— Ты просто чудо, всё предусмотрела, — потрясенно вымолвил Михаил.
Вероника притянула его за лацкан расстегнутого кардигана, прижалась бедрами и взметнула изогнутые ресницы.
— Я всегда всё тщательно продумываю. Тебе не страшно с такой женщиной?
— Я обожаю ее, — выдохнул Михаил, пытаясь поймать раскрытые губы Вероники.
— Потом, — выскользнула она, оставив облачко волнующего запаха, и скрылась в ванной.
Давыдов нашел в шкафу нож и опустился на диван.
Рядом с журнальным столиком, украшенным вазой с фруктами, на полу стояло высокое ведерко со льдом и розами. Из алого букета выглядывало горлышко бутылки с шампанским, обтянутое красно-золотой фольгой. По лепесткам на стекле Михаил узнал бутылку розового «Perrier-Jouet». Под крупным названием была выведена затейливая надпись «Belle Epoque» — «Прекрасная эпоха». Михаила так и подмывало разлить благородный напиток в тонкие бокалы и явиться с ними в ванную к Веронике. Но она заявила, что всё заранее продумывает и, возможно, не оценит его порыв.
Подрезав черенки цветов, Михаил расстегнул свою дорожную сумку, чтобы разобрать вещи. У него были подготовлены подарки для Вероники и Дины в красивых упаковках, перевязанных пестрыми ленточками. Сверху оказался свернутый в несколько раз обычный пакет сети «Бригантина», о котором он совсем забыл во время полета.
Михаил нахмурился. Он вспомнил, как пакет попал к нему, и ему вновь стало тревожно. Праздничная беззаботность бесследно испарилась, в груди похолодело. То, что лежало внутри, умещалось на ладони, но могло таить смертельную опасность для всех, находящихся на борту яхты.
Попал этот опасный сверток к Давыдову совершенно неожиданно.
Он с Диной Кузнецовой приехал в аэропорт раньше Вероники. Дина последние два дня жила у Зои Сергеевны.
Тетя охотно приютила сироту, узнав, что уникальные способности девочки во многом помогли вернуть помещения ее любимого магазина. К тому же мудрая женщина старалась создать комфортные условия своему холостому племянничку, чтобы зарождающаяся дружба между ним и очаровательной Вероникой Самошиной переросла во что-то более серьезное.
Когда Михаил и Дина приехали в аэропорт, девочка отпросилась в туалет. Михаил остался ее ждать около цветочного киоска. Он уже расплачивался за девять красных роз, когда к нему подошла высокая молодая женщина с правильным, очень бледным лицом, лишенным всякого макияжа:
— Я жена Анатолия Бойко.
— Толи-Киборга, — невольно вырвалось у Давыдова, и он понял, что эта женщина очень похожа на своего мужа: такая же маска отчужденности на лице, а в действиях сквозит прямолинейность, граничащая с грубостью.
— Можно и так. Толя не обижается. Он просил передать вам это. — Женщина протянула нечто маленькое, завернутое в фирменный пакет супермаркетов «Бригантина».
— Что это?
— Телефон Викулова.
Давыдов невольно отдернул протянутую руку, вспомнив, как черный мобильник разорвался у виска начальника службы безопасности.
— Но…
— Это старый телефон. Тот, которым он пользовался до того дня, как погиб.
— Зачем он мне?
— Я не знаю. Толя так просил.
— Когда?
Давыдов знал, что Анатолия Бойко задержали вместе со Скворцовым. Оба находились под следствием.
— Толя сказал, что вы разберетесь.
— В чем я разберусь?
— Я не знаю, — повторила женщина. — Я лишь чувствую, что муж невиновен, и только вы можете его спасти.
Давыдов решил, что он ослышался, и напомнил:
— Ваш муж охотился за мной.
— Анатолий выполнял приказ. Он не причинил вам зла.
— Может, это тоже чей-то приказ. — Давыдов указал на сверток. — Или месть. Я помню, как погиб Викулов. Ему подарили телефон…
— Вы трусите. А Толя удивлялся, насколько вы смелый и умный.
— Мне кажется, его восторги несколько запоздали.
— Он говорил мне об этом раньше, когда вы скрывались. Но, видимо, ошибся. Тогда вас тоже считали преступником. — Женщина опустила руку и повернулась, чтобы уйти.
— Постойте. Как вы узнали меня?
— Я товаровед в одной из «Бригантин». Вы перед открытием нам компьютеры настраивали.
— Откуда у него телефон?
— Муж принес трубку после убийства Викулова. Сначала он много пил, спокойно и молча. Я ушла спать. Ночью проснулась. Толя сидел на кухне, смотрел на эту чертову трубку и выглядел совершенно потрясенным.
