– Я подумал, что это может быть тип, которого сегодня искали.
– Рэйгэйт? – спросил мистер Ридер.
– Нет, это не может быть он, – сказал полисмен. – Тот был светловолосым мужчиной с густыми бровями.
Халат на покойнике был новый, пижама – из тончайшего шелка. Обыскав его карманы, полисмен достал запечатанный конверт.
– Кажется, это нужно передать инспектору, сэр… – начал он.
Мистер Ридер, ни слова не говоря, взял конверт и, к ужасу констебля, сломал печать. В нем лежали пятьдесят банкнот номиналом в сто долларов каждая.
– Гм… – только и сказал мистер Ридер.
Откуда он взялся? Как оказался в самом сердце движения? Следующий час мистер Ридер посвятил наведению справок, однако к разгадке тайны это его не приблизило.
Мальчик-газетчик видел человека, бегущего по тротуару, и решил, что он свернул с Малпас-роуд, оживленной улицы, идущей параллельно Брокли-роуд. Констебль-регулировщик рассказал, что он бежал по дороге, уворачиваясь от машин, а водитель курьерского фургона был уверен, что заметил его на тротуаре, противоположном тому, на который указывал газетчик, и бегущим не вверх, а вниз. Мотоциклист, похоже, сумел не привлечь к себе внимания свидетелей.
В десять часов того же вечера у мистера Ридера собрались офицеры Скотленд-Ярда. Отпечатки пальцев погибшего направили для инспекции, но они не были опознаны. Единственной отличительной чертой тела было маленькое розовое родимое пятно чуть ниже левого локтя.
Главный констебль в замешательстве почесал голову.
– Я никогда раньше не сталкивался с подобным делом. Местная полиция посетила каждый дом в прилегающих районах, выясняя, откуда он мог взяться, но там никто не исчезал. Что об этом думаете вы, мистер Ридер? Вы ведь еще раз осматривали тело, правда?
Мистер Ридер кивнул. Да, он повторно сделал это и провел куда более тщательное обследование, чем сразу в коридоре.
– И что вы думаете?
Мистер Ридер чуть помедлил.
– Я отправил машину за юной леди.
– Какой юной леди?
– Мисс… э-э-э… Рэйгэйт, сестрой нашего юного друга.
Он услышал сигнал колокольчика и спустился открыть дверь. На пороге стояла девушка, за которой он посылал. Мистер Ридер проводил ее в комнату на первом этаже.
– Я задам вам один вопрос, мисс Рэйгэйт, и буду рад, если вы сможете ответить. Скажите, были ли у вашего брата отличительные метки на теле, которые вы могли бы опознать?
Девушка кивнула.
– Да, – сказала она взволнованно. – У него было небольшое розовое родимое пятно на руке, чуть ниже локтя.
– На левом предплечье? – быстро спросил мистер Ридер.
– Да, на левом предплечье. А что? Вы нашли его?
– Боюсь, что да, – мягко сказал мистер Ридер.
Он рассказал о своих подозрениях и, оставив девушку с экономкой, поднялся рассказать людям из Скотленд-Ярда о своем открытии.
– Совершенно очевидно, – сказал он, – что его волосы были недавно окрашены, а брови сбриты.
– Рэйгэйт? – пораженно спросил главный констебль. – Если это Рэйгэйт, то я датчанин. У меня есть его фотография. Он светловолосый, почти блондин.
– Волосы окрашены очень умело, явно специалистом. – Мистер Ридер указал на долларовые банкноты, лежащие на столе. – Деньги были частью системы, маскировка тоже была частью системы. Вы заметили что-то необычное в его одежде?
– Я отметил только сильный запах камфоры, – сказал один из детективов. – И только что говорил главному констеблю, что, по всей видимости, пижама и халат пролежали где-то несколько месяцев. Похоже, эту одежду он хранил сложенной, готовясь к побегу.
Мистер Ридер покачал головой.
– Не совсем так, – сказал он, – но запах камфоры является важной уликой. Не могу сказать вам, джентльмены, почему, поскольку я крайне скрытный человек.
Тело было опознано плачущей девушкой. Это был Джонатан Рэйгэйт, бывший помощник управляющего филиала банковской корпорации «Лондон и Нозерн» в Уэмбли. Он был убит четырьмя выстрелами из автоматического пистолета тридцать восьмого калибра, три из четырех выстрелов были смертельными. Что до мотоциклиста, то не нашлось никого, кто мог бы опознать его или хотя бы намекнуть на его личность.
На следующее утро в девять часов мистер Ридер в сопровождении сержанта-детектива провел тщательный обыск квартиры Рэйгэйта. Это были уютно обставленные апартаменты из четырех комнат, кухни и ванной.
Рэйгэйт обитал в большей из двух спален, в одном углу которой стоял запертый письменный стол с конторкой.
