— Этот ксерокс, скорее всего, фирмы «Имиджквик». Логотип — синий с красным.
Нью-Йорк
Блэкберн медленно переворачивал страницы, пристально всматриваясь в лица. В этих людях было нечто такое, что придавало им сходство друг с другом, — отрешенные, равнодушные взгляды. Хотя ведь и предполагалось, что эти лица нельзя запомнить. Этих людей учили сливаться с толпой.
— Джентльмены, прошу вас.
Гордон сделал жест, отстраняя Уистлера и Дамфри, которые приблизились к столу.
— Дайте парню спокойно посмотреть. Раз уж мы дошли до этого, ошибаться нельзя.
Блэкберн продолжал разглядывать снимки. В комнате было так тихо, что он слышал только шум машин, доносившийся откуда-то далеко снизу. В Нью-Йорке кипит жизнь, но долго ли ему осталось? Он снова попытался вызвать в воображении лицо на том видео с Харкером, лицо на экране в хранилище. Образ этот постепенно бледнел в его памяти, как будто сам Соломон силой воли заставлял его исчезнуть.
Блэк дошел до последней страницы. Ни один из этих людей не походил на Соломона. Он поднял глаза и заметил, что атмосфера в комнате изменилась.
Затем вернулся к началу и принялся снова просматривать снимки. На пятой от конца странице было всего три фотографии и пустое место. Блэк остановился на этой странице и поднял голову.
— О, ну бога ради! — простонал Дамфри.
Блэкберн продолжал молча смотреть на них, не отрывая пальца от страницы. Под пустым местом значился серийный номер: 240156 L.
— Теперь ты хочешь сказать, что Лэнгли подчистил список.
Уистлеру эта мысль показалась забавной. Гордону — нет. Он стиснул свои пухлые кулаки, и костяшки побелели.
— Это просто возмутительно.
Блэкберн старался говорить спокойно, но ярость и раздражение придавали его голосу какие-то чужие интонации. Он понизил голос до шепота:
— Соломона здесь нет. Он ваш агент. Но его здесь нет. Почему?
Дамфри вздохнул и оглянулся на остальных:
— По-моему, хватит возиться с этим придурком.
Париж
Дима взбежал по ступеням, засунув пистолет в карман и сжимая в руке удостоверение сотрудника службы безопасности. Дорогу ему преградили двое вооруженных охранников. Не замедляя шагов, он направился к ним и выставил перед собой удостоверение:
— Мне нужен офис начальника охраны, быстро! У вас в здании подозрительный предмет.
Они, казалось, уже собрались остановить и расспросить его, но передумали.
— На второй этаж, сразу около лестницы.
За массивными старинными дверями открылся торговый зал, до отказа набитый людьми в мешковатых красных пиджаках. По экранам бежали вереницы оранжевых и желтых цифр.
Девять сорок четыре. Дима мчался по широкой мраморной лестнице с позолоченными перилами, едва замечая, что происходит вокруг. Увидев кнопку пожарной сигнализации, он разбил стекло и нажал на нее. Но сирена молчала: отключена. Соломону нужно было, чтобы все оставались в здании, чтобы было как можно больше жертв. Дима развернулся и бросился к цокольному этажу, едва не налетев на человека в рабочей одежде.
— Куда здесь привозят грузы?
— На склад. Но туда нельзя…
Дима распахнул двойные двери и осмотрел помещение. Погрузчик, несколько тележек, пирамиды коробок на поддонах. В стеклянной будке сидели трое мужчин с чашками кофе в руках.
— Прошу прощения. Я ищу ксерокс «Имиджквик», доставленный компанией «Карготрак».
Никто даже не повернулся в его сторону.
— У нас перерыв, — сказал один.
Диме ужасно захотелось перестрелять этих людей, но ему нужна была их помощь.
— У нас там кое-что напортачили, отправили вам не ту модель. Мне нужно забрать его назад, иначе мне конец.
Один из мужчин перестал жевать и посмотрел на остальных.
— Тебе же сказали, у нас перерыв.
И они с безмятежным видом продолжали жевать и глотать.
— Только скажите мне, где он, и я сам его найду.
Люди переглянулись. Один хихикнул:
— Его?
— Ага, что значит — его?
— Ребята, я очень тороплюсь.
— А пропуск у тебя есть? Это международное финансовое учреждение, мой друг. Вход строго по пропускам.
Они обменялись самодовольными взглядами людей со стабильной работой и хорошей пенсией. «Французам не помешает небольшой ядерный взрыв, — подумал Дима. — Их любовь к бюрократии граничит с патологией».
