифицировать по травмам.
Приор спросил что-то по-испански. Клерк резво оторвал зад от кресла и залепетал в ответ, нерешительно придерживаясь рукой за край стола. Де Мегиддельяр заговорил брюзгливо и устало. Должно быть по дороге «Чивас ригал» дал о себе знать. Клерк отвечал, испуганно косясь на нас из заплывших щёлочек. Скромно обставленная комнатка испанских рыцарей блистала чистотой. Пахло разогретым компьютером.
— Хорхе Эррара уехал, — окончив допрос, пояснил нам де Мегиддельяр, — неизвестно, куда. Может быть, сторожить вас, Илья Игоревич. Не появляйтесь сегодня у дома. Эррара на всё готов, чтобы завладеть сокровищем, которое вы так легкомысленно носите на себе. Оно ему жизненно необходимо. Эррара надеется получить свой приорат.
— Его могут так повысить из-за исмаилитских реликвий? — похоже, что вещи ас-Сабаха стоили куда дороже, чем я мог вообразить.
— Карлик, который сумел далеко плюнуть, всё равно не станет великаном, — печально сказал де Мегиддельяр, повернулся и вышел из комнаты.
Мы переглянулись со Славой. Корефан подмигнул.
Я посмотрел на правую руку. Что было в этих украшениях такого, из-за чего члены Ордена предавали начальство и братьев и вступали в тайные союзы с врагом?
Де Мегиддельяр спустился в холл и завернул к двери под лестницей. Достал связку ключей, отпер два замка. Хенаро Гарсия вежливо подтолкнул в спину пленённого отступника, чтобы следовал за приором.
Мы сошли в подвал. Де Мегиддельяр включил свет.
— Вот здесь, — сказал он. — Здесь находится медитационная комната медиума. Здесь хранится Бафомет. Приготовьтесь, господа, сейчас вы его увидите.
Подвал в новорусском коттедже я почему-то представлял себе с цементным полом. Заливается же в качестве фундамента бетонная подушка? Однако испанские потомки «Сражающихся вместе бедняков храма Соломона» и тут ухитрились соблюсти обет добровольной бедности — пол был земляной, половину подвала занимал дощатый помост. Поверх досок бросили толстый синтетический коврик. Напротив помоста в землю был врыт шест высотою в рост человека. На шест была насажена мумифицированная голова пожилого мужчины, изрядно закопчённая, но впоследствии тщательно очищенная. Веки и губы были зашиты нитками. Бережно расчёсанная седая бородка клинышком придавала голове сходство с рассеянным академиком из довоенного фильма, не хватало только пенсне и чёрной профессорской шапочки. От головы попахивало тухлятиной.
Слава и я потоптались у легендарного Бафомета. Я не мог поверить, что инквизиторское пугало, которым трибуналы Святейшего Обвинения стращали обывателей в четырнадцатом веке, существует в наши дни и вдобавок активно используется!
