Потом он снова пробрался к полуоткрытой двери и прислушался. Голоса в нижнем этаже сливались в равномерный гул. Ежели аферисту все-таки удалось обвести эту дуру вокруг пальца, значит ему повезло. Ей ведь не так долго жить осталось.
Или сколько-то все же осталось? Реальность такова, что Фрэнк ничего не сможет предпринять, пока Сьюзен находится в обществе этого Билла. И сколько ему прикажете ждать — пять минут или пять часов? Не лучше ли выбраться на фиг из дома, устроить засаду в зарослях ивняка и подождать ее там? Точно. Ведь он по-прежнему видел перед собой абсолютно ясную цель: перерезать глотку Сьюзен Уотфорд! Нож, который он нашел в гараже Рэдклиффа, ждал, кстати сказать, своего часа в ножнах, висевших у Фрэнка под курткой на перекинутой через плечо тесемке. Вот еще только в шкаф надо бы заглянуть. Там тоже могут отыскаться ценные вещи, которые он с удовольствием присвоит.
Дверца шкафа была заперта, но открыть примитивный замок не составит труда. Достаточно найти отвертку или что-нибудь в этом роде.
И тут его пронзило смертельным страхом. Шаги по лестнице повергли его в такой же ужас, как топот лошадей на берегу. Черт побери, он совершил непростительную ошибку, забравшись в спальню. Вмиг до Фрэнка дошло, что он не успеет вылезти из окна до прихода хозяина. Но не успела еще эта мысль пронестись у него в голове, как он уже бросился на пол и боком залез под кровать. В тот самый момент, когда дверь в спальню открылась, Фрэнк заметил стоящие под окном ботинки, те самые, что он снял со своих ног, чтобы не слишком шуметь. Протянув руку, он без труда достанет их и уберет под кровать.
Но поздно, слишком поздно. С ним все кончено: загнанный под кровать, он совершенно беспомощен.
Однако Мортен Мартенс никакого внимания на чужую обувь не обратил. Он зашел в спальню, чтобы принести подарок, который купил для Мэрион — небольшое украшение, понравившееся ему в магазине в Малмсбери.
Первое, что бросилось ему в глаза, это распахнутое настежь окно. Он сразу подошел к нему, собираясь притворить его и закрыть на крючок. И тут обнаружил на подоконнике ошметки мха. Он посмотрел вниз — стремянка.
Мэрион? Но зачем ей… Сейчас он это выяснит. Мортен побежал в коридор.
— Мэрион!
У него за спиной из-под кровати высунулась рука и прибрала ботинки.
— Что случилось, Билл? — она стояла на нижней ступеньке лестницы и глядела наверх.
— Ты что, сперва попыталась забраться в спальню, а потом уже постучала?
— Не понимаю, о чем ты говоришь.
— Кто-то приставил стремянку к стене.
— Это не я. Да мне бы и в голову не пришло такое…
— Оставайся внизу. Я сейчас приду!
Мортен поспешил обратно в спальню. Неужели у него стали случаться провалы памяти? Может, он сам лестницу приставил? Или она все время стояла в таком положении? Он вытащил связку ключей, взобрался на кровать и стал возиться с замком. Откуда этот тошнотворный запах пота? Мортен чуть не заплакал от облегчения, когда увидел свой «дипломат» в положенном ему месте. Покачнувшись под его тяжестью, Мортен спрыгнул на пол. Потом, присев на корточки спиной к кровати, вставил маленький ключик в замок, нажал слегка на две кнопки — и чемоданчик открылся. Все, разумеется, в полном порядке. Купеческий сынок из сказки может не волноваться.
Он снова залез на кровать и задвинул кейс на место. В шкафу же лежал и маленький пакетик с украшением для Мэрион, за которым он, собственно, и пришел. Взяв его, Мортен запер шкаф и провел рукой по лбу. Не слишком ли много проблем за раз? Мэрион себя сегодня так странно ведет. Будто что-то узнала о нем. Надо же было ему вчера с этим стихом так опростоволоситься. Да, он недооценил ее знаний. Но, с другой-то стороны, разве он не вышел с честью из этого дурацкого положения? Конечно же, да. И тем не менее ее поведение вызывало в нем ощущение, что его разоблачили. «Самое время подарить ей эту штучку», — подумал Мортен. Пусть она убедиться, что она ему нравится (и ведь она ему действительно нравится). Да, но что же со стремянкой? Кому в самом деле в такой глухомани понадобилось залезать в чужой дом? Разве что какому-нибудь предприимчивому пацану. Вот так, сходу, он не мог обнаружить следов вора, если не принимать во внимание волоски мха на подоконнике. Но вдруг их ветром сюда занесло? Что же до стремянки, так ведь не может он поклясться, что вчера она лежала на земле. Спустившись вниз, Мортен увидел, что Мэрион надела свитер.
— Как, ты уже уходишь?