Дима схватил ближайшего человека за шиворот, и горячий кофе залил остальных двоих. Он приставил к виску рабочего пистолет, взятый у водителя, и повращал его, вдавливая в жир.
— Вот мой пропуск.
Двое других, вскочив из-за стола, забились в угол.
— Там… их всю неделю привозят.
— Но за последние два дня — только четыре штуки.
— Вот это уже лучше.
Дуло у виска всегда вызывает желание помочь.
— Их отнесли на второй этаж.
— И на третий.
Перескакивая через несколько ступеней, Дима обдумывал свои дальнейшие действия. Пожарная сигнализация не работает. Эвакуировать людей невозможно — даже если ему кто-нибудь и поверит. Если начать кричать: «Теракт! Все уходите!» — это привлечет внимание охраны, и его, скорее всего, просто застрелят.
Оставалось лишь продолжать поиски, но с каждой секундой катастрофа неумолимо приближалась. Он позвонил Кроллю:
— Второй этаж. Давай сюда, быстрее!
Добравшись до второго этажа, он распахнул первую попавшуюся дверь. Пять женщин испуганно подняли на него глаза.
— Здесь есть ксероксы, которые недавно привезли?
Женщины растерянно смотрели на него. Он побежал дальше: в следующей комнате было уже больше людей.
— Конечно, — ответил кто-то на его вопрос, указывая в сторону.
Дима развернулся. В углу, слева от двери, стоял серый агрегат; какая-то женщина, подняв крышку, положила на стекло лист бумаги.
— Стой! — крикнул Дима, подскочил к ней и схватил за руку.
— Извините, — ядовито произнесла она, выдергивая у него руку, — но я пришла первая.
И она нажала на кнопку. Ксерокс зажужжал, выплюнул копию, и женщина, отстранив Диму, направилась к двери:
— Некоторые люди совершенно не умеют себя вести.
В следующих двух комнатах также оказалось по одному ксероксу, и ими пользовались. Но агрегат с бомбой никак не мог функционировать.
В пятой комнате Дима обнаружил только одну женщину. Он подбежал к ней так быстро, что она взвизгнула и вскочила с кресла.
— Где новый ксерокс — «Имиджквик»?
Наконец-то осмысленное выражение лица.
— Вы техник? — Она улыбнулась. — Вам нужен офис Адама — это наверху.
— Где именно наверху?
— Слушайте, у вас такой вид… с вами все в порядке?
— Просто скажите мне, где это.
— Адам Леваль, заместитель директора по связям с общественностью.
Дима помчался наверх, перескакивая через три ступеньки, и ворвался в дверь с табличкой «Заместитель директора по связям с общественностью». Очередная девушка, занятая телефонным разговором: молодая, темноволосая, хорошенькая и недовольная. Она нахмурилась и прикрыла трубку ладонью:
— Вам назначена встреча?
— Ксерокс! — крикнул Дима, задыхаясь. — Где он?
Дима быстро оглядел помещение. Ксерокса не было.
Девушка вздохнула, указала на двойные двери и вернулась к своему разговору.
— Но вам придется подождать. Господин Леваль разговаривает по телефону.
Дима устремился к дверям. Девушка выронила трубку, словно та была раскалена добела, вскочила с кресла и бросилась к нему, чтобы преградить дорогу.
— Вы что, не слышали? И можно взглянуть на ваш пропуск?
Дима отстранил ее, окинув таким взглядом, после которого она осталась стоять на месте, затем распахнул двери в кабинет.
Современный офис: деревянные панели, письменный стол, стол для совещаний, окруженный дорогими кожаными креслами. Молодой человек разговаривал по телефону. Девушка не отставала; она схватила Диму за локоть:
— Послушайте, сюда нельзя.
Адам Леваль, заместитель директора по связям с общественностью, поднял глаза: молодое, умное лицо — лицо блестящего многообещающего юноши.
Дима застыл на месте — он сразу узнал его.
Нью-Йорк
Гордон, Уистлер и Дамфри переглянулись.
Первым заговорил Уистлер:
— Ну так что, он существует или нет, этот Соломон?
Гордон все еще пытался изображать большого начальника:
— Мне нужно сделать звонок. Где я могу…
Дамфри взорвался:
— Звоните прямо отсюда, да побыстрее! Или это самая крупная чертова подстава после дневников Гитлера, или у нас не сегодня завтра начнется третья мировая война.
Гордон позвонил в Лэнгли; из трубки донеслась музыка. Затем он внезапно выпрямился:
