дальше, едва ли ему удалось бы свести воедино свои ощущения. Резкий стрекот пулемета слился в мозгу с пронзившей грудь болью, стремительно наплывающая темнота в глазах — с охватившей вдруг тело слабостью. Прервавшееся в горле дыхание уже не доходило до слуха, а холодные объятия вод, сомкнувшихся сверху и потащивших на дно, не значили вообще ничего…
И только Дикки Тремейн, растерянно глядящий на расходящиеся круги там, где море поглотило Хиллорана, услышал возглас Святого:
— Ждите русалок в гости!
Сразу вслед за этим раздался всплеск, словно в воду с высокой скалы нырнул тюлень. Двое матросов на секунду застыли в трансе. Потом один, выругавшись, налег на весла, другой последовал его примеру. Дикки понял, что пришла его очередь действовать.
Вскочив, он бросился вперед, на спину ближайшему матросу. Тот повалился вбок, на колени, так что лодка опасно накренилась. Дикки кое-как поднялся, едва владея ногами, которые весили, кажется, по тонне каждая, и так же кинулся на второго. Первый, сбитый на дно лодки, бросился на него, но Дикки было не остановить. Со связанными за спиной руками он дрался, как безумный — пинался, толкал плечом, бодал головой. Все ради того, чтобы не дать этим двоим грести, пока Святой не доберется до лодки.
Когда совсем рядом за планширь наконец ухватилась рука, Дикки лег, тяжело дыша. Мгновение спустя через борт перевалился Святой, едва не перевернув при этом лодку.
— Порядок, дружище! — бодро сказал он тем неповторимым тоном, который буквально вселял новую жизнь в тех, кто его слышал.
В лицо ближайшему матросу полетел кулак, а второй тут же ощутил острие ножа у своего горла.
— Вы слышали, что ваш босс приказал вам грести к гидроплану? — мягко осведомился Святой. — Я очень щепетилен с выполнением последней воли мертвых. Приналягте, да поживее!
Продолжая одной рукой держать нож, другой он вытянул из привязанных к щиколотке ножен второй.
— Поди сюда, Дикки, мальчик мой, и мы освободим тебя в мгновение ока.
Так и произошло. К тому времени, когда лодка поравнялась с самолетом, Дикки уже сам разрезал путы Одри. Святой помог обоим перебраться в гидросамолет, потом прошел на корму и поднял валявшуюся там сумку. Он перебросил ее в кабину и сам последовал туда же. Затем обратился к матросам в лодке:
— Вы слышали все, что вам нужно знать. Я Святой — поминайте меня в своих молитвах. Особенно когда причалите к берегу, и вам придется держать ответ за все, что случилось с вашими пассажирами. Потому что с завтрашнего утра вас будут высматривать во всех портах Средиземноморья, и на каждом причале будут ждать полицейские, чтобы препроводить туда, где вам место. Так что не забывайте обо мне!
С этими словами Саймон Темплар запустил двигатель; самолет начал разбег по воде как раз в тот момент, когда с яхты прозвучал первый выстрел.
* * *
Неделей позже главный инспектор Тил снова нанес визит на Брук-стрит.
— Весьма вам признателен, мистер Темплар, — проговорил полицейский. — Думаю, вам будет интересно узнать, что «Корсиканская дева» была задержана прошлой ночью, когда пыталась проскользнуть через Гибралтар. Сопротивления команда практически не оказала.
— Да неужели! — насмешливо пробормотал Святой. — Присядьте. Выпейте пива.
Мистер Тил неуклюже опустился на стул, однако от угощения отказался.
— Толстякам пить не стоит… Послушайте, сэр, а что случилось с девушкой, которая возглавляла банду? И с драгоценностями?
— Сегодня станет известно, — с готовностью ответил Святой, — что драгоценности доставлены в некую лондонскую больницу. Владельцы смогут забрать их оттуда, а вознаграждение, которое они пожертвуют взамен, я оставляю на их совести. Надеюсь, общественное мнение не позволит им поскупиться. Что касается пропавших денег наличными — около двадцати пяти тысяч долларов… Ну, полагаю, их ведь трудно отследить, не так ли?
Мистер Тил сонно кивнул.
— А Одри Пероун, известная как графиня Ануся Марова?
— Вы хотели ее арестовать?
— У меня есть ордер…
Святой сочувственно покачал головой.
— Какая напрасная трата времени, чернил и бумаги! Нужно было заранее мне сказать. А теперь, боюсь… три дня назад она отправилась в страну, откуда нет экстрадиции. К сожалению, у меня не было возможности ее задержать. Досадно, правда?
Тил состроил гримасу.
— Тем не менее, — добавил Святой, — насколько я понимаю, она собирается исправиться, выйти замуж и остепениться, так что можете не волноваться насчет будущих проступков.
— Откуда вы знаете? — подозрительно спросил Тил.
Святой с поистине ангельской улыбкой махнул рукой.
— Одна птичка на хвосте принесла, — нараспев произнес он. — Птичка по имени Дикки.
Бункер — малое капитальное фортификационное сооружение, предназначенное для долговременной обороны. (Здесь и далее прим. пер.)
Бур — потомок голландских поселенцев в Южной Африке.
Минхер — обращение к голландцу.
Трансвааль — провинция ЮАР, с 1902 по 1910 г. была колонией Великобритании.
Крис — национальный кинжал с характерной асимметричной формой клинка, распространенный по всей Индонезии, на Филиппинах и в Малайзии.
Стоун — мера веса, официально использовавшаяся в Великобритании до 1985 г. Один стоун равен примерно 6,35 кг.
Лимерик — стихотворный жанр английского происхождения, пятистишие абсурдистского содержания. Далее в тексте Саймон несколько раз будет использовать лимерики.
Английский Саймон-простофиля — аналог русского Иванушки-дурачка.
Кабельтов — внесистемная единица измерения расстояния, используемая в мореплавании. Международный кабельтов равен 185,2 м.
Впервые опубликовано в издании 1963 г.
Около 190 см.
Джейкоб Эпстайн (1880–1959) — американский и английский скульптор и график, работавший в стиле модерн. — Здесь и далее примеч. пер.
Сесил Родс (1853–1902) — южноафриканский политик и предприниматель, деятель британского империализма, организатор английской колониальной экспансии в Южной Африке.
Джордж Роуби (1869–1954) — английский комедийный актер и певец, один из самых известных актеров мюзик-холла на рубеже XIX–XX вв.
Ханнен Суоффер (1879–1962) — английский журналист и театральный критик.
Престижный морской курорт в Нормандии.
Слова из популярной джазовой песни «Ain’t Misbehavin’ (I’m Savin’ My Love For You)» (1929), звучавшей в мюзиклах и фильмах, входившей впоследствии в репертуар многих исполнителей.
Имеется в виду известная легенда о том, как маленький Вашингтон срубил
