Ознакомительная версия.
— Она, судя по всему, не появлялась?
— Нет. Все, кто заходил, шли к врачу на четвертый этаж.
— Вы здесь уже сколько лет?
— Шестнадцать. У меня побаливают ноги, и я не смог работать в дорожной полиции.
— Сабен-Левек был еще в ту пору холостяком?
— Он женился через полгода после моего появления.
— Ему еще случалось пропадать по нескольку дней?
— Всего раза два-три в последние недели перед свадьбой.
— Отец его был еще жив?
— Да. Красивый был мужчина, выглядел как настоящий нотариус. Лицо у него было молодое, а волосы совершенно белые.
— Он хорошо ладил с сыном?
— Думаю, что отец им не очень гордился, но притерпелся…
Мегрэ поднялся на второй этаж, позвонил.
Открыла ему горничная Клер, вид у нее был насмешливый.
— Мадам Сабен-Левек нет дома.
— Вы в этом уверены?
— Да.
— В котором часу она вышла из дома?
— Около двух часов дня.
Было десять минут четвертого.
— Она воспользовалась какой-нибудь машиной?
— Не думаю.
Насколько Мегрэ знал Барона, от слежки его ничего не могло отвлечь. Да и привратник должен был заметить выходившую Натали.
Мегрэ вошел и закрыл за собой дверь.
— Что вы собираетесь делать?
— Ничего. Оставьте меня в покое. Если боитесь, что сопру что-нибудь, не спускайте с меня глаз.
Начал комиссар с левого крыла, обошел комнаты, которые занимала Натали. Взял даже на себя труд заглянуть в платяные шкафы, что заставило Клер улыбнуться.
— Неужели вы думаете, что она могла спрятаться в шкафу?
— Это место ничем не хуже других.
— Чтобы прятаться, нужно иметь хоть какую-нибудь причину.
— Нужно иметь хоть какую-нибудь причину и для того, чтобы не воспользоваться парадным ходом.
Мегрэ разгуливал по гостиной, поочередно вглядывался в суровые лица, смотревшие с портретов предков, и думал о той жизни, которую вел их потомок. Не вели ли они себя так же, если отрешиться от портретов?
— Где черный ход?
— Придется уж вам сказать: это секрет на весь свет.
— Через двор?
— Нет. Справа от лифта есть маленькая застекленная дверь. Она ведет на коротенькую лестницу, выходящую в сад. Пройдя через него, упираешься в дверь, которая находится в стене ограды. Она выходит прямо на улицу Сен-Симона.
— И дверь эта не запирается?
— Запирается. Так как господин и госпожа Сабен-Левек являются владельцами сада, ключ у них.
— Где лежит этот ключ?
— Не знаю.
Это уже становилось интересно. Кто владел этим ключом, Жерар или его жена? И если хозяином его был он, когда она ключ забрала у мужа?
Мегрэ прошел в небольшой кабинет нотариуса и уселся в удобное кожаное кресло.
— Вы собираетесь здесь надолго обосноваться?
— До возвращения вашей хозяйки.
— Она будет недовольна.
— Почему?
— Потому что ваше присутствие в доме, когда ее нет, не предусмотрено.
— Вы ей очень преданны, не правда ли?
— Почему мне не быть ей преданной?
— Она к вам хорошо относится?
— Она бывает очень противной, несправедливой, агрессивной, но я на нее не обижаюсь.
— Вы считаете, что она не отвечает за свои поступки?
— В такие моменты — да.
— Думаете, она больна?
— Что же ей делать, если алкоголь стал для нее единственным прибежищем?
— Если бы она попросила вас солгать ради нее, пойти на лжесвидетельство, вы бы согласились?
— Конечно.
— Должно быть, малоприятно, когда она блюет вечером в кровати?
— Сиделкам приходится видеть и не такое.
Мегрэ показалось, что он слышит шум у входной двери. Тем не менее он не двинулся с места, а горничная, судя по всему, ничего не услышала.
— Что вы скажете, если я начну кричать и буду утверждать, что вы хотели меня изнасиловать? Комиссар не мог удержаться от смеха.
— Стоит попробовать. Ну-ка давайте!
Она пожала плечами и удалилась в направлении большой гостиной и другого крыла квартиры. Больше она не появилась — навстречу Мегрэ нетвердой походкой двигалась через гостиную Натали.
Она была мертвенно-бледна, на лице с черными кругами под глазами, как рана, пламенел накрашенный рот. Она чуть не упала, переступая через порог, и Мегрэ встал, чтобы помочь ей.
— Кто вам сказал…
Она тряхнула головой, словно хотела стереть только что произнесенные слова.
— Нажмите кнопку, что рядом с дверью гостиной. Мегрэ повиновался. Эта кнопка, наверное, была звонком в людскую.
— Жарко.
Не вставая с места, она сняла коричневую твидовую куртку.
— Ну а вам, конечно, не жарко?
— Сейчас нет. Вы наверняка слишком быстро шли.
