Миссис Лавина не могла скрыть сарказма, когда с триумфом проговорила:
– Очень быстро. Это было проделано с такой ловкостью, которая достигается лишь большим опытом, мистер Мейсон.
– Это замечание прошу не фиксировать в протоколе, – скучно и монотонно пробубнил судья Иган. – А свидетельницу – впредь воздержаться от каких-либо оценок. Присяжные тоже не должны принимать во внимание той части заявления свидетельницы, которая относится к ловкости подсудимого.
Мейсон сжал челюсти. Вред, нанесенный замечанием свидетельницы, только усилился от поучения присяжных судьей. И исправить это было уже невозможно.
– Вы видели его лишь относительно короткий период времени?
– Зависит от того, что вы подразумеваете под относительно коротким периодом времени?
– Не больше минуты?
– Возможно.
– Или всего тридцать секунд?
– Возможно.
– Вы были знакомы с мисс Кейлор два месяца. В тот вечер, когда вы сели к ней в машину, вы доехали с ней до виллы «Лавина-2».
– Да, это не более полумили пути.
– Как много времени заняла ваша поездка?
– Несколько минут.
– В четыре раза больше, чем у подсудимого на все ограбление?
– Вероятно.
– В пять раз больше?
– Может быть.
– В шесть раз больше?
– На самом деле я не знаю сколько, мистер Мейсон.
– И все же хотите, чтобы присяжные поверили, будто вы с одного взгляда узнали в подсудимом ограбившего вас человека, но не уверены, что именно Инес Кейлор подвозила вас до виллы «Лавина»?
Неожиданно Мейсон увидел в глазах свидетельницы выражение триумфа.
– Я не говорила, будто не уверена, что меня подвозила именно Инес. Наоборот, сказала, что абсолютно в этом уверена.
Адвокат повернулся и глянул через плечо.
Пол Дрейк стоял в дверях один. Поймав взгляд Мейсона, он отрицательно покачал головой. И хотя отсутствие Кейлор было равносильно поражению, адвокат моментально нашел выход из положения.
– Не трудитесь приводить Инес Кейлор в зал суда, – обратился он к Полу Дрейку. – Если миссис Лавина так твердо уверена, поверю ей на слово.
– Благодарю вас, – мило проговорила та, и в ее глазах опять мелькнуло насмешливое торжество.
Мейсон торопливо взглянул на часы.
Времени, чтобы пытаться понять, каким образом его обманули, уже не было. Сложившаяся ситуация требовала оставшиеся четырнадцать минут быть любезным, обходительным и сдержанным в поединке с умной женщиной, которая теперь знала, что он бессилен что-либо опровергнуть из сказанного ею. У нее на руках были все козыри, и она отлично это сознавала.
– Вы видели обвиняемого еще раз после его нападения? – поинтересовался адвокат.
– Да, мистер Мейсон.
– Где и как это было?
– На опознании в полицейском участке.
– И вы его опознали?
– Без колебаний.
– И вы абсолютно уверены, что не видели его еще раз между этими событиями?
– Это так.
Мейсон выдержал минутную паузу, рассматривая свидетельницу.
– Кто был с вами во время опознания в полицейском участке, миссис Лавина?
– Мистер Арчер.
– Вы были там вместе?
– Естественно.
– Почему вы говорите «естественно»?
– Потому что нас вместе ограбили, и, я полагаю, полиция хотела, чтобы мы оба опознали преступника.
– Тогда почему они не проводили опознание с каждым из вас по отдельности, если хотели быть абсолютно уверенными в ваших показаниях?
– Об этом следует спросить полицию, мистер Мейсон.
– Объяснили ли вам как-то полицейские, почему они пригласили вас вместе?
– Да.
– И почему же?
– Ну, это уже из области разговоров, – перебил судья Иган.
– У меня возражений нет, ваша честь, – улыбаясь, вклинился Гарри Фритч. – Пусть продолжают.
– Такие сведения только замусорят материалы дела, – раздраженно пояснил судья Иган. – Суд не может этого допустить. А также, – добавил он, – я возражаю против того, чтобы здесь просто тянули время, устраивая во время перекрестного допроса какие-то поисковые экспедиции. Можете продолжать, мистер Мейсон.
– Кто опознал его первым – вы или мистер Арчер? – немедленно спросил тот.
– Это произошло одновременно.
– Вы указали на него сразу же, как только его увидели?
– Именно так, мистер Мейсон.
– И мистер Арчер сделал то же самое в вашем присутствии?
– Да, мистер Мейсон.
– А как вы это сделали?
