— Эти моряки полные идиоты, — возмущенно заметил Бюиссон.
— Ничего, у Жанны, слава Богу, два уха, и второе слышит. (Затем шепотом: — Готовься, это будет очень скоро, мы сообщим тебе.)
Эмиль вернулся в камеру, думая о Роже Деккере и о предстоящем побеге.
* * *
Роже Деккер тоже сдержал слово. В тюрьме Клерво Эмиль как-то сказал ему:
— Если нас разлучат, а тебе удастся удрать, поезжай в Париж к моему брату Жану-Батисту, он живет в предместье Сен-Мартен, дом номер десять. Мой брат поможет тебе.
В июне 1947 года Роже Деккер бежал из тюрьмы и первый месяц жил у своей любовницы Сюзанны Фурро, на улице Биша.
Выждав, когда легавые угомонятся, он отправился с визитом в Сен-Мартен, к брату Эмиля.
В небольшой двухкомнатной квартире Нюс был не один. Помимо Ивонны Бернету, жарившей на кухне отбивные, в квартире находился мужчина с вздернутым носом и с недоверчивыми глазами. Его бледный цвет лица и бритая голова успокоили Деккера, признавшего в нем брата по несчастью.
— Это Франсис Кайо, бретонец, крутой парень, он только что из тюрьмы Фресн, — представил его Нюс.
Франсис славился нечеловеческой силой и таким же упрямством, типичным для жителей Бретани. Он мог один поднять автомобиль, но в воровской среде его уважали главным образом за то, что он всегда «расплачивался один», то есть никогда не предавал сообщников.
Мужчины пожали друг другу руки. Ивонна поставила на стол рюмки и бутылку анисовой водки.
— Ну что ж, — сказал Нюс, — пора избавить моего брата от общества сумасшедших. Вы не откажетесь помочь?
Оба мужчины были согласны. Нюс продолжал:
— Я разговаривал с адвокатом, и он пообещал мне сделать два пропуска в лечебницу. Сначала Эмиля навестит Ивонна, а потом кто-нибудь из вас.
— Я пойду, — сказал Деккер.
— Нет, не стоит, — возразил Нюс. — Ты в розыске…
— Вот именно. Легавым никогда в голову не придет искать меня в психушке. Я приколю орден Почетного легиона, чтобы иметь вид почтенного буржуа.
— А твоя бритая башка?
— Я надену кепи.
Так замышлялся один из самых поразительных побегов из тюрьмы в послевоенную эпоху.
* * *
В черном «ситроене» Нюс, Деккер и Кайо обогнули огромное четырехугольное здание, в котором размещалась психиатрическая больница Вильжюиф. В северной его части находился флигель, предназначенный для опасных преступников. Глубокие рвы и высокие изгороди отделяли эту часть здания от спортивной площадки, примыкающей к муниципальному кладбищу. Флигель соединялся с основным зданием мостиками, перекинутыми через рвы.
Нюс передал бинокль Деккеру, проворчав, что дело будет непростым. И тем не менее побег должен быть совершен именно в назначенный день: 3 сентября, утром.
Накануне побега в восемь часов Деккер приехал к Нюсу, потягивавшему кофе в обществе своего приятеля Андре Лиотара, прозванного Деде Спятившим.
— Все в порядке, — сообщил Деккер, — я угнал машину и спрятал ее во дворе. Она в прекрасном состоянии. Собирайся скорее, нам нужно еще заехать за лестницей.
Выходя из квартиры, Деккер неожиданно спросил Лиотара:
— Ты умеешь водить?
— Еще бы! Я гоняю с такой скоростью, что меня прозвали Спятившим.
— Хорошо, поедешь с нами…
На строительной площадке в Вильжюиф, неподалеку от лечебницы, друзья нашли лестницу высотою шесть метров. Они спокойно, словно она им принадлежала, закрепили ее на крыше угнанной «альфа-ромео». Обогнув клинику, они приставили лестницу к стене со стороны улицы Стад. Отсюда им была видна часть двора и два рва глубиною три метра.
После обеда Франсис Кайо неожиданно почувствовал себя плохо. Он был бледен, его тошнило и рвало. Нюс был вне себя от ярости, обвиняя мясника в том, что тот продал им несвежие свиные эскалопы, и угрожая пристрелить его.
— Я этого так не оставлю! — гремел он. — Отравитель! Убийца! Он за это ответит!
У Нюса и Деккера тоже страшно урчали животы, но тем не менее они были на ногах, в то время как Франсис, лежа на кровати Нюса, стонал от боли, несмотря на теплую грелку и лекарства, которые ему принесла Ивонна.
— Надо найти ему замену, — предложил Нюс.
Они отправились в бар «Этап», где встретили Анри Рюссака, зашедшего выпить аперитив. Рюссак познакомился с Эмилем в Санте. Он присоединился к группе.