— Откуда вы знаете, что я шла?
— Оттуда. Вы знаете: я найду шофера вашего такси и узнаю также, куда вы ездили.
Натали смотрела на него в настоящем оцепенении. Казалось, она не в себе.
— Вы умный… Но злой.
Комиссару редко приходилось видеть женщину в таком отчаянии, в таком душераздирающем состоянии. Клер знала, зачем ее позвали, потому что принесла поднос с бутылкой коньяка, рюмку и пачку сигарет. Она сама налила рюмку, протянув ее своей хозяйке, которая чуть не опрокинула поднос.
— Я вам не предлагаю, верно? Вы еще не алкоголик. Она с трудом произнесла это слово и тут же повторила его.
— Ваш врач никогда не советовал вам полечиться?
— Этот-то! Если бы я его слушала, я уже давно была бы в психиатрической лечебнице. Это было бы только-только на руку моему мужу. Видите, как непредсказуема жизнь.
Она неожиданно замолчала, как будто потеряла мысль.
— Непредсказуема… непредсказуема… — повторила она, потерянно озираясь. — Ах да… Жизнь… Это мой муж умер, а я жива.
Она осмотрелась, повернулась к большой гостиной. На лице ее вдруг отразилось нечто вроде удовлетворения. Потом она выпила рюмку. Потом сказала совсем не весело:
— Все — мое.
Мегрэ ждал, что она вот-вот рухнет на пол, она же, и будучи пьяной, сохраняла тем не менее какое-то чувство реальности.
— Я никогда не бывала здесь.
Теперь она рассматривала стены кабинета.
— Он приходил сюда только почитать.
— Название «У мадемуазель» вам что-нибудь говорит?
Она вздрогнула, и взгляд ее обрел прежнюю твердость.
— Что вы сказали?
— Мадам Бланш, хозяйка кабаре «У мадемуазель»…
— Как вы об этом узнали?
— Какая разница? В моем распоряжении превосходная фотография, на которой вы с Жераром пьете шампанское. Это было до вашей свадьбы.
Она застыла, готовая дать отпор.
— Секретаршей вы никогда не были. Работали, между прочим, в третьесортном кабаре в Ницце, где полагалось удаляться с клиентами наверх.
— Сволочь вы, комиссар!
И она залпом выпила свою рюмку:
— Теперь я — госпожа Сабен-Левек.
Мегрэ поправил:
— Вдова Сабен-Левек.
Грудь Натали порывисто вздымалась.
— Я не подозреваю вас в убийстве мужа. Несмотря на всю свою энергию, вы физически не могли это сделать. Если, конечно, ваш сообщник…
— В тот вечер я даже не выходила из дома.
— Восемнадцатого февраля?
— Да.
— Вы помните этот день?
— Это вы мне сказали, какое было число.
— Кто звонил вам сегодня утром?
— Понятия не имею.
— Кому-то нужно было обязательно видеть вас, и он сообщил вам, что это необходимо.
— Наверняка ошиблись номером.
— Подозревая, что линия прослушивается, вы повесили трубку, но как бы случайно вышли из дома сегодня днем. Воспользовались вы не парадным выходом, а калиткой в саду. Кстати, у кого из вас двоих был от нее ключ?
— У меня.
— Почему?
— Потому что он никогда не выходил в сад, а я, случалось, сидела там летом. Я прятала ключ в углубление стены.
— И вы им пользовались для чего?
— Ну, чтобы сходить напротив за сигаретами. И даже чтобы пропустить рюмку у стойки. Там вам подтвердят. Я ведь известная в округе пьяница, разве не так?
— Куда вы ходили сегодня после обеда?
— Гуляла.
— И куда вас привела ваша прогулка?
— Даже не знаю. Кажется, в какой-то бар.
— Нет.
Она пошатнулась, и Мегрэ в конце концов стало ее жаль.
Он встал.
— Я сейчас позову вашу горничную, и она уложит вас в постель.
— Я не хочу в постель.
Ее, казалось, пугала такая перспектива. Натали находилась в состоянии ужаса, вывести ее из которого было невозможно.
— Тем не менее я отпускаю вас.
— Нет. Останьтесь тут. Я предпочитаю, чтобы вы уж лучше были тут. Вы что-нибудь смыслите в медицине?
— Ничего.
— Дайте вашу руку.
Она приложила его руку к своей груди: сердце билось сильно и быстро.
— Вам не кажется, что я могу умереть?
— Нет. Как зовут вашего врача?
— Его я тоже не хочу видеть. Он упрячет меня в больницу. Это очень злой человек. Он друг Жерара.
Мегрэ перелистал справочник и нашел фамилию врача, который жил в двух шагах отсюда, на Лилльской улице, и его телефон.
— Алло… Доктор Блуа?.. Это комиссар Мегрэ… Я у госпожи Сабен-Левек… Она очень неважно себя чувствует, и мне кажется, ей было бы необходимо вас увидеть.
Ознакомительная версия.
