– Я не какой-то проклятый юрист, – заметил Мейсон с улыбкой, – а квалифицированный высокооплачиваемый адвокат.
– Да уж, – пробормотал Кассел, приближаясь к двери. – Что с вами, Мейсон? Вы спятили? Вы ведете себя так, словно в комнате установлен потайной микрофон. Вы же прекрасно знаете, что если решите свистнуть в свисток, то этим вы все равно что перережете горло вашему клиенту. Вы, не исключено, думаете, что мы сейчас встретились для выяснения отношений?
Мейсон молчал.
– Вы знаете мое предложение, – продолжал Кассел. – Это деловое предложение. У вашего клиента нет выбора, и при сложившихся обстоятельствах его ничто не защитит. Любой договор не будет стоить бумаги, на котором его напишут.
– Однако это не останавливает меня от того, чтобы представлять интересы клиента, – заметил Мейсон.
Кассел усмехнулся.
– Это только означает, что мы занизили ставки. Если у вашего клиента достаточно денег, чтобы нанять дорогостоящего адвоката, который потребует себе крупный гонорар за дело подобного рода, мы, как я сейчас понимаю, были очень наивны. Я не виню вас, я виню нас. Мы просто мало запросили.
– Продолжайте. Я слушаю.
– Ваш клиент должен деньги… С него причитается… Я не собираюсь спорить с вами, Мейсон. Итак, вы привезли то, что требовалось?
– Если вы имеете в виду деньги, то их у меня с собой нет, – ответил Мейсон, – и даже если бы я привез их с собой, я все равно не стал бы их вам передавать только на основании сделанного вами к настоящему моменту предложения.
– Что с ним не так?
– Вы сами объяснили. Любой договор не имеет силы. Возвращайтесь завтра. Начнем сначала.
– Я не такой идиот.
– Почему вы не хотите?
– Это… неэтично.
Мейсон расхохотался.
Кассел побагровел.
– Мейсон, предполагается, что вы опытный адвокат и умеете все устроить так, чтобы последнее слово осталось за вами. Но пока вы только осложняете судьбу вашего клиента. Ему предоставлялась возможность слезть с крючка по сходной цене. Теперь ставки повысились.
– Вы уверены? Не исключено, что как раз наоборот, они пойдут вниз.
– Думаете, что в состоянии вытащить кролика из шляпы? – ухмыльнулся Кассел.
– Я как раз этим и славлюсь, да еще тем, что кладу на стол туза, когда этого никто не ожидает.
Разозленный Кассел направился к двери, остановился перед ней, повернулся и заявил:
– Послушайте, Мейсон, мы – деловые люди. Ваш клиент платит пять штук – и с делом покончено.
– А что он получает взамен?
– Освобождение.
– А доказательства?
На лице Кассела появилось удивление.
– О каких доказательствах вы говорите, Мейсон?
Адвокат быстро поправился:
– Вашей честности, того факта, что мой клиент слез с крючка.
– Составляйте договор.
– Вы сами сказали, что это просто лист бумаги.
– Он не будет иметь силы в суде, однако закроет несколько дверей – как раз тех, о которых следует беспокоиться вашему клиенту.
– Я это обдумаю.
– Обдумаете, черт побери? У вас нет времени на обдумывание. Сделка горит. Если вы согласны – вы должны немедленно принять решение.
– Как я могу с вами связаться? – спросил Мейсон.
Кассел задумчиво посмотрел на адвоката.
– Вы задаете слишком много вопросов.
– Хорошо. Где мне оставить деньги, если я все-таки решу их оставить?
– Ваш телефонный номер значится во всех справочниках. У вас есть контора. Я понятия не имею, что вы делаете здесь, в гостинице. Я позвоню вам в контору из телефонной будки.
– Когда?
– Когда у меня будет настроение, – огрызнулся Кассел.
Он вышел из номера и с шумом захлопнул за собой дверь.
Мейсон направился к телефонному аппарату и набрал номер Детективного агентства Дрейка.
– Перри Мейсон, Пол, – представился адвокат, когда сыщик снял трубку. – Стелла Граймс звонила? Она должна была попросить у тебя оперативника для слежки за объектом.
– Ничего от нее не слышал, – ответил Дрейк. – Насколько мне известно, она сейчас находится в гостинице «Виллатсон». Разве ты не с ней?
– Был с ней. Я хотел, чтобы к одному мужчине приставили «хвост». Я попытался дать ей сигнал.
– Если ты дал ей сигнал, она его точно уловила, – успокоил Мейсона сыщик. – Она быстро соображает. Она могла и сама проследить за объектом.
– Беда в том, что он ее знает. Какой-нибудь другой оперативник подошел бы гораздо больше.
– Не исключено, что она просто не успела позвонить. Требовалось действовать немедленно?
– Да, – подтвердил Мейсон.
– Ты еще услышишь известия от нее, Перри.
