– И они ничего не обнаружили?
– Ничего существенного, сэр Чарлз.
– В доме что-нибудь пропало – серебро, драгоценности и тому подобное?
– Абсолютно ничего.
– Кто именно присутствовал тогда в доме?
– У меня был список… где же он? Наверное, его взял Кроссфилд. Он с минуты на минуту должен явиться с докладом… – В этот момент раздался звонок. – А вот, вероятно, и он.
Суперинтендент Кроссфилд оказался крупным, солидным мужчиной с довольно медлительной речью, но смышлеными голубыми глазами.
Он отсалютовал старшему офицеру, который представил его двум посетителям.
Возможно, если бы мистер Саттерсвейт пришел один, ему пришлось бы нелегко с Кроссфилдом. Суперинтендент не жаловал лондонских любителей с «идеями», но испытывал детское почтение к чарам театральной сцены. Он дважды видел игру сэра Чарлза, и встреча с этим героем рампы сделала его дружелюбным и даже разговорчивым.
– Мы с женой видели вас в Лондоне, сэр, в пьесе «Дилемма лорда Эйнтри». Театр «Пэлл-Мэлл» был переполнен – мы сидели в партере, а до этого два часа отстояли в очереди за билетами. Но жена заявила, что должна увидеть сэра Чарлза Картрайта в этой пьесе.
– Как вам известно, я оставил сцену, – сообщил сэр Чарлз. – Но в «Пэлл-Мэлл» мое имя еще помнят. – Он достал карточку и написал на ней несколько слов. – Когда в следующий раз будете в Лондоне с миссис Кроссфилд, передайте это кассиру, и вам отведут два лучших места.
– Это очень любезно с вашей стороны, сэр Чарлз. Моя жена будет в восторге.
После этого суперинтендент Кроссфилд стал как воск в руках бывшего актера.
– Странное дело, сэр. За всю мою многолетнюю работу я ни разу не сталкивался с отравлением никотином. И наш доктор Дейвис тоже.
– Я всегда думал, что это осложнение, возникающее в результате интенсивного курения.
– По правде говоря, я тоже, сэр. Но доктор говорит, что чистый алкалоид – жидкость, не имеющая запаха, и нескольких капель достаточно, чтобы убить человека почти мгновенно.
Сэр Чарлз присвистнул.
– Сильная штука!
– Да, сэр. Тем не менее ею пользуются свободно. Раствором никотина опрыскивают розы. А извлечь его можно из обычного табака.
– Розы… – повторил сэр Чарлз. – Где я об этом слышал? – Он нахмурился и покачал головой.
– Есть свежие данные, Кроссфилд? – осведомился главный констебль.
– Ничего определенного, сэр. Нам сообщили, что Эллиса видели в Дареме[28], Ипсуиче[29], Бэлеме, на Лэндс-Энде[30] и еще в дюжине мест. Конечно, все это придется проверять. – Суперинтендент повернулся к посетителям. – Как только описание человека разослали, оказалось, что его видели по всей Англии.
– А как выглядит это описание? – поинтересовался сэр Чарлз.
Джонсон взял в руки лист бумаги.
– «Джон Эллис, рост около пяти футов семи дюймов, слегка сутулится, волосы седеющие, небольшие бакенбарды, глаза темные, голос хрипловатый, в нижней челюсти не хватает одного зуба, что заметно, когда он улыбается, особые приметы отсутствуют».
– Хм! – произнес сэр Чарлз. – Ничего приметного, кроме бакенбард и зуба. Бакенбарды он уже наверняка сбрил, а на его улыбку лучше не рассчитывать.
– Беда в том, – объяснил Кроссфилд, – что никто ничего не замечает. Мне с трудом удалось вытянуть это неопределенное описание у служанок в Эбби. Вечно одна и та же история. Как-то мне описывали одного и того же человека, называя его высоким и небольшого роста, толстым и худым. Люди не умеют пользоваться глазами.
– Вы уверены, суперинтендент, что убийца – Эллис?
– А чего ради он сбежал, сэр? От этого факта не отвертеться.
– Действительно, камень преткновения, – задумчиво проговорил сэр Чарлз.
Кроссфилд повернулся к полковнику Джонсону и доложил о принятых мерах. Полковник одобрительно кивнул, а потом попросил у суперинтендента список присутствовавших в Эбби вечером, когда произошло преступление. Он включал следующих персон:
Марта Леки, кухарка.
Битрис Черч, старшая служанка.
Дорис Коукер, служанка.
Виктория Болл, служанка.
Алис Уэст, горничная.
Вайолет Бэссингтон, судомойка.
(Все вышеупомянутые были в услужении у покойного уже некоторое время и пользовались хорошей репутацией. Миссис Леки прослужила в доме пятнадцать лет.)
Глэдис Линдон, секретарь, тридцать три года, прослужила у сэра Бартоломью Стрейнджа три года, о возможном мотиве сведений нет.
Гости:
Лорд и леди Иден, Кадоган-сквер, 187.
Сэр Джослин и леди Кэмбелл, Харли-стрит, 1256.
