когда мистер Гудвин попросил галстук обратно, то Джеймс Невилл Вэнс беспрекословно отдал свою вещь. Что противоречит здравому смыслу.
– Не думаю, – мотнул головой Кремер. – Тело же еще не обнаружили. Он принял все это за неудачный розыгрыш.
– Пф! Из его шкафа изъят галстук, его конверт и почтовая бумага использованы для письма частному детективу, к тому же с посланием якобы от его имени, потом еще телефонный звонок. И несмотря на все это, Вэнс остался настолько равнодушен и не заинтересован, что позволил мистеру Гудвину забрать галстук, конверт и письмо, ни разу не выразив протест? Абсурд!
– Тем не менее Вэнс все отдал. Почему это не абсурд, если убил он?
– Если убил он, то такое поведение является частью коварного плана. – Вулф посмотрел на часы. – Скоро обед, нет времени на подробности. План Вэнса плохо продуман и плохо исполнен и в целом слабоватый, но отнюдь не абсурдный. Третье мое соображение, самое важное: два пропавших галстука. Изначально у Вэнса их было девять, один он подарил мистеру Кирку, а потом осталось только семь. Конечно же, ваша версия объясняет это. Как?
– Тут все очевидно. Кирк забрал его из шкафа Вэнса. В его планы входило бросить подозрение на Вэнса.
– Вэнс хотел, чтобы вы именно так и подумали, – согласно кивнул Вулф. – Но тщательно ли вы проработали это допущение?
– Да. Я от него не в восторге. И это одна из причин, которые заставляют меня думать, что окружной прокурор слишком спешит. Не настолько Кирк глуп, чтобы так поступить. Скорее всего, кто-то другой стащил галстук, чтобы все подумали на Кирка. Например, Фагер.
– Почему не сам Вэнс?
– Потому что мужчина не раскроит женщине череп без веского мотива, а у Вэнса вообще никакого мотива не было.
– Спорное утверждение, на мой взгляд, – хмыкнул Вулф, – но перейдем к четвертому моему соображению. Эти галстуки являли собой неотъемлемую часть представления Джеймса Невилла Вэнса о себе самом. Сделанные специально для него, они были не просто эксклюзивными аксессуарами и личными вещами. Они были частичками его эго. Можно допустить, что Вэнс мог бы подарить один такой галстук какому-то близкому, особенно дорогому ему человеку, но Мартину Кирку – нет. Это возможно только в том случае, если такой подарок был бы необходимым шагом в достижении цели исключительной важности. Он таким шагом и был.
– Черт побери! – рявкнул Кремер. – Мотив!
Уголок рта Вулфа опять приподнялся.
– Ваш новый подход мне нравится больше, мистер Кремер. Вы знаете: я не стану строить обвинение в убийстве, не определив мотива. Значит, у меня есть мотив для Вэнса, и вы хотите его получить. Не сейчас. Если я открою его вам, вы встанете и уйдете. Зная мотив, вы легко остановите окружного прокурора, и ваши действия отложат арест моего клиента, но не снимут с него подозрения. Я сильно сомневаюсь в том, что вы найдете достаточно улик для задержания Вэнса, не говоря уже о предъявлении ему обвинения в убийстве. Мои догадки о мотиве Вэнса построены на сведениях из вторых рук, так что не стоит предупреждать меня об ответственности за сокрытие улик. Я не обладаю ничем сверх того, что уже имеется в вашем распоряжении. Если мне удастся что-то обнаружить, я с радостью поделюсь находкой с вами. Мне нужно твердо знать местонахождение мистера Вэнса с десяти часов вечера и далее, и, когда мистер Гудвин сообщил мне о вашем визите, я сразу подумал, что нет способа надежнее, чем вверить Вэнса вашим заботам. Не хотите ли письменную гарантию с нашими подписями о том, что все предстоящие действия останутся в рамках закона – под угрозой потери наших лицензий?
Кремер произнес словечко того же рода, что проскочило недавно у Фагера, но на этот раз ни одной дамы среди нас не было.
– И что мне делать с вашей гарантией? Отдать комиссару полиции, чтобы он вставил ее в рамку и повесил на стену? – Кремер положил ладони на подлокотники кресла. – Послушайте, Вулф, я вас знаю. Я вижу, что у вас есть идея. Согласен, ваши четыре соображения, взятые вместе, заставляют задуматься. Я поверю вам на слово, что Гудвин не устроит кражу со взломом. Я знаю, что больше ничего у вас не выведаю, даже если бы не приближалось время вашего обеда, и вообще-то, я тоже иногда ем. Но вы говорите, что я должен держать Вэнса до тех пор, пока не получу сигнал от вас или от Гудвина, возможно целую ночь, а Вэнс не какой-то бродяга. Так не получится. Перенесем на завтрашнее утро, скажем на десять часов, и пусть это будет максимум шесть часов… И тогда я соглашусь.
– Так даже лучше, – усмехнулся Вулф. – Я поторопился. Если помните, я просил вас послать за Вэнсом своих людей.
– Я слышал вас.
– Очень хорошо. – Вулф обернулся ко мне. – Арчи, нам с мистером Кремером потребуется несколько минут, чтобы обсудить детали. Сообщи Фрицу. И с аппарата на кухне позвони миссис Фагер. Я должен увидеть ее после обеда. И еще вызови Сола, Фреда и Орри. Они нужны мне сегодня вечером или завтра утром в восемь.
Я поднялся:
– Есть разница, когда именно?
– Нет.
Я ушел на кухню.
ГЛАВА 8
Если вам когда-нибудь понадобится частный детектив, и при этом наилучший, то постарайтесь заполучить Сола Пензера. Если Сол занят, тогда обратитесь к Фреду Даркину или Орри Кэтеру. Именно они сопровождали меня, когда я вошел в квартиру Джеймса Невилла Вэнса в четверг в десять часов пятнадцать минут утра.
Наше проникновение в квартиру было абсолютно законным. Когда я звонил снизу и наверху, оба раза двери мне открыли изнутри. И сделала это Рита Фагер. Она впустила нас в квартиру, а потом закрыла за нами дверь. И хотя это не имело значения, я предпочел не прикасаться к дверной ручке. Люблю все делать аккуратно.
Заперев замок, Рита повернулась ко мне. Глаза у нее остались прежними, но веки припухли, а лицу категорически недоставало ухода.
– Где Мартин? – спросила она, и ее нежный голосок тем утром больше походил на карканье. – От него не было сообщений?
Я покачал головой:
– Мистер Вулф пояснил вам прошлым вечером, что его задержали как важного свидетеля. Нанять адвоката для освобождения под залог стоит денег – денег Мартина. Будет лучше и проще, если сработает наш план.
