class="p1">– Нет. Этот мужик смог десятилетиями работать с Федором. Значит, боец он хороший. И хромота ему не помешает.
Двери машины хлопнули, охотники сели на заднее сиденье. И Виктор нажал на кнопку стартера.
– Главное, чтобы мадам не отстала по дороге, – пробормотал Феникс, выезжая с территории особняка. – Места там глухие.
Я кивнул, вспоминая рассказ Юсупова, как почти всю семью повязали в городе-призраке.
– Подумай об этом с другой стороны. Если с Калининой что-то случится на болотах – отец и дед девушки устроят суд Линча. Повесят нас и разведут под ногами костер, чтобы мы забавно дергались.
– Ну, положим, меня огнем особо не напугать, – хмуро возразил Виктор. – Да и тебя тоже.
Я кивнул. Разговаривать больше не хотелось. К тому же странные сны не дали мне отдыха. И проснулся я измотанным, словно всю ночь работал грузчиком в доках, таская коробки с места на место. Веки стали тяжелыми, будто налитыми свинцом.
Словно прочитав мои мысли, Виктор поставил машину на автопилот и обернулся ко мне.
– Можно поспать, пока едем. Смотреть в дороге особо не на что.
Эта фраза словно стала сигналом. И я закрыл глаза, проваливаясь в сон.
Машину пришлось оставить в деревне, где Оболенский устроил лабораторию. Перед нами открылась картина сгоревшего дома, от которого не осталось практически ничего.
Трупы с дорожек особняка кто-то убрал. А весь двор был затоптан следами босых человеческих ног. Скорее всего, упыри уже успели вернуться сюда. Они могли утащить мертвецов для кормежки.
От этой мысли мне стало не по себе. Я поежился, осмотрелся по сторонам, словно пытаясь высмотреть нелюдей, которые прятались вокруг, готовясь к атаке.
– Куда дальше, Виктор? – осведомился я.
– За озером заброшенная деревня, – ответил боец, указывая вдаль, где на другом берегу озерной глади виднелись силуэты покосившихся домов. – А чуть дальше найдем Оболенского.
– А упыри? – опасливо уточнил я.
– Их там нет.
Я обошел сгоревшие руины и вышел на пирс. Серые доски жалобно скрипнули под ботинками.
У конца пирса на озерной глади покачивалась моторная лодка.
– Словно Оболенский знает, что мы придем. И сам приглашает нас гости, – пробормотал я и шагнул к лодке.
– Если бы он поставил указатели – найти его было бы проще, – послышалось за спиной.
Я обернулся. Виктор стоял в паре шагов от меня, вертя между пальцев монету. Парень казался взбудораженным. Виктор всматривался в противоположный берег озера встревоженным взглядом, время от времени проводя ладонью по растрепанным волосам. Пару раз он набрал в грудь воздух, словно собирался что-то сказать, но так и не решился.
– Ладно, идем, – буркнул он наконец-то. – Это будет красивая победа. Быстро сделаем дело и поедем в «Диадор». Отметить.
Он подошел к краю пирса, присев, выбрал веревку и подтянул лодку. Затем он забрался в нее и радостно уточнил:
– Ну же, господа? Долго вас ждать?
– Может быть, побудете на берегу, Катерина? – уточнил я, обернувшись к Калининой. – Неизвестно, что ожидает нас с другой стороны озера.
Девушка замерла, словно бы обдумывая мои слова. И неуверенно покачала головой.
– Нет, я с вами, – упрямо заявила она.
– Только держитесь за спиной, – посоветовал я, усаживаясь в лодку.
– Беспокоитесь обо мне, князь?
– Если с вами случится беда, я могу это не пережить. Буквально.
Дворецкий с подручным молча заняли места на скамьях. Лодка просела, опасливо покачнулась, борта едва не зачерпнули воду. Виктор завел мотор и окинул нас мрачным взглядом.
* * *
Местные жители встретили нас, едва нос лодки ударился о песок берега. Несколько упырей показались из домов деревни, склонив головы и не мигая глядя на нас. Лица тварей были перепачканы красным. Нелюди все-таки перекусили охраной особняка.
– Так вот, значит, как выглядели образцы при жизни, – восхищенно пробормотал Мэйхем. Дворецкий прищурился, внимательно рассматривая тварей.
– Ага, только бы вы особо не радовались, мастер. Если эти твари нападут толпой – нам придется несладко.
Но упыри не собирались нас атаковать. Просто неподвижно стояли, глядя, как мы высаживаемся на берег. А затем развернулись и, пошатываясь, пошли вглубь деревни.
– Словно зовут нас за собой, – протянул Виктор, глядя в спины нелюдей.
Отойдя метров на двести, упыри остановились. Синхронно обернулись, словно проверяя, идем ли мы за ними.
– Виктор… – позвал я с сомнением.
Круглов кивнул. Достал из кармана монету, подбросил ее. Посмотрел на выпавшую сторону:
– Можно идти, – заключил он, убирая кругляш в карман. – Они приведут нас к боссу.
– С чего ты взял? – фыркнула Екатерина. – Заманят в болота и съедят.
– Другого выбора все равно нет, – отрезал Виктор. – Если у вас есть сканер поиска таких, как Оболенский, мы можем пойти туда, куда укажет прибор. Если нет, они – наш единственный шанс найти тварь на двух тысячах квадратных километров болот.
Екатерина зло посмотрела на Круглова, недовольно поджала губы. Девушка явно не привыкла, чтобы бастард дерзил прирожденной аристократке. Но промолчала, видимо, решив оставить разборки на потом. Боюсь, ее ждет большое разочарование, и парень ее удивит.
Виктор же двинулся за упырями. Я последовал за ним.
Ужасные провожатые провели нас по единственной улице. И мне казалось, что за домами мелькают силуэты других нелюдей. Но оглядывать окрестности и убеждаться в своей правоте мне не хотелось.
– Они не будут атаковать, – успокоил меня Виктор. – Просто сопровождают к своему хозяину.
Деревня осталась позади. Едва покосившиеся черные срубы скрылись за нашими спинами, упыри ускорились. Медлительность и хромота мигом исчезли, и твари ступили на топкую гать, ловко перебираясь по бревнам, скрывающимся под черной застоявшейся водой.
Запах от болота был настолько сильный, что я поморщился и нажал кнопку маски. И шагнул следом за тварями на скользкие бревна.
* * *
Дорога вывела нас к небольшому острову, засаженному огромными сгорбленными ивами, чьи ветви клонились к самой земле. Между ними вилась едва заметная дорожка, которая вывела нас к дому.
Особняк в два этажа с высокой стрельчатой крышей, венчающейся флюгером из ржавого кораблика. Стены покрывала облезлая когда-то белая краска. Некоторые узкие окна еще сохранили стекла. Но большая часть из них зияли черными провалами. Входная дверь давно сорвалась с петель и лежала грудой досок на веранде.
Перед порогом стоял трон из моих видений. Вот только демоницы на нем не было. Вместо нее каменное сиденье занимал Оболенский.
Князь сидел, закинув ногу на ногу, и с интересом рассматривал нас. Словно видел забавных насекомых. Он был обнажен по торсу, являя взглядам мелкие язвы. Раны складывались в рисунок, который напоминал шкуру