Покойный был, похоже, очень организован. Отделения его письменного стола были забиты документами, в основном связанными с собственностью, которую он покупал и продавал. Два следователя изучили их папку за папкой, прежде чем перейти к обыску ящиков конторки.
В последнем ящике обнаружилась небольшая стальная шкатулка, которую, хоть и с немалыми трудностями, но удалось открыть. Внутри обнаружились два страховых полиса, записная книжка, в которой Рэйгэйт, по всей видимости, записывал бюджет семьи, а также небольшой почтовый конверт с двумя ключами. Ключи на стальном кольце были явно новыми. Осмотр показал, что они предназначались для разных замков, и один был чуть больше другого. Ни имени, ни номера, ни намека на их принадлежность на ключах не оказалось.
Мистер Ридер рассмотрел ключи под мощным увеличительным стеклом и пришел к заключению, что ими ни разу не пользовались. На дне шкатулки, едва не пропущенный при осмотре, поскольку сверху его закрывал черный картон, был найден лист бумаги, вырванный из небольшого блокнота.
Текст был написан каллиграфическим почерком, некоторые слова аккуратно, под линейку подчеркнуты красными чернилами. Это был список улиц, напротив каждой указывалось время. Мистер Ридер отметил, что оно варьировалось от десяти часов утра до четырех дня, а улицы – он очень хорошо знал Лондон – были боковыми, прилегающими к главным проспектам. Напротив некоторых улиц и времени были цветные пометки – красные, желтые, белые, розовые, но они были вычеркнуты карандашом, а напротив им же выведено слово «желтый».
– Что скажете об этом?
Мистер Ридер внимательно просмотрел список.
– Я бы предположил, – сказал он, – что это список встреч. В этом месте и в это время там находилась машина, готовая его подхватить. Изначально машин должно было быть четыре, но по какой-то причине от этого отказались. Цвет, полагаю, нужен для того, чтобы мистер Рэйгэйт мог отличить ожидающую его машину.
Позже, в Скотленд-Ярде, мистер Ридер посвятил в свою теорию круг заинтересованных лиц.
– Теперь понятно то, что, возможно, не было ясно раньше, – сказал он. – В Англии действует организация, направленная против банков. Она опаснее, чем я предполагал, поскольку очевидно, что человек или люди, за ней стоящие, не остановятся ни перед чем при первом же признаке опасности. Они убили Рэйгэйта, поскольку – и весьма обоснованно – решили, что он собирается их предать.
Мистер Ридер неоднократно заявлял, что у него мозг преступника. В тот вечер в своем просторном кабинете на Брокли-роуд он и был преступником. Он организовывал ограбления банков, он разрабатывал системы присвоения чужих денег, он представлял все сложности, с которыми сталкивался глава подобной организации. Главной проблемой было вывезти из Англии человека, который широко известен, поскольку его описания разосланы повсюду и его поисками активно занимается полиция. Все порты и аэропорты были под наблюдением, полиция присутствовала на каждом аэродроме: Остенд, Каларис, Болон, Флашинг, Хук-ван-Холланд, Гавр и Дьепп в число персонала включили наблюдателей. Ни один атлантический лайнер не мог выйти из гавани без офицера, чьей задачей было выявлять подозрительных пассажиров.
На несколько часов мистер Ридер погрузился в преступный мир. План следовал за планом, возможности и вероятности оценивались одна за другой и вычеркивались как недостаточные.
Дело Рэйгэйта оказалось простым. Он был совестливым человеком, и хотя его наверняка отправляли в безопасное место, голос совести в его голове звучал все громче, пока он не решил очиститься. Приняв решение, он сбежал из того места, где его прятали, и добрался до дома Ридера – сестра погибшего сказала детективу, что брат знал этот адрес. В полночь мистер Ридер поднялся из-за стола, закурил тринадцатую сигарету и долго стоял, склонив голову набок, словно какаду, и размышляя над его криминальным прошлым.
В ту ночь он отправился в постель с чувством, что бредет в тумане, пытаясь ощупью отыскать определенную дверь, но когда эта дверь откроется, необычные происшествия последних двух месяцев обретут весьма простое объяснение.
На следующее утро мистер Ридер сидел в своем кабинете, и те, кто не был знаком с методами его работы, могли бы удивиться, обнаружив, что он читает книгу сказок. Впрочем, читал он ее тайком, пряча в ящик стола всякий раз, когда слышал, что кто-то собирается войти. Мистер Ридер любил сказки о чудесных маленьких леди, которые таинственно возникают из ниоткуда и предлагают волшебную помощь бедным, но прекрасным дочерям лесорубов, мановением волшебной палочки превращая их в не менее прекрасных юных принцесс и таким же взмахом палочки обращая злых мужчин и женщин в деревья, кроликов и черных кошек. В мире было так много мужчин и женщин, которых он сам с удовольствием превратил бы в деревья, кроликов и черных кошек!