— Да, я… — опустив таза, она стояла перед камином.
— Так ведь магазин не работает по воскресеньям?
— Конечно, нет. Но мне нужно приготовить завтрак.
— Может быть, мы попозже встретимся, Мэрион? Прогуляемся в Грейт Бадминтон. Надо мне на эти изгороди взглянуть, через которые некие чудаки стали в свое время мячики с перьями перебрасывать.
Она улыбнулась и подняла голову. Кожа на лице была у нее гладкая, точно шелковая.
— Первоначально изгороди ставили по границам полей. А потом помещики стали использовать их в качестве препятствий во время прогулок верхом. А у кого лошадей не было, стали перебрасывать через них мячики с перьями.
— Значит, мы увидимся?
Она кивнула.
— Тут вот небольшая вещица для тебя.
— О, Билл, не надо было тебе…
— Не разворачивай, пока не придешь домой. А если она тебе не понравится, отдай ее миссис Бентли или продай в магазине.
— Я ведь знаю, что у тебя на это нет денег.
— Я люблю тебя, Мэрион.
Она взяла пакетик. А другой рукой обняла Мортена за шею и поцеловала его в бороду:
— Ты слишком добр ко мне. Мне никогда не встречался такой… кто бы… — Мэрион отступила на шаг, словно чем-то встревоженная.
— Мне тоже, — серьезно сказал Мортен.
У двери она обернулась:
— А что со стремянкой?
— Ничего особенного. Я забыл, что сам приставил ее к стене вчера, когда собирался отремонтировать раму.
— А-а…
Это было последнее, что Мортен услышал от Мэрион. Он вышел во двор и долго смотрел ей вслед. У дороги, ведущей к дому, она повернулась и помахала ему рукой. «Точно бабочка, — подумал он. — Счастливая бабочка, только что вылупившаяся из куколки». Самого его страшно раздражала история с лестницей. Просто ему не хотелось тревожить Мэрион, а то еще вернется к ней прежний страх, страх, что преступник уже на свободе и выследил ее.
Мортен обогнул дом и подошел к стремянке. Теперь он был абсолютно уверен, что она пролежала на земле все то время, что он живет здесь. Полоса пожухлой травы подсказала ему, что он прав. Он взял стремянку и положил ее на место. Надо скорее подняться наверх, закрыть окно и посмотреть, нет ли в доме посторонних. Хотя никто не знал, что хранится у него в шкафу, мысль о взломщике не вызвала у него большого восторга.
Быстро осмотрев первый этаж и убедившись, что там никого нет, Мортен стал подниматься по лестнице и тут вспомнил о пистолете. Если и в самом деле кто-то прячется наверху, например, в комнате, которой он никогда не пользуется, нелишне будет подстраховаться. Он подошел к камину, наклонился и просунул руку в вентиляционный люк в полу. Пальцы его ощутили знакомую прохладу металла. Он вытащил оружие и стал подниматься наверх.
Распахнув дверь ногой и ворвавшись в нежилую комнату с поднятым пистолетом, Мортен даже слегка сконфузился. На толстом слое пыли виднелись только следы, которые он сам оставил в первый день своего пребывания здесь. Каморки в коридоре были заперты на щеколду с внешней стороны, следовательно, там тоже никого. Наконец он толкнул дверь в спальню и бросил взгляд в направлении окна. Он и вправду его закрыл или только собирался это сделать? Сейчас, во всяком случае, оно снова было распахнуто настежь. Да, дела… Хуже нет, чем водить, играя в жмурки, тем паче, когда в противниках у тебя твое же собственное воображение.
Закрыв окно и тщательно заперев его на крючки, он повернулся, все так же держа пистолет в поднятой руке. Итак, он в доме один. Слабый запах пота, вероятно, исходит из него самого. Мортен открыл дверцу шкафа и издал громкий смешок, убедившись, что похитителя нет и там. Ну, конечно, просто у него паранойя, причем в неизлечимой форме. Но тут уж ничего не попишешь. Уверенности в себе диагноз этот ему не прибавил.
Чтобы полностью завершить обыск, оставалось только положить пистолет на комод, встать на колени и заглянуть под кровать.
В тот самый миг, когда Мортен опустился на четвереньки, Мэрион остановилась на полянке между ивняковыми зарослями и речушкой, по тихой, сверкающей глади которой все так же плыл лебедь. Лошадей же нище не было видно. Мэрион остановилась, как вкопанная. Что же подарил ей Билл? Немного повозившись, она наконец управилась с оберткой. А раскрыв маленькую коробочку, издала вздох изумления. Солнечные лучи, прямые и отраженные от воды, ярко заиграли на плоской серебряной фигурке с нашейной цепочкой, лежащей на подкладке из красного бархата. «Дорогой Билл, — подумала она, — ты любишь меня». Услышав звук в зарослях у себя за спиной, она улыбнулась последний раз в своей жизни и повернулась.
