С криками ужаса люди бросились бежать, запоздало повторяя действия своих более предусмотрительных сородичей, которые уже сидели в катере. Но человек не может убежать от волка, даже если сам называет себя «волком»: хищник рванул за ногу одного и, вырвав кусок мяса, оставил подранка; догнал другого, грызанув за руку, тоже бросил; ранил третьего… В небольшом мозге не было никаких расчетливых мыслей – работал инстинкт: обездвижить как можно больше дичи, чтобы потом спокойно сожрать беспомощную добычу…
Из всех присутствующих не поддались панике только Алан Чандлер и Ганс Шефер, который стоял у фронтальной решетки, а потому не оказался на линии атаки. Алан, отбежав в сторону, привычно сунул руку под куртку, к поясу, и тут же убедился в правильности, может пошловатой, но точной пословицы: «Оружие как презерватив: лучше, когда оно не нужно, но есть, чем когда нужно, но его нет!»
А Ганс Шефер быстро развернул мешковину, освободив узкие трехгранные клинки своих дуэльных рапир, и бросился на помощь людям. Повезло дородному английскому барону Роберту Бекеру, который пользовался уважением в Ордене Чёрного волка, но тем не менее был выбран настоящим черным волком в качестве следующей жертвы. Хищник сбил его с ног, и окровавленная пасть уже нацелилась на выступающий кадык, но тут подоспел Шефер и воткнул рапиру под лопатку зверю.
Волк оставил барона и бросился на нового врага. Вырвать оружие Ганс не сумел, рапира торчала из черной мохнатой спины, чашка и рукоятка раскачивались, но главное, что теперь зверь волочил правую переднюю лапу и утратил прежнюю быстроту и ловкость. Поэтому Шеферу удалось уклониться от атаки и нанести удар второй рапирой, которую тоже не смог выдернуть. Теперь волк гонялся за ним, как на корриде гоняется за бандерильеро бык, с торчащими в загривке рапирами вместо бандерилий… Но ранения не прошли бесследно: зверь потерял ориентировку, его шатало, и чувствовалось, что конец близок.
Это понял и Шефер, он поднял лоскут мешковины, в которую были завернуты рапиры, и принялся дразнить им волка, а когда тот вновь атаковал, то легко отскочил и ударил тряпкой по оскаленной пасти… Пробежав еще несколько метров, волк упал и ткнулся мордой в землю. А Шефер, наступив на него, выдернул рапиру и нанес еще один удар, последний. Зверь завалился на бок, лапы его дернулись, глаза потухли, будто затянулись смертной пленкой.
Люди постепенно приходили в себя, кто-то стал оказывать помощь раненым, а Шефер, не обращая ни на кого внимания, прошел в вольер, поднял перстень и, вернувшись к спасенным людям, отсалютовал окровавленной рапирой и выставил перед собой кулак, на безымянном пальце которого поблескивал перстень с головой волка.
– Поприветствуем нашего нового брата! – требовательно произнес барон Бекер. К нему вернулось самообладание, обычный румянец и вельможные манеры. – Теперь он и мой кровный брат!
– Добро пожаловать в Орден, брат! – без колебаний объявил Пьетро Куличано.
– Добро пожаловать, брат! – бросив беглый взгляд на клетку с останками Кулебякина, поддержал их Чандлер.
Единодушно проголосовали все, даже раненые. К ним присоединились и вернувшиеся во двор беглецы. Да по-другому и быть не могло: Шефер проявил себя как настоящий рыцарь и спас жизни многим, а сами они, убежав, проявили несвойственную рыцарям трусость, которую следовало искупить…
– А где смотритель? – спросил вдруг синьор Куличано.
Но черного укротителя нигде не было. Зато в дальнем углу усадьбы обнаружилась дыра в высоком заборе – несколько досок кто-то заранее освободил от гвоздей внизу, чтобы в нужный момент они легко раздвинулись. Рядом, в слегка пожухшей зеленой траве, белел пластиковый шприц для обездвиживания диких животных. Чандлер повертел его в руках: транквилизатора не убавилось, – значит, чернокожий здоровяк им не воспользовался и ввел зверя в оцепенение каким-то своим первобытным способом. А потом вывел и, когда драма начала разворачиваться, вылез в тайный проход и спустился к воде, где ждала заранее приготовленная лодка…
Американец уже давно понял, что искать его бесполезно, во всяком случае в диаметре нескольких километров. Понял он и то, что сильно ошибался, уповая на поговорку «Любой вопрос решается легко, когда нет никого, заинтересованного в обратном»… Нет, поговорка сама по себе правильная, но он не учел, что такие заинтересованные люди есть: их плану противодействовали умные и опасные противники, которые сорвали ключевые условия проекта «Мир» и поставили его выполнение под угрозу!