– Показала на него пальцем.
– А мистер Арчер?
– Он сделал точно так же.
– Вы что же, одновременно подняли пальцы?
– Почти в одну и ту же долю секунды, мистер Мейсон.
– И вы утверждаете, что не видели обвиняемого с момента ограбления до времени этого опознания?
– Нет, сэр.
Адвокат нахмурился:
– И не видели его фотографии?
Свидетельница заколебалась.
– Так видели? – насторожился Мейсон.
– Ну, да.
– И когда же вы ее видели, до того, как перед вами выстроили для опознания нескольких человек?
– За день до этого.
– Любопытно! И кто показал вам фотографию подсудимого?
– Мистер Арчер.
– И кто был в это время с мистером Арчером?
– Офицер полиции.
– То есть, прежде чем опознать подсудимого, вы предварительно изучали его фотографию?
– Да, я видела его фотографию, мистер Мейсон.
– И можете описать, при каких обстоятельствах это происходило?
– Я была на вилле «Лавина-3». Мистер Арчер пришел ко мне вместе с полицейским детективом в штатском, имени которого я не помню, и сказал: «Марта, они поймали человека, нас ограбившего. Нашли мой кошелек и вашу сумочку, но ни денег, ни моей булавки при этом не обнаружили. Ваша сумочка вся изрезана, подкладка в ней порвана, и все-таки нет никаких сомнений, что вы ее узнаете».
– А что при этом говорил офицер?
– Он сказал, что нет никакого смысла создавать для нас лишние неудобства, прося посмотреть на построенных для опознания людей, пока он не будет вполне уверен, что среди них есть именно тот человек.
– И тогда показал вам его фотографию?
– Да.
– И это была фотография, сделанная полицией?
– Да.
– Значит, мистер Арчер видел фотографию до того, как ее увидели вы?
– Естественно. Должен был видеть.
– И вы узнали грабителя по фотографии?
– Я сказала, что изображение очень похоже на того человека.
– И тогда была достигнута договоренность, что на следующее утро вы придете в полицию?
– Да, к десяти часам.
– Вы были уверены в своем ответе, когда рассматривали фотографию?
– В достаточной степени.
– А мистер Арчер?
– Да.
– Откуда вам это известно?
– Он сказал мне об этом.
– И именно он показал вам фотографию?
– Да.
– Значит, мистер Арчер показал вам фотографию со словами: «Марта, вот человек, который нас ограбил» – или что-то в этом роде.
– Ну нет, он не был так прямолинеен.
– Он говорил вам, что именно этот человек вас ограбил?
– Ну, сказал, что узнал по этой фотографии человека, который нас ограбил, и хочет, чтобы я тоже на него посмотрела и высказала свое мнение.
– Таким образом, – подытожил Мейсон, – прежде чем отправиться на опознание, вы тщательно изучили черты лица подозреваемого по его фотографии?
– Я бы так не утверждала, мистер Мейсон.
– А я утверждаю, – резко бросил адвокат. – Отвечайте на вопрос!
– Я посмотрела на его фотографию.
– То есть изучали ее, не так ли?
– Ну, можно сказать, что так.
– Хорошо ознакомились с чертами лица этого человека?
– Да.
– Значит, перед тем как отправиться в полицию на опознание подозреваемого, вы его уже опознали?
– Нет.
– Вы ведь узнали его по фотографии, не так ли?
– По его изображению, но не лично.
– Ладно, но все же узнали?
– Да.
– Не совсем по правилам, однако без колебаний?
– Совершенно верно.
– И были уверены, что это именно тот человек, который на вас напал?
– Да.
– И сказали о своей уверенности полиции?
– Да.
– В таком случае, если вы были так уверены, что узнали подозреваемого по его фотографии, зачем же вам понадобилось ехать на следующий день в полицию и проводить там еще одно опознание?
– Потому что… полицейский нам объяснил, что это потребуется в суде для доказательства.
– Другими словами, единственной причиной, по которой вы отправились на это опознание, было желание сфабриковать доказательство, которое можно использовать в суде.
– Ох, ваша честь, я возражаю против слова «сфабриковать», – заявил заместитель окружного прокурора.
– Поддерживаю.
– Единственной целью, с которой вы отправились на следующий день в полицию, было произвести опознание подозреваемого для предоставления доказательства суду?
– А разве это не единственная цель любого опознания, мистер Мейсон?
Адвокат проигнорировал это замечание:
– Я спрашиваю вас, не было ли единственной целью вашего визита в полицию посмотреть на подозреваемого в шеренге людей, построенных для опознания?
