Глава 11
Отдел по расследованию убийств поручил приятелю Берты Кул Фрэнку Селлерсу тщательно разобраться в происшествии. Он поднялся в квартиру.
Фрэнк Селлерс сыграл некоторую роль в нелегкой жизни видавшей виды Берты Кул. Наши с ним отношения всегда оставались напряженными. Когда я внедрился в детективное агентство, Селлерс не скрывал своего недовольства. Напрасно Берта убеждала его, что ей нужен компаньон помоложе, быстро соображающий и скорый на ноги. Селлерс просто видеть не мог малорослых мужчин. Он предпочитал мускулы. Помню, однажды я услышал, как он сказал: «Когда же ты, черт побери, научишься шевелить мозгами, Берта? Это может ударить по тебе же».
Увидев меня, Селлерс сказал:
– Ну-ну, это же не кто иной, как наш друг Дональд Лэм ростом с поллитровку, умник, сбежавший с юридического факультета. Что ты, черт побери, здесь делаешь?
– Я в данный момент, – ответил я, – заканчиваю телефонный разговор с полицией, куда сообщил об убийстве. Как только мне ответят на некоторые вопросы, отправлюсь в агентство, если только вы не пожелаете потратить еще немного моего драгоценного времени на свои насмешки.
– Какие, к черту, насмешки? – спросил Селлерс, мгновенно ощетинившись.
– Необоснованная критика переходит в плоское псевдоостроумие.
– Ты, сукин сын, – взъярился Селлерс, – где Крокетт?
– Вот ключ. Он за этой дверью. Там же и ключ к разгадке.
– Если только ты его не потерял, – сказал Селлерс.
Он взял ключ и отпер дверь. Довольно долго постоял на пороге, потом жестом велел двум другим полицейским подойти к нему. Они застыли в молчании. Селлерс указал на оперенную стрелу, вонзившуюся в дерево, затем – на открытое окно и студию на противоположной стороне светового колодца.
– Узнайте, чья эта комната там, внизу, – приказал он одному из полисменов. – Затем найдите управляющего домом. Получим ключ от входной двери и посмотрим.
– В этом нет нужды, – заявила миссис Крокетт. – Это помещение занимаю я.
– Какой смысл жить тут, наверху, и занимать помещение там, внизу?
– Это моя студия. Место, где я работаю.
– Над чем вы работаете? – спросил он подозрительно.
– Она рисует, – пояснил я.
– Как давно вас привлекли к этому делу? – спросил меня Селлерс.
– Три дня назад.
– Каким образом?
– Они устраивали вечеринку. Во время предыдущих сборищ у Крокетта кое-что украли, поэтому он нанял Берту, чтобы она следила…
– Помню, читал в газете, – прервал Селлерс, ухмыляясь. – И как Берта обходилась с гостями?
– Замечательно.
– В манере старой девы?
– Руководствуясь их внешним видом.
– Баба что надо! – восхитился он и добавил, поясняя одному из своих людей: – Есть одна такая девчонка, что у тебя глаза на лоб повылезут, если начнет выкручивать тебе руку… Ладно, Лэм, отведи этих двоих в какую-нибудь комнату. Я оставляю их на тебя. Последи за ними. Не позволяй им ничего трогать из того, что может быть вещественным доказательством. А мы пройдем туда, где тело, и посмотрим… Как получилось, что преступление обнаружено только что? Он, очевидно, давно уже мертв.
– Я поднялся сюда всего несколько минут назад, – пояснил я. – Но я знал, что у него есть секретное убежище. Он запирался там, когда хотел, чтобы его никто не беспокоил. Закон этого дома – не тревожить хозяина для чего бы то ни было, когда он там, внутри.
– А как насчет еды?
– Как видите, на полке консервы, и я полагаю, имеется кухонька, примыкающая к помещению.
– Как далеко ты туда заходил?
– Не дальше порога.
– А остальные?
– Тоже не дальше. Я всех возвращал.
– Ладно, – сказал он, – посиди здесь. Когда закончим осмотр, я поговорю со всеми вами. Полицейский фотограф прибудет с минуты на минуту, а также дактилоскопист и заместитель следователя по уголовным делам. Скажешь им, где мы… Можно ли попасть сюда без этой канители у лифта?
– Можно, – ответил я. – Насколько я знаю, можно подняться на крышу какого-либо другого корпуса и пройти по ней.
– Ладно-ладно. И не спускай глаз с этих людей. Я осмотрюсь.
Мы все прошли в гостиную и расселись там.
– Не выпить ли нам? – спросила Филлис Крокетт так небрежно, словно мы находились на обычной светской вечеринке.
– Я полагаю, учитывая некоторые обстоятельства, с этим лучше немного подождать, – возразил я. – Селлерс может счесть это предосудительным, а поскольку ему на службе выпивать не положено, учует в нашем дыхании запах спиртного… Я отдал вам духовое ружье вчера вечером, не так ли?