Мисс Энджела Сатклифф, Кэнтрелл-Мэншенс, 28, Юго-Западный сектор, 3.
Капитан и миссис Дейкрс, Сент-Джонс-Хаус, 3, Западный сектор, 1.
(Миссис Дейкрс ведет дела компании «Амброзин лимитед», на Брук-стрит.)
Леди Мэри и мисс Хермион Литтон-Гор, коттедж «Роза», Лумут.
Мисс Мьюриэл Уиллс, Аппер-Кэткарт-роуд, 5, Тутинг[31].
Мистер Оливер Мэндерс. Фирма «Спайер и Росс», Олд-Брод-стрит, Восточно-Центральный сектор, 2.
– Хм… – произнес сэр Чарлз. – О Тутинге газеты не упоминали. Вижу, молодой Мэндерс тоже там был.
– Это произошло случайно, сэр, – объяснил суперинтендент Кроссфилд. – Молодой джентльмен врезался на своем мотоцикле в стену вокруг Эбби, и сэр Бартоломью, который, как я понял, был слегка знаком с ним, пригласил его остаться на ночь.
– Весьма беспечно с его стороны, – весело заметил сэр Чарлз.
– Пожалуй, сэр, – согласился суперинтендент. – Думаю, молодой джентльмен выпил лишнее. Будь он трезвым, зачем ему врезаться в стену?
– Полагаю, из спортивного интереса.
– По-моему, сэр, тут замешан спирт, а не спорт.
– Ну, благодарю вас, суперинтендент. Не возражаете, полковник Джонсон, если мы наведаемся в Эбби?
– Конечно нет, дорогой сэр! Хотя, боюсь, вы не узнаете там ничего, помимо того, что услышали от меня.
– Там кто-нибудь остался?
– Только прислуга, сэр, – сказал Кроссфилд. – Гости разъехались сразу после дознания, а мисс Линдон вернулась на Харли-стрит.
– Возможно, мы могли бы заодно повидать доктора… э-э… доктора Дейвиса? – предложил мистер Саттерсвейт.
– Неплохая идея.
Они узнали адрес доктора и удалились, поблагодарив полковника Джонсона за любезность.
– Есть какие-нибудь идеи, Саттерсвейт? – спросил сэр Чарлз, когда они шли по улице.
– А у вас? – отозвался мистер Саттерсвейт, предпочитая придерживать свое суждение до последнего момента.
– Они не правы, Саттерсвейт, – заявил сэр Чарлз. – Не правы во всем! Им кажется, что если дворецкий сбежал, значит, он убийца. Но это не так. Нельзя сбрасывать со счетов другую смерть, которая произошла в моем доме.
– Вы все еще придерживаетесь мнения, что эти две смерти связаны друг с другом? – осведомился мистер Саттерсвейт, хотя мысленно уже ответил на этот вопрос утвердительно.
– Они должны быть связаны! Все указывает на это… Нам нужно найти общий фактор – человека, который присутствовал при обеих трагедиях.
– Да, – согласился мистер Саттерсвейт. – Но это не так просто, как может показаться. Здесь слишком много общих факторов. Вы сознаете, Картрайт, что практически все присутствовавшие на обеде у вас были в гостях и у сэра Бартоломью?
Сэр Чарлз кивнул:
– Конечно, сознаю. А вот вы сознаете, какой из этого следует вывод?
– Я не вполне понимаю вас, Картрайт.
– Черт возьми, приятель, вы полагаете, что это совпадение? Нет, это было осуществлено намеренно. Почему все люди, присутствовавшие во время первой смерти, присутствовали и во время второй? Случайность? Нет! Это был план – план Толли.
– Вот как? Да, это возможно…
– Я в этом не сомневаюсь. Вы не знали Толли так хорошо, как я, Саттерсвейт. Он был очень терпеливым человеком, умеющим помалкивать. Я ни разу в жизни не слышал, чтобы Толли высказывал поспешное или опрометчивое мнение. Представьте себе следующую ситуацию. Бэббингтон убит – да-да, убит, будем говорить без обиняков – вечером в моем доме. Толли высмеивает мои подозрения, но сам подозревает то же самое. Он держит это при себе, но тайком строит план. Не знаю, какой именно, – едва ли он подозревал кого-то конкретно. Толли считал, что один из гостей – убийца, и придумал какой-то способ проверить, который из них.
– А как же другие гости – Идены и Кэмбеллы?
– Камуфляж. Толли пригласил их, чтобы его замысел не бросался в глаза.
– И что, по-вашему, это был за замысел?
Сэр Чарлз пожал плечами – аффектированный, чисто иностранный жест. Он снова был Аристидом Дювалем, гением секретной службы, и прихрамывал при ходьбе на левую ногу.
– Откуда мне знать? Я не волшебник. Но какой-то замысел у него был. План потерпел неудачу, потому что убийца оказался умнее, чем думал Толли. Он первым нанес удар.
– Он?
– Или она. Яд в такой же степени женское оружие, как и мужское, – даже в большей.
