могла бы посчитать, что это мать произвела роковой выстрел. И предположим, что ее вызывают в суд в качестве свидетеля…
— Хорошо, — терпеливо сказал Мейсон. — И что из этого?
— Я хочу, чтобы она была в состоянии… защитить себя и свою мать.
— Хорошо. Давайте теперь проясним вот что. Вы собираетесь выступать советником Карлотты, так?
— Я считаю, что имею все права, как друг и…
— Вы собираетесь давать советы Карлотте?
— Да.
— Ладно. Давайте начинайте.
— Что БЫ хотите этим сказать?
— Но советуйте там, где никто не может вас слышать.
— Но вы…
— Я больше не даю ей советов, — сказал Мейсон. — Теперь она ваша. Вы ведете ее дело. Я представляю интересы Белл Эдриан, а вы — Карлотты.
Лицо Харви Делано вспыхнуло от злости, он резко вскочил на ноги.
— Прекрасно, Карлотта. Пошли.
— Спокойной ночи, — сказал Мейсон, когда они направились к двери.
— Спокойной ночи, — ответила Карлотта.
Харви Делано ничего не сказал.
Когда дверь за ними захлопнулась, Мейсон повернулся к Делле Стрит.
— Это облегчает дело.
— Не были ли вы с ним немного жестким? — спросила с сочувствием Делла Стрит.
— Это было необходимо. Или она его клиентка, или моя. И потом в моей работе была помеха, которая теперь устранена.
— О чем ты? — спросил Дрейк.
— Я не знал, то ли Карлотта прикрывает свою мать, то ли мать покрывает Карлотту.
— Ну а теперь ты знаешь?
— Меня это теперь абсолютно не волнует, — сказал Мейсон, усмехаясь. — У меня свой клиент, у Делано — свой.
Личный офис Перри Мейсона здорово напоминал штаб-квартиру кандидата в ночь выборов. Армия клерков была занята составлением таблиц, четыре телефониста выкрикивали номера, четыре временно взятые секретарши записывали эти номера.
Часом раньше Мейсон изложил свою теорию:
— Медвежья долина находится в ста девяноста милях отсюда. Те, кто там живет, не имеют ничего общего со здешними жителями. У Кашингов были друзья и интересы здесь, а также деловые интересы в Медвежьей долине. Но там, в Медвежьей долине, у них не было близких, друзей.
Допустим, миссис Эдриан говорит правду, что она была дома, когда услышала женский крик со стороны коттеджа Кашинга, и что Карлотта в это время тоже была дома. Та, другая женщина, была, должно быть, достаточно близка с Артуром Кашингом, чтобы находиться у него в коттедже в полтретьего ночи. В таком случае, по логике вещей, она обязательно будет присутствовать на похоронах сегодня»
— Но ты не успеешь проверить все номера, — возразил Дрейк.
— А мы и не должны, Пол. Мы просто составляем список и ищем повторения номеров. Их не должно быть много.
Дрейк задумался и вдруг воскликнул:
— И ты придумал все это до восьми часов утра в воскресенье и в течение получаса после прихода миссис Эдриан!
Делла Стрит ответила:
— Вот за это люди ему и платят, Пол, — за то, что он думает.
— Да, на этот раз он точно думал! — воскликнул Дрейк.
В двух милях от них, в вычурно украшенном ритуальном зале, на убранной цветами стойке был установлен гроб с телом Артура Кашинга. Священник закончил свою службу, слышалось лишь тихое пение невидимого хора. Негромкое звучание органа, густой запах цветов, атмосфера глубокой торжественности, напряженное молчание человеческих существ в присутствии Великого Таинства переполняли помещение.
На улице детективы Пола Дрейка, шныряя среди припаркованных машин, записывали все автомобильные номера, составляли списки, затем передавали их детективам у телефонов-автоматов, сообщающим всю информацию в офис Мейсона.
Мейсон, Делла Стрит и Пол Дрейк брали составленные в таблицы списки номеров, быстро просматривали их на предмет повторов по системе, заранее разработанной Мейсоном.
А в ритуальном зале участники похорон проходили цепочкой перед гробом, бросая взгляд на застывшие черты молодого человека, который был, согласно прощальной похвале священника, «сражен безжалостной рукой убийцы в начале своей жизни, на пороге карьеры, полезной для человечества и для общества, в котором он жил».
Послышались шаркающие шаги служителей в белых перчатках; гроб мягко опустился на катафалк, и торжественная похоронная процессия двинулась в направлении к кладбищу.
Полдюжины детективов по обе стороны улицы внимательно проверяли и перепроверяли номер каждой машины в процессии, добавляя эти номера к коллекции номеров, собранных на парковке и на улицах, прилегающих к ритуальному зданию.
К тому времени, как процессия достигла кладбища, Мейсон, Делла Стрит и Пол Дрейк вычислили четыре повторяющихся номера. Десятью минутами позже Пол Дрейк, работавший в дружеском сотрудничестве с одним офицером полиции, располагал именами и адресами владельцев четырех автомобилей.
Один был агент по недвижимости, проживавший в Медвежьей долине. Другой был молодым человеком, близким другом Артура Кашинга, который частенько сопровождал его в лыжных выездах и дважды был замешан в каких-то выходках Кашинга, обеспечив себе плохую репутацию. Третьей оказалась женщина, живущая в пригороде, милях в двадцати, а четвертой была мисс Мэрион Ките, живущая здесь, в Лос-Анджелесе, на Хантлесс-авеню, 2316.
Снова Детективное агентство Дрейка взялось за дело и в сравнительно короткий срок установило, что женщина, живущая в пригороде, сорока семи лет, была подругой матери Артура Кашинга и считала, что Декстер Кашинг своим невниманием и жестокостью довел до смерти свою молодую жену.
Было известно, что эта женщина была очень враждебно настроена к Декстеру Кашингу, но проявляла что-то вроде материнской привязанности к Артуру Кашингу и время от времени укоряла его за беспутную жизнь и безделье.
Сведения о Мэрион Ките были следующие: двадцать четыре года; рост пять футов четыре дюйма, вес сто четырнадцать фунтов, глаза карие, волосы темные.
Мейсон кивнул.
— Я займусь Мэрион Ките.
— Судя по адресу, это многоквартирный дом, — сообщил Дрейк. — Ее квартира 314. Что будем делать?
— Нужно делать только одно, Пол. Ковать железо, пока горячо. Сейчас она, видимо, возвращается с похорон. Она эмоционально подавлена. Есть шанс, очень небольшой шанс, что нам удастся что-нибудь у нее выведать.
Дрейк заметил:
— Может быть, это она кричала; а возможно, это она бросила зеркало; она могла бы быть и той, кто нажал на спусковой крючок рокового пистолета. Но что-то мне не верится, что она в этом признается.
— Конечно, — задумчиво произнес Мейсон, — мы имеем дело с косвенными уликами… Косвенные улики самые сильные из всех, но поразительно, как можно ошибаться в толковании косвенных улик. Например, следствие велось на основе версии, что какая-то женщина не поладила с Артуром Кашингом и тот, схватив тяжелое старинное зеркало, швырнул им в нее. Она достала револьвер и