В полночь из остановившейся перед стеной тюрьмы «альфа-ромео» вышли Нюс, Деккер и Рюссак, приставили к стене лестницу, поднялись по ней на стену и перебросили ее на другую сторону.
Спустившись по лестнице вниз, они оказались на дне первого рва. Точными движениями они приставили лестницу к другому отлогому склону и, миновав это препятствие, проникли за тюремную ограду. Притянув лестницу к себе, они установили ее у стены второго рва, спустились в него и спрятались под одним из мостиков. Лежа неподвижно в траве на дне оврага, они ждали рассвета.
Наступило утро 3 сентября 1947 года. Два санитара выходят из флигеля и вкатывают на мостик тележку с котелками для завтрака. В ту же минуту Эмиль выходит во двор на утреннюю прогулку. Спустя полчаса санитары возвращаются назад с полными котелками, пересекают мостик и останавливаются перед калиткой внутреннего дворика флигеля, чтобы открыть ее ключом. Как только они открывают калитку, из рва выскакивают Деккер и Рюссак и бросаются на них с револьверами. Нюс остается внизу, чтобы сторожить лестницу.
Подняв руки вверх, оба санитара входят во внутренний дворик. Навстречу своим освободителям летит Эмиль.
— Держи, — говорит Деккер, протягивая ему оружие.
Бюиссон секунду колеблется. Он смотрит на стоящих лицом к стене флигеля санитаров и с досадой отмечает, что среди них нет того, который неделю назад украл у него банку с гусиной печенью, отправленную ему сестрой Жанной. Тогда Эмиль поклялся, что пристрелит его, когда будет уходить.
— Ты идешь или нет? — с нетерпением спрашивает Деккер.
Бюиссон молча направляется к калитке, сопровождаемый Жирье и еще одним заключенным, настоящим сумасшедшим, с которым его выпустили сегодня утром на прогулку.
Рюссак запирает калитку, в то время как мужчины спускаются на дно рва. Под свист охранников они быстро переносят лестницу во второй ров. Наконец шесть человек оказываются перед стеной, отделяющей их от свободы. Первым взбирается по лестнице Бюиссон. Поднявшись на вершину стены, он оглядывает сверху флигель и двор, в котором так боялся остаться до конца своих дней. Вторым поднимается Жирье. Когда все шестеро оказываются на стене, лестницу перекидывают на внешнюю сторону стены, выходящую на улицу Стад.
— О черт! — с яростью цедит Нюс сквозь зубы.
И действительно есть от чего прийти в ярость. В нескольких шагах от них около дюжины саперов-пожарных проходят учения. Услышав свистки охранников, они пытаются вмешаться в события. Четверо мужчин из шестерки молча, без единого слова, направляют четыре револьвера в молодые мускулистые тела безоружных саперов-пожарных. Не теряя времени, беглецы и их сообщники устремляются к кладбищу, расположенному метрах в тридцати от стены. Группу прикрывает Рюссак.
— Из огня да в полымя! — ворчит Нюс, заметив могильщиков, копающих могилы. — Они что, назначили здесь все свидание с утра пораньше?
Могильщики в свою очередь решили воспрепятствовать побегу, выставив вперед лопаты и заступы. Однако им пришлось ретироваться при виде револьверов. Один из рабочих даже указывает преступникам на отверстие в изгороди кладбища, что позволяет беглецам выиграть время.
В машине их ждет Лиотар. Рюссак и Жирье садятся рядом с ним, Бюиссон, Нюс и Деккер устраиваются на заднем сиденье. Оставшись один на тротуаре, сумасшедший загрустил, видя, что такие веселые ребята бросают его одного.
— Возвращайся назад! — советует ему Рюссак.
Машина трогается с места, берет направление на Иври-сюр-Сен, пересекает Сену по мосту Конфлан и стремительно выезжает на авеню Либерте. В этот момент Бюиссон приказывает Лиотару остановить машину.
— Ты выйдешь здесь, Рене, — говорит он Жирье. — Наши пути расходятся. Если тебе понадобится помощь, приходи к Нюсу.
Жирье берет тысячефранковый банкнот, протянутый ему Рюссаком, и, не оборачиваясь, удаляется. Машина едет дальше.
* * *
— Куда мы едем? — спрашивает Бюиссон.
— К подружке Роже, — отвечает Нюс, — на улицу Биша.
Эмиль не спускает глаз с зеркала заднего вида, но их никто не преследует. Машина сворачивает на улицу Биша и останавливается перед госпиталем святого Людовика.
— Это здесь, — говорит Нюс, — дом номер пятьдесят семь, четвертый этаж. Поднимаемся по очереди. Я пойду первым.
Он выходит из машины и направляется к дому номер пятьдесят семь с облупленным фасадом. Следующим идет Эмиль, за ним — Деккер.