Правда, Чандлер не догадывался, что на самом деле противник был всего один, он сейчас находился не так далеко от острова и видел все, что происходило. Когда испытание закончилось, он прекратил имитировать рыбную ловлю, вернул квадрокоптер на лодку, завёл двигатель и, обойдя остров на почтительном расстоянии, вернулся в Венецию. Он был уверен, что остался незамеченным, но он тоже ошибался.
Раненых погрузили в катера и отвезли на берег, все остальные быстро покинули остров, только Чандлер остался в компании мертвых Кулебякина и волка – вроде бы ждать полицию. Когда суденышки ушли, американец позвонил в дверь зеркального здания. Офис действительно еще не работал, но дежурные конспиративно находились там круглосуточно. Дверь открыл крепкий, подтянутый мужчина в спортивном костюме.
– Какого черта ты ничего не сделал?! – напустился на него Чандлер. – Ты что, не видел, что происходит? Нам нельзя привлекать внимание к новой и тщательно законспирированной штаб-квартире!
– А что я мог? – в свою очередь спросил тот. – Оружия нет, да и обнаруживать присутствие запрещено… Но кое-что я сделал!
Дежурный показал несколько фотографий. Моторная лодка с рыбаком: дальний план, средний, крупный. Мужчина, наблюдающий в мощный бинокль, запускающий квадрокоптер, просто с улыбкой глядящий в длиннофокусный объектив, как будто специально позирующий. Это был тот, кто выдавал себя за антикварщика Алессандро, а на самом деле российский разведчик Дмитрий Полянский. Его напарницу, рыжую Эльвиру, идиот Кулебяка принял за обычную телку и приблизил к себе… Впрочем, о мертвых, как говорится, только хорошее…
– Ладно! Майкл пришлет свою команду – они зачистят это поле боя, – Чандлер обвел рукой двор, который теперь являлся местом происшествия: с трупами человека и волка, многочисленными пятнами крови и прочими уликами. – Вряд ли до полиции дойдёт какая-то информация: никто не заинтересован открывать шкаф со своими скелетами [8]. В любом случае, когда они появятся, здесь уже будет полный порядок и доказать ничего будет нельзя… Поэтому в Центр ничего не докладывай!
– Но тогда, в случае чего, я окажусь крайним! – на лице дежурного отразилось сомнение.
– Ответственность я беру на себя! А вы разработайте план по этому гаду Адисо! – приказал Чандлер, ткнув пальцем в сторону вольера. – И по этому красавчику…
Он показал на фотографии «рыболова».
– Сделаем, Алан! – кивнул дежурный.
Чандлер направился на пристань, где его ожидал белый катер с рыжим капитаном. Бекстер и Одли, к своему счастью, так и не прибыли. Это был плохой знак для Чандлера! Очень плохой! Особенно, если он не сможет исправить ситуацию…
Но еще хуже оказалось то, что Майкл едва успел отдать команду своим подручным, а белый катер добраться до города, как им встретился идущий навстречу на приличной скорости сторожевик береговой охраны с автоматчиками на палубе. Полиция спешила к Лысому острову!
– Отбой «чистильщикам»! – приказал Чандлер и выругался. Тучи над ним продолжали сгущаться.
* * *
В холле отеля я купил несколько местных газет, в номере, пока Эльвира вроде бы следила за объектами нашей разработки, просмотрел их и вдобавок пошарил в интернете. На глаза попалось интересное сообщение:
«СКАНДАЛ ВО ФРАНЦИИ
В Правительство Французской республики поступил необычный документ: требование об исполнении обязательства о передаче Эйфелевой башни купившему её банковскому сообществу «Новая жизнь». Обоснованием требования является договор о купле-продаже знаменитого символа Парижа, да и всей Франции, за десять тысяч биткоинов, заключенный между Национальным собранием республики и «Новой жизнью», а также поступивший на счет Министерства финансов платёж на эту сумму в криптовалюте, составляющий свыше пятисот миллионов долларов.
