– Думаю, это все, месье. Больше я ничего не могу вспомнить.
– А сегодня утром? – поинтересовался Пуаро.
– Как и велела мне мадам, я не стал тревожить ее.
Лишь перед Каннами осмелился постучать в дверь. Не получив ответа, открыл ее. Мне показалось, что леди спит. Я тронул ее за плечо, чтобы разбудить, и…
– И увидели, что произошло, – перебил Пуаро. – Tres bien. Полагаю, я узнал все, что котел узнать.
– Надеюсь, месье комиссар, – робко произнес проводник, – что я не сделал ничего предосудительного. Такой кошмар, и где? В Голубом поезде! Это ужасно!
– Успокойтесь, – сказал комиссар, – вы все сделали правильно.
– И вы доложите об этом компании?
– Конечно, конечно! Мы немедленно сделаем это.
Проводник вышел.
– Врач считает, – сказал комиссар, – что леди была мертва до того, как поезд прибыл в Лион. Кто же убийца? Как рассказала мадемуазель, где-то по пути леди должна была встретиться с мужчиной, о котором говорила. То, что она оставила служанку, кажется мне важным. Быть может, мужчина сел в поезд в Париже и расположился в соседнем купе?
Если так, они могли поссориться и он мог убить ее в припадке ярости. Это одна возможность. Есть и другая, которая представляется мне более вероятной.
Убийца – дорожный грабитель, который ехал этим же поездом. Он и украл шкатулку, в которой наверняка были драгоценности. Возможно, он вышел в Лионе, мы уже телеграфировали туда с просьбой разузнать, кто выходил из поезда.
– Или он доехал до Ниццы, – пробормотал Пуаро.
– Может быть, – согласился комиссар, – но это слишком рискованно.
Помолчав, Пуаро сказал:
– А если это так, то вы все равно считаете, что убийца – обычный дорожный грабитель?
Комиссар пожал плечами.
– Пока неясно. Надо разыскать служанку. Возможно, сафьяновая шкатулка у нее. Тогда мужчина, о котором говорила погибшая, наверняка замешан в этом деле, тогда это убийство в состоянии аффекта. Сам я думаю, что дорожный разбой более вероятен. Бандиты в последнее время совсем обнаглели.
– А вы, мадемуазель, – Пуаро повернулся к Катарин, – ничего не слышали и не видели ночью?
– Ничего, – ответила Катарин.
Пуаро обратился к комиссару:
– Полагаю, мы можем более не задерживать мадемуазель?
Комиссар кивнул.
– Она оставит нам свой адрес? – спросил он.
Катарин дала им адрес леди Темплин. Пуаро отвесил ей легкий поклон.
– Вы не возражаете, если мы увидимся снова, мадемуазель, – спросил он, – или у вас так много друзей, что вам будет не до меня?
– Напротив, – ответила Катарин, – мне совершенно нечего делать, и я буду рада видеть вас.
– Великолепно! – Пуаро дружески кивнул ей. – Это будет «roman pollcler a nous»(18). Мы вместе будем расследовать это дело.
Глава 12. На вилле «Маргарита»
– Так ты оказалась в самом центре событий! – восторженно воскликнула леди Темплин. – Моя дорогая, как это волнует. – Она широко раскрыла голубые глаза и вздохнула.
– Настоящее убийство! – ликовал мистер Эванс.
– Шабби ничего такого и в голову не пришло, – продолжала леди Темплин. – Он и представить не мог, почему полиция задержала тебя. Дорогая, какая удача! Я думаю, знаешь ли… да, я определенно думаю, что с этого можно кое-что поиметь.
Расчетливость блеснула в ее глазах.
Катарин почувствовала неловкость. Они только закончили ленч. Они – это леди Темплин, воплощение практицизма; мистер Эванс, недалекий и напыщенный; Ленокс с плутовской улыбкой на смуглом лице.
– Невероятная удача! Как бы мне хотелорь пойти с вами и самому все увидеть. – Шабби сказал это совершенно по-детски.
Катарин молчала. Полиция не потребовала от нее хранить тайну, и, конечно, она не могла скрыть от своих новых друзей обстоятельств дела, из-за которого ее задержали, но рассказывать подробности ей совершенно не хотелось.
– Да! – Леди Темплин вернулась к своей мысли. – Из этого можно что-то сделать. Например, написать статью с таким названием: «Как я болтала с убитой женщиной» или что-то в этом роде.
– Вздор! – отрезала Ленокс.
– Ты даже не представляешь, – начала леди Темплин тихим учительским тоном, – сколько платят за «жареные» факты. Катарин, дорогая, если ты сама не хочешь это делать, познакомь меня со всеми деталями, и я сама напишу статью. Мистер Хайвеленд – мой закадычный друг. Мы неплохо понимаем друг друга. Очаровательный человек, не то что другие репортеры. Как тебе эта идея, Катарин?
– Я бы предпочла не делать ничего такого, – резко сказала Катарин.