– А почему, в самом деле, вы оставили его у меня в студии? – спросила она. – Вы думаете, они захотят его увидеть?
– Несомненно, захотят.
– Отлично, – сказала она небрежно. – Пойду и принесу.
– Вы останетесь здесь, – возразил я, – и не спуститесь в свою студию без Селлерса.
– Почему?! Это же моя студия!
– Разумеется, ваша. Но Селлерс обязан вас подозревать. Он скажет, что вы кинулись вниз, чтобы скрыть какое-нибудь вещественное доказательство или улику.
– Что вы подразумеваете под уликой?
– Я ничего не подразумеваю, – заверил я. – Я только пытаюсь объяснить ход мыслей Селлерса.
Несколько секунд помолчали. Стук пишущей машинки в конторе действовал на нервы. Я сказал:
– Неплохо бы сообщить Дентону, что человек, на которого он работает, отныне не подпишет ни одного чека.
Олни предложил:
– Сообщите сами.
Мне показалось, что я уловил мгновенный обмен взглядами между ним и Филлис Крокетт. Поэтому я закурил сигарету и произнес:
– В конце концов, это не так уж важно. Он скоро сам обнаружит это, и, возможно, Селлерс захочет, чтобы все эти записи были расшифрованы.
– Ладно, но мне нужно выпить кофе, – заявила миссис Крокетт. – У меня внутри все дрожит.
– Я присоединюсь к вам, – подхватил Олни. – Разрешите мне заняться этим.
– Нет-нет, я сама приготовлю.
Олни улыбнулся мне:
– Если вы нас извините, Лэм, я помогу миссис Крокетт сварить кофе. Мы вернемся через минуту.
Я вскочил с кресла:
– Если вы оба меня извините, я помогу справиться с кофе вам обоим.
Я прошел с ними в кухню. Филлис Крокетт достала электрокофеварку и прочее.
– Мы тут не кухарничаем, – объяснила она. – Только кофе. Иногда варим яйца и жарим бекон. Но большей частью еду нам присылают или мы ходим в ресторан, а когда у нас вечеринка, заказываем готовые блюда в службе снабжения провизией.
– Кофе будем пить со сливками? – спросил Олни.
– Я пью черный кофе, – сказала миссис Крокетт.
– А я от кофе без сливок и сахара не получаю никакого удовольствия, – сказал Олни.
Она открыла холодильник и вынула пачку сливок. Подошла к ящику со столовыми приборами, вынула ложку, взяла на нее немного сливок, попробовала и заявила с гримаской:
– Скисли. Какая неприятность!
– Я сбегаю вниз и, пока кофе варится, принесу сколько угодно свежих сливок, – предложил Олни. – Или… может быть, при данных обстоятельствах мне лучше не выходить? Им может что-нибудь понадобиться… Лэм, вы не будете категорически возражать против того, чтобы спуститься вниз на лифте? Через два дома есть гастроном и…
– Я буду категорически возражать, – перебил я, – и Селлерс тоже. – Я взял ложку из ящика и попробовал сливки. – К тому же эти сливки совершенно свежие.
– А на мой вкус, кислые.
– С вашим вкусом что-то не в порядке.
– Вот что получается из-за фруктового сока, – оживленно поведала Филлис Крокетт. – Когда выпью грейпфрутового сока, а затем попробую сливки, всегда нахожу их прокисшими. А как вы насчет чашечки кофе, мистер Лэм?
– Не стоит, – отказался я. – А вот предложить Фрэнку Селлерсу было бы неплохо. Он большой любитель кофе.
– Не вижу резона поить и кормить полицию, – проворчал Олни.
– Не поите и не кормите их, – сказал я, – но если все же напоите их кофе, вам гарантировано более любезное обращение. Селлерс любит кофе и, если учует его аромат, но не получит, может стать весьма черствым.
Олни не хотелось ударить лицом в грязь:
– Мне совершенно безразлично, станет он черствым или нет! – Но, посмотрев многозначительно на Филлис, добавил: – А может быть, и в самом деле, миссис Крокетт, стоит сварить побольше кофе?
Она извлекла из серванта вместительный серебряный электрокофейник:
– Сюда входит четыре литра. Сколько приготовить кофе, мистер Лэм?
– Сколько найдете нужным.
– Насыпьте побольше кофе и наполните водой, – посоветовал Олни. – В конце концов, здесь полицейский пост. Копы любят кофе.
Филлис Крокетт положила кофе, налила воды, включила кофейник в сеть, достала из холодильника апельсиновый сок, разбавила водой, помешала ложкой и молчаливо, подняв брови, предложила напиток нам обоим. Я покачал головой, Олни кивнул. Она наполнила два стакана, и они молча выпили. Тут отворилась дверь, и вошел Селлерс.
– Лэм, – сказал он, – выдайте мне всю подноготную.
Я начал:
– Это миссис Крокетт, вдова.
Я заметил, что при слове «вдова» глаза Филлис расширились, но через мгновение она уже овладела своим лицом.