Мейсон повесил трубку, постоял в задумчивости несколько секунд, потом снова взялся за аппарат и попросил оператора коммутатора:
– Позвоните, пожалуйста, в семьсот восемьдесят девятый номер.
Диана Дуглас долго не брала трубку.
– Да? – наконец робко произнесла она.
– Почему вы так долго не отвечали, Диана?
– Не знала, следует или нет. Как у вас дела? Я думала, вы собирались…
– Нас прервали, – объяснил Мейсон. – Проявилась другая сторона дела.
– Вы имеете в виду… шантажист?
– Да.
– Что произошло?
– Я тянул время, и, к сожалению, он меня раскусил.
– Что вы хотите сказать? – не поняла Диана Дуглас.
– Он понял, кто я такой. Узнал по фотографиям из газет.
– Это плохо?
– Может, как раз наоборот. Я думаю, он немного испугался… Я просто хотел вам напомнить, чтобы вы никуда не выходили из номера, пока я не свяжусь с вами. Чрезвычайно важно, чтобы вы пока не высовывались.
– Разве… разве мне не следует отправляться за билетом в Сан-Франциско? Да и банки скоро закроются.
– Сейчас нельзя торопиться. Не исключено, что события будут развиваться. Подождите в номере, пока я к вам не присоединюсь. Не пытайтесь уйти, пока не получите от меня сигнал, что путь свободен.
Мейсон вытянулся на кровати в семьсот шестьдесят седьмом номере в гостинице «Виллатсон». Он постоянно поглядывал на часы. Дважды адвокат вставал и принимался ходить из угла в угол.
Зазвонил телефон.
Мейсон схватил трубку.
На другом конце провода послышался голос Дианы Дуглас:
– Мистер Мейсон, мне страшно. Я могу прийти к вам в номер и подождать вместе с вами?
– Нет, – категорично ответил адвокат. – Оставайтесь там, где вы сейчас находитесь. В самое ближайшее время я дам вам указания, как действовать дальше.
– Когда?
– Надеюсь, что через несколько минут.
– Я нервничаю, я выбита из колеи, я схожу с ума, сидя здесь одна и глядя на стены. Мистер Мейсон, мне кажется, что так мы ничего не добьемся.
– Мы уже добились гораздо большего, чем вы предполагаете, – возразил адвокат. – Необходимо, чтобы вы следовали моим указаниям. Оставайтесь в номере.
Мейсон повесил трубку, подошел к окну, посмотрел на оживленную улицу внизу, вернулся к стулу, сел, потом резко встал и принялся ходить из угла в угол.
Дверная ручка внезапно повернулась. Дверь распахнулась, и в комнате появилась Стелла Граймс.
– Ну как? – спросил Мейсон.
– Нам повезло, – ответила девушка, бросая на кровать картонную коробку.
Мейсон приподнял брови в немом вопросе.
– Одежда, – объяснила Стелла Граймс – Купила самое необходимое в универмаге по пути, потому что решила, что могу надолго засесть в этом номере.
– Что произошло?
– Я поняла ваш сигнал: вы хотели за ним проследить.
– Верно.
– Он, естественно, знал, как я выгляжу. Это осложняло работу. Я решила, что маловероятно, что он остановился в этой же гостинице, поэтому спустилась вниз, вышла на улицу, поймала такси и велела водителю стоять на месте, пока я не скажу, чтобы он включал мотор. Все оказалось настолько просто, что я думаю, не специально ли для нас был сыгран спектакль.
– Объясните поподробнее.
– Объект приехал на встречу на своей машине, на «Кадиллаке», дал швейцару большие чаевые, чтобы припарковать ее перед самым входом. Наверное, на самом деле дал много, потому что, как только объект появился, швейцар встал по стойке «смирно», открыл дверцу машины и кланялся, когда Кассел отъезжал.
– Вы последовали за ним?
– Да.
– Номер «Кадиллака» записали?
Стелла Граймс достала из кармана блокнот и прочитала:
– WVM пятьсот семьдесят четыре.
– Проблем не возникло?
– Никаких. Он отправился в многоквартирный дом «Таллмейер». Заехал прямо в подземный гараж и больше не появлялся.
– А вы?
– Велела таксисту ехать дальше, через три квартала заметила, как от края тротуара отъезжает автомобиль. Сказала водителю: «Пристройтесь за этой машиной, но таким образом, чтобы сидящие в ней не догадались, что мы за ними следим».
– Прекрасная работа, – похвалил Мейсон.
– Таксист, конечно, запутался в потоке движения. Мы потеряли машину из виду. Я пожала плечами, заметив: «Больше ничего сделать невозможно», расплатилась и пересела в другое такси, на котором и добралась до гостиницы. Мне совсем не хотелось, чтобы таксист сообщил Касселу, что им кто-то интересовался, а так он определенно решил, что я сумасшедшая. По крайней мере, надеюсь, что решил.