Леди Темплин была весьма обескуражена этим бескомпромиссным заявлением. Она вздохнула и принялась расспрашивать о подробностях.
– Женщина волновалась, ты сказала? Интересно, кто она такая? Ты не слышала ее имени?
– Его упоминали, но я забыла. Я была очень подавлена.
– Понимаю, – отозвался мистер Эванс, – должно быть, вы были в шоке?!
Если бы даже Катарин вспомнила имя убитой, вряд ли она назвала бы его. Нездоровое любопытство леди Темплин и ее вопросы раздражали ее. Ленокс, девушка «себе на уме», поняла это. Проводив Катарин наверх в приготовленную для нее комнату, она сказала:
– Не обращай внимания на мать, она готова нажить хотя бы несколько пенни даже на смерти родной бабушки.
Когда Ленокс спустилась, она поняла, что мать и Шабби обсуждают гостью.
– Прилична, – говорила леди Темплин, – вполне прилична. И одета хорошо. Эта серая штучка, что на ней, точно такого же фасона, как на Глэдис Купер в «Пальмах Египта».
– Ты обратила внимание на ее глаза? – поинтересовался мистер Эванс.
– Думать не думала о ее глазах, Шабби, – недружелюбно ответила леди Темплин. – Мы обсуждаем более реальные вещи.
– Конечно, конечно, – согласился мистер Эванс и снова, как улитка, спрятался в свою раковину.
– Мне кажется, она не слишком… сговорчива. – Леди Темплин немного замялась перед последним словом, как бы подбирая его.
– Она прирожденная леди, какоб этом пишут в книгах, – усмехнулась Ленокс.
– Она ограниченна, – пробормотала леди Темплин, – что, впрочем, вполне естественно при ее образе жизни.
– Не сомневаюсь, что ты постараешься ее расширить, – заметила Ленокс. – но твои усилия могут оказаться напрасными. Ты не заметила, как она подобралась, поджала уши и затаилась на четырех лапах?
– Во всяком случае, – сказала леди Темплин, успокаивая себя, – она не похожа на других. Обычно люди, когда неожиданно получают много денег, становятся такими важными, что к ним не подступишься.
– И ты запросто сможешь получить от нее то что хочешь, – проворчала Ленокс. – И потом, не имеет значения, какая она. Ты же ее сюда пригласила в других целях.
– Она моя кузина, – с достоинством ответила леди Темплин.
– Кузина, да? – Шабби подался вперед. – Значит, я могу называть ее просто Катарин?
– Совершенно неважно, как ты будешь называть ее, Шабби, – заметила леди Темплин.
– Хорошо, – сказал мистер Эванс, – так я и буду ее называть. Как ты думаешь, она играет в теннис?
– Конечно, нет, – ответила леди Темплин. – Я же говорила тебе, она была компаньонкой. А компаньонки не играют ни в теннис, ни в гольф. Может быть, они играют в крикет, но мне всегда казалось, что они круглыми сутками сматывают шерсть и прогуливают собачек.
– О Господи! – воскликнул Шабби. – Heужели?
Ленокс поднялась в комнату Катарин.
– Могу я помочь тебе? – для приличия спросила она.
Выслушав отказ, уселась на кровати и задумчиво посмотрела на Катарин.
– Почему ты приехала? – спросила она наконец. – К нам, я имею в виду. Ты же совсем другая.
– Я хотела бы приобрести знакомых.
– Не прикидывайся, – Ленокс продемонстрировала подобие улыбки, – ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю. Ты совсем не такая, как я думала. Ты так хорошо одета. – Она вздохнула. – Это не для меня. Я родилась неуклюжей. А жаль, я люблю тряпки.
– Я тоже люблю, но до недавнего времени толку от этого не было. Тебе это нравится?
Они с Ленокс стали разглядывать наряды, привезенные Катарин.
– Ты мне нравишься, – вдруг сказала Ленокс. – Я хотела предупредить тебя, чтобы ты не шла на поводу у матери, но теперь вижу, это лишнее. Ты искренний, открытый человек, но не дура. О черт, что еще?
Из холла послышался голос леди Темплин.
– Ленокс! Дерек позвонил. Он хочет сегодня прийти к нам на обед. Хорошо? Ты не выкинешь какой-нибудь фортель?
Ленокс пошла к матери, а затем вернулась к Катарин. Ее лицо слегка порозовело и было менее насмешливым.
– Я рада, что приехал старина Дерек. Он тебе понравится.
– А кто такой Дерек?
– Сын лорда Леконберийского. Женат на богатой американке. Женщины сходят от него с ума.
– Почему?
– Все очень просто: он красив и совершенно испорчен. Каждая теряет из-за него голову.
– А ты?
– Иногда, но порой я думаю, что хотела бы выйти замуж за симпатичного дьячка, жить в деревне и поливать грядки. – Она помолчала, а потом кивнула как бы в подтверждение. – Ирландский дьячок лучше всего: в Ирландии я могла бы охотиться.