— Вот как? — Давыдов с трудом представил, что может потрясти железного Толю-Киборга.
— Он сказал, что узнал опасную тайну. А вчера добавил, что в первую очередь она касается вас. — Женщина вновь протянула сверток.
Метрах в двадцати от себя Михаил заметил озирающуюся по сторонам Веронику Самошину в белоснежной куртке с меховым капюшоном. Рядом с ней переминался Юра Скворцов.
— Хорошо, — Давыдов торопливо забрал у жены Анатолия Бойко сверток, сунул его в дорожную сумку и с радостной улыбкой помахал букетом: — Привет, Вероника. Я здесь!
В этот же момент вернулась Дина.
— С кем ты заигрывал? — спросила Вероника, приняв подаренный букет.
Она проводила придирчивым взглядом высокую молодую женщину с прямой спиной и неподвижной шеей.
— Это товаровед одного из наших магазинов. Узнала меня.
— Ты становишься популярным.
Давыдов не был уверен, что поступил правильно. Если Скворцов, как ненужного свидетеля, убрал многолетнего служаку Викулова, то уж с человеком, засадившим его за решетку, он тем более решит поквитаться. Придумал красивую легенду о некой тайне и передал заряженный телефон. Стоит его включить, и последует взрыв. Или еще проще: на телефон отправят закодированную эсэмэску — и конец! Погибнут все в радиусе двух метров.
На всякий случай Михаил поставил сумку на тележку, загородил ее чемоданом и пошел первым, прикрывая грудью Веронику с детьми. Перед просвечиванием багажа он разволновался пуще прежнего. «А что, если аппаратура зафиксирует взрывчатку?» Но эта же мысль и успокоила его. Пусть лучше его задержат, чем пострадают близкие люди.
Сумка с подозрительным свертком благополучно миновала технический контроль. Возбужденные дети, которых приходилось то и дело одергивать, разговор с Вероникой и дорожные хлопоты заставили на время позабыть о странной «передачке».
И вот теперь, сидя в каюте великолепной яхты, стоящей на рейде Сочи в полукилометре от берега, Михаил Давыдов впервые решился развернуть пакет.
С привычным хрустом зашуршала тонкая пленка. В ладонь лег выключенный старомодный «Sony Ericsson» с потертыми клавишами. Михаил еще раз подумал, а не выбросить ли его за борт? Он даже подошел к окну, которое тянулось узкой полосой вдоль всей каюты, но обнаружил, что оно не открывается.
«Включать или не включать? Это прощальный подарочек Скворцова, который спит и видит, как отомстить человеку, пустившему под откос его великие планы, или безобидное электронное устройство действительно хранит некую тайну?»
Любопытство взяло вверх, хотя и разумная предосторожность не дремала. Михаил осмотрелся. Солидная кровать с толстым матрасом была, судя по всему, привинчена к полу. Он присел, просунул телефон в плотную щель под кроватью. Снаружи осталась торчать только кнопка включения. Давыдов взял авторучку и приставил к кнопке. В последний раз он оценил толщину кровати: если телефон заминирован, та смягчит последствия взрыва. Решительно выдохнул и с силой нажал на кнопку.
В ту же секунду раздался крик.
От неожиданного взрыва оторванная рука отлетела к стене.
Юра Скворцов с пылающим взором сидел напротив огромного экрана, обеими ладонями сжимая ручку игрового манипулятора, и беспрерывно жал на кнопку. Его вооруженный до зубов герой ловко преодолевал препятствия в запутанных лабиринтах зловещего подземелья, но когда высовывался из-за угла, чтобы сразить противника, неизменно первым получал пулеметную очередь или гранату. Ему отшибало руки, ноги, а порой и голову, и уровень запасных жизней стремился к нулю.
У его экранного соперника, которым спокойно руководила Дина, уменьшалось только количество боеприпасов.
— Ты сказала, что первый раз играешь. Не верю! — возмутился Юра. — Я чемпион класса!
Дина не стала объяснять про двадцать секунд, отпустила манипулятор и позволила Юрке попасть в ее героя.
— Надоело, — сказала она и пошла к столу.
— Ага, как стала проигрывать, так испугалась! Давай продолжим. А хочешь, в гонки. Там я тебя точно обойду.
— Я пирожные хочу, — ответила девочка.
Цепляя двумя пальчиками маленький эклер, она глотнула пепси-колы и замерла:
— Слышал?
— Что?
— Вот сейчас.
Мальчик приоткрыл рот, посмотрел на экран, где однообразно вспыхивали мелкие взрывы, подошел к панорамному окну и раздвинул шторы.
